Под сияньем северной Авроры

– Этого не может быть. Ты сам себя накрутил.

– Ага, - невесело рассмеялся Антон.
– И уши сразу закладывает, и ноги отнимаются… это всё психосоматика. Ни фига. Либо я в аномальной зоне, что вполне вероятно, учитывая появление бегающих пельменей, либо я проклят. Или не знаю, что.

– Ерунда какая-то, - не выдержал Семен.
– Так не бывает. Я тебе докажу. Минг! Минг! Женя!
– заорал микробиолог.
– Есть дело! Подойдите сюда!

Парочка оторвалась от привычного воркования и направилась прямиком к парням. Антон позеленел.

– Да ты издеваешься!
– жалко проскулил он.

– Нет, - схватил за руку Антона его друг.

– Я тебя держу. Ничего с тобой не случится, поверь!

– Случится, - затрясся аспирант.
– Мне уже хреновеет…

Сэйнт широко улыбнулся и спросил:

– В чем дело, Сеня? Что стряслось?

– Да у нас тут спор возник, - принялся пояснять микробиолог, крепко удерживая вырывающегося аспиранта за руку.
– Как думаешь, рыбы-пельмени - живородящие или икромечущие?

– Икромечущие. Причем у них, вероятнее всего, партеногенез. Я видел кладку.

– Серьезно?
– ахнула я.

– Угу. Скала была буквально облеплена малюсенькими полупрозрачными икринками, в которых чётко просматривались пельмешки.

Антон резко побелел, а потом из носа парня хлынула кровь.

– Тошка!
– подскочила я к парню.
– Тош, ты как? Ребят… тампон, вату, бинт, перекись водорода… хоть что-нибудь, но быстро! Антон, на бок, живо! Зажми переднюю часть носа с двух сторон! Есть «мушки» перед глазами? Звон в ушах? Я сейчас… сейчас…

– Уйди-и-и, - простонал Тоха.
– Пожалуйста… Мне дышать нечем, я не шучу…

– Но тебе же плохо, - возразила я.

Сэйнт нахмурился.

– Я за льдом и ватой схожу, посиди с ним.

Как только таец отошел на пять метров, кровотечение прекратилось, будто его никогда и не было.

– Что, съел?
– горько усмехнулся Антон, промакивая бумажной салфеткой нос.
– Проблема только в моей голове? Ни фига…

Семен пораженно уставился на друга.

– Сейчас вторая часть Марлезонского балета будет, - заметил Тоха.
– Я вижу Сэйнта, он сюда мчится с бинтом и льдом. Смотри: 6 метров… 5 метров… 4 метра… Ну, понеслось!

Кровь снова хлынула из носа аспиранта. Антон принялся истерично хохотать, как умалишенный.

* * * * *

– Твоя работа, зараза?
– процедила я, вытаскивая гребень из волос перед сном.

– Что именно?
– насмешливо звякнул гребень.

– Запрет на приближение Антона. Пельмени. И прочие шалости.

– А что? Классная работа, - веселился гребень.
– Что тебе не нравится, не пойму? Пельмени вышли отпадными, лично я в восторге. Новый прекрасный вид. Антон бесит, чего меня трогал без спроса... Да и вообще... Зачем он тебя за волосы однажды дергал?

– Это была шутка, - возразила я.

– За такие шутки в зубах бывают большие промежутки, - продолжал угорать гребень.
– Вот взять Минга... Пожалел этого дурака кудрявого, зубы в драке не тронул. А я б тронул. Чтоб впредь неповадно было. Слишком добрый Минг, как по мне.

– То есть Сэйнт тебе нравится, - заключила я.

– Нравится. Это наш человек, вот что я тебе скажу. Вежливый, культурный. Прежде, чем что-то сделать, спрашивает, можно или нет. Ай, какой молодец. Отличный самец. А сколько рыбы тебе принес... точен, как часы. Каждый день новая еда. Надежный самец. Сделай выводы, а? Думаю, он достоин трезубца.

– Он не русалка, - возразила я.

Гребень подло захихикал.

– Он море любит. Это главное. И тебе он нравится, себе-то не ври.

– Послушай, но если я ему вручу трезубец, обратного хода ни для меня, ни для него не будет. Жизнь в море, а не на земле. Точка.

Гребень прошелся по столу и вдумчивым голосом Дениса заговорил:

– А тебя ведь не это пугает, верно? Ты просто боишься ему прямым текстом сказать: ты мне нравишься. Я готова стать твоей женой.

– Он мне не предлагал подобного ни разу, - резонно заметила я.

Гребень снова захихикал и начал выписывать на столе немыслимые кульбиты.

– Ой, дурочка какая, Господи, прости. Любит, хочет и, конечно, сделает предложение. Уверен, даже в ближайшее время. Не тупи, а? Он из Таиланда специально прилетел. Думаешь, просто так? Да щаз. Соглашайся на брак. Трезубец поможет адаптировать парня к морю. Я ж тебе помог, верно?

Я с досадой посмотрела на гребень. «Помог» он, как же. Злыдня такая. Если маленькая ювелирочка такая агрессивная, что же мощный трезубец тогда творит...

– Правда, есть один подвох, - признался гребешок, задумчиво почесывая зубчиком особо хитрую завитушку на своей спинке.
– Моего одобрения маловато. Если возможный жених подтвержденной владелицы гребня и зеркальца не в «кровной» теме про родовые вещи, то парень должен «дойти» до всего сам. Табу. Ничего говорить нельзя. Объяснять нельзя. Напирать нельзя. Трогать против воли нельзя. Блин… много чего нельзя. Считай, это экзамен на профпригодность: пройдёт базовый тест, ему помогут дальше разобраться. Завалит с самого начала - ну сорян, чё: тебе показалось, дорогой, русалок не существует, это такие дикие сны и фантазии. Но раз он человек, то стопроцентно не в курсе про артефакты, а значит, тебе придется молчать. Ад, конечно, для него будет… Но помогать тебе ему нельзя, иначе…

– Иначе что?

– Да много чего может быть, это не мне решать. Как вариант, превратишься в рыбу надолго. Знаешь ли, это довольно хреново. Мне, к примеру, быть лет десять в качестве наказания твоим спинным плавником вообще не улыбается.

– Так может, ну его, Сэйнта?
– с надеждой в голосе предложила я.
– Найдем того, кто в курсе? Наверняка же есть русалки с каплей крови Изначальных! Янчик поможет…

Гребешок задумался.

– Тебе страшно, понимаю. Но... Эм... Пойми правильно. Моя миссия проста. Я ищу достойных кандидатов. Отсеиваю недостойных. Думаю, этот человечек максимально адекватный из тех, кто сейчас рядом есть. К тому же он, считай, твой земляк.

– Я не росла в Таиланде!
– возразила я.

– Но родилась ты не в Мурманске, злоязычное недоверчивое ты существо!
– вспылил гребешок.
– Слушай старших! Говорю: мне этот самечик нравится! Этого достаточно!

– Мне он не очень нравится, - прошелестело зеркальце.
– Вернее, нравится… но… ох… я не могу объяснить, почему так, просто... сомнения какие-то. Слишком уж он хороший. Слишком идеальный кандидат. Так не бывает. Он же человек. А они все с придурью.

– Ай, да ну тебя!
– топнул зубьями гребешок.
– Говорю тебе: он нормальный! Такое изредка бывает! Не все же люди моральные уроды, в конце концов! Даже русалкам время от времени нужно обновлять генофонд! Почему не за счёт этого ОТЛИЧНОГО образца?