Под сияньем северной Авроры

– Ну потом, через неделю, переберет орехи, - предложила я.
– Когда у Василия гон закончится.

– Так дела не делаются, - нахмурился Леший.
– Он должен перебрать орехи. Очистить их. Ядра - чистый изумруд.

– Да хоть бриллиант. Психическое здоровье дороже.

– Ты не понимаешь, да? А должна, ты же русалка. Без белкиных изумрудов Авроры не будет. А она вам очень нужна. Вот такие пироги.

– То есть пока Борька не наберет нужное количество изумрудов… - ахнула я.

– Самоцветов!
– пискнула белка.
– Раз на раз не приходится! Дуб не всегда рождает орехи с изумрудными ядрами! Это неточно!

– Мичурин бы охренел, - резюмировала я.
– Дуб рождает орехи с ядрами из самоцветных камней. Обалдеть…

– А он и охренел, - уверил Васька.
– Как-то раз по пьянке… короче, он аккурат к нам с Лешим напрямую попал. Ну и… прям протрезвел. Быстро так. Мы даже поздороваться толком не успели. А вот Менделеев ничего, нормально. Посидел, потрогал изумруды, с белочкой поговорил... Говорят, таблицу потом какую-то придумал. Что за таблица, кстати?

– Ко-ко-ко, - раздалось громогласное клёкотание откуда-то со стороны скал.

– Избушка на курьих ножках опять яйцо снесла, - потер руки Леший.
– Круто.

– Может, два?
– с надеждой спросил Борис.
– Я б лучше в отдельное жилье от вас тогда переехал… когда оно вылупится…

– Ты не можешь переехать, балда, ты к этому дубу навечно привязан, - мурлыкнул Василий.
– Впрочем, как и я.

Перед дубом со свистом опустилась ступа с Бабой Ягой.

– Слышали?
– победоносно изрекла карга, торжествующе оглядывая компанию.
– Моя девочка снеслася!

– Круто, - довольно прищурил глаза Василий.
– Ой… какая ж ты красавица, милая… Дай повнимательнее тебя рассмотреть…

Баба Яга охнула. Лёт триста, а то и все пятьсот, ее никто не называл красавицей точно. Даже Кащей. Даже…

– Да ты мне льстишь, - кокетливо произнесла она.
– Я уже старая…

– Красавица, - кивнул головой Васька, скидывая с себя ошейник.
– Ах, какая красавица… ну как тут устоять… Вообще нет никаких моих сил…

– Сволочь… ключи у меня стащил!
– заорал Леший, хлопая себя по карманам.
– Вот блуда окаянная! Вася, фу! Фу, нельзя, кому говорят! Место! Место!

Васька меж тем сначала обернулся Стасом Михайловым, потом - Валерием Меладзе. Пометавшись между Лукасом и Саидом из «Клона», он остановил свой выбор почему-то на Серкане Болате.

– Всё для тебя, рассветы и туманы

Для тебя моря и океаны

Для тебя цветочные поляны для тебя

Лишь для тебя горят на небе звёзды… – страстно распевал кот, идя к старой карге, и ко всеобщему удивлению Баба Яга начала превращаться в довольно хорошенькую черноволосую девчушку.

Забравшись в ступу, долбанутая парочка улетела по направлению к избе на курьих ножках, страстно целуясь и то и дело норовя вывалиться из ступы.

– Вот что значит любовь, - глубокомысленно изрек Борис.
– В глазах любимых мы всегда прекрасны. И даже самая страшная Баба Яга становится королевой.

– Борь, ты упускаешь один момент, - скривился Леший, почесывая кроличье ухо.
– Он через тридцать минут вылетит из избы и начнет искать себе новую жертву. Что, ты не знаешь Ваську? Он блуда-а-а-а… Ему всегда МАЛО.

– Я думаю, даже быстрее, - усмехнулся Борька, ловко забираясь на дуб и принимаясь лущить многострадальные орехи, скидывая ровной горкой изумруды в особый короб.
– Полагаю, уложится в пять минут.

Судя по тому, что кот, торжествующе мяукая, спрыгнул со ступы, оставив охреневшую таким поворотом судьбы Бабу Ягу одну, Васька уложился намного быстрее.

– Перекусил, - облизнулся он, с явным вожделением глядя в мою сторону и снова оборачиваясь Техеном.
– Немножечко перекусил, да… Заморил червячка. Так… Теперь перейдем к основному блюду…

Толстая золотая цепь намертво обвила корейского красавчика, и Василий жалобно запищал. Леший ловко накинул ошейник на кошака, с громким щелканьем захлопывая замок. Борька облегченно вздохнул, ни на минуту не прекращая лущить свои орехи.

– Еще раз… - прошипел Минг, подходя к насмерть перепуганному коту, взглядом делая петли цепи всё туже и туже, - тронешь мою невесту… не посмотрю, что ты кот ученый… бесславно сдохнешь, и твое тельце пушистое с удовольствием обглодают МОИ крабы.

– Не посмеешь, - пискнул Васька, бледнея.

– Ещё как посмею.

– Имеет полное право, - подтвердил дядька Черномор, вылезая из воды.
– Лёш, лучше кота охраняй. Что зря творит… понимаю, гон, природа такая… Но я только что видел заплаканную Бабу Ягу… Ну совесть где, а?

– Нету у блуды совести, - печально опустил кроличьи уши Леший.
– Но и вы меня поймите. Он умный, хитрый…

Дядька Черномор, отсалютовав, погрузился обратно в море.

– Борь, а что за проблема с северным сиянием, я не пойму?
– сердито поинтересовался Минг.

Парень на секунду прервал свое занятие и молча кивнул головой в сторону кота.

– Ясно, - прошипел мой жених.
– То есть из-за не вовремя начавшегося гона все пошло наперекосяк… И Авроры нет, и белка в истерике, и…

– Я не виноват, это моя природа, - верещал перепуганный Васька.
– Не ко мне претензии, а к Создателям! Я тоже не в восторге! В чем я виноват? Я живу ПО ПРИРОДЕ, как завещали мои достославные предки!!! Так все коты ученые живут!

– А зачем тебе Аврора?
– равнодушно поинтересовалась белка у Минга.

– Борь, ты лучше меня знаешь, зачем русалкам северное сияние, - вскинул бровь таец.

– В случае Мингжу я северное сияние уже запускал. Было красиво. Неожиданно красиво, хотя я очень спешил и даже обычный узор из самоцветов не делал.

– А для меня?
– сердито зыркнул Минг.
– МНЕ не надо?

Борька отложил свои орешки в сторону и принялся внимательно рассматривать русала. Понимающе поцокав, паренек заключил:

– Ну если мне не помешают всякие озабоченные коты, ждите сияние в Дальних Зеленцах в течение месяца. Но имей в виду, это не только для тебя, а для всех. Я не жадный. Но вообще я так понимаю, что конкретно в твоем случае личная Аврора понадобится не раньше, чем через лет семнадцать-восемнадцать.