Под знаменем черной птицы. Книга 2
Шрифт:
Айвен перевернулась на спину и несколько раз судорожно вздохнула, а после закрыла рот и нос рукавом: все заволокло синим туманом, в котором один за другим исчезали мертвяки. По матовой поверхности брони он стекал, оставляя лёгкий конденсат, который если и замедлял существо, то ненадолго. Зато платформа под его ногами стремительно осыпалась трухой, так быстро, что в мгновение ушла под воду зыбучим песком.
Один из гвардейцев подхватил Айвен под руку и помог встать на ноги. Нерон все ещё стоял на обломке здания, посреди расползающегося во все стороны тумана, который захватывал и уничтожал все новых мертвяков. А ещё камень, одежда котенка, металл, какой-то мусор, тела погибших солдат — все это рассыпалось в труху и собиралось снова, как в страшной бесконечной игре. Расползающийся холод сковывал
Кейташи рассказывал, как нужно приводить Нерона в чувства, чтобы избежать возможной катастрофы. Но Айвен просто подошла, взяла его за руку:
— Идём, нужно возвращаться домой.
Пальцы сразу же заныли так, будто их опустили в ледяную воду, кожа начала трескаться и осыпаться пеплом. Раны заживали быстро, кровь почти не шла, но боль простреливала до самого плеча. Нерон не реагировал на присутствие Айвен, только холодные пальцы чуть подрагивали в ее руке.
— Давай же, приходи в себя. Пойдем мешать сахар с кофе, рисовать голых девиц, полировать ногти и что ты там ещё любишь делать в свободное время.
— Скандалить, — проговорил он с усилием. — Мы будем очень много скандалить.
В Кор-Атр они вернулись когда над этой частью Атрокса уже начало всплывать лучезарное. Айвен долго осматривали врачи, но не нашли никаких признаков яда в крови. Она и сама ничего не заметила. От сильного переутомления и местного энергетического фона магия казалась тяжеловесной и непослушной, заклинания никак не складывались, рассыпаясь бесполезными световыми всполохами. В конце концов, Айвен решила отложить полную диагностику организма до завтра. Чувствовала она себя нормально, только зудела заживающая кожа на руках.
Хотелось спать, но перед этим — объясниться с Нероном. Он же пропал в ванной и, кажется, выходить не собирался.
— Ты прячешься здесь? — она все же решила наплевать на границы личного пространства, право на уединение и возможные непотребства, за которыми могла застать кота.
На самом деле тот просто лежал во вмурованной в пол ванне и постукивал пальцами по бортику в такт звучащей из радиоприемника музыке.
— Ты здесь прячешься от меня, — в этот раз вопроса в ее словах не было. — Девяносто четыре минуты, можно было навестить всех своих горластых гимназисток.
— Так было нужно.
— Что?
— Я сократил весь наш скандал и выдал единственно возможный ответ.
— Я так полагаю, это был ответ на то, почему ты не убил Крея, когда была возможность, почему не вмешался в битву раньше, если мог, почему не использовал технику и все остальное?
Он развернул руку ладонью вверх и кивнул. И все. Самый исчерпывающий ответ за всю историю ответов. Айвен несколько раз вдохнула и выдохнула, почесала тыльную сторону ладони, вдруг покрывшуюся мелкой сыпью, и ушла от Нерона. Нужно немного остыть, завтра скандал выйдет не хуже, а сил у нее будет определенно больше.
Перспектива скорой свадьбы гноящейся занозой сидела в подсознании Уинки Морроу. Проблема крылась в том, что подходящей невесты все не было, а родители с каждым днем давили все сильнее. Лорду Морроу хотелось еще немного упрочить положение семьи и умножить капиталы, мать же ждала внуков. Детей, кроме самого Уинки, у них не получилось, и он как назло вовсе не горел желанием создавать семью, предпочтя военную карьеру.
Но, Хаос и Бездна, как же тяжело постоянно придумывать новые и новые причины, почему флотский адмирал в самом цвете лет еще холост. Предыдущая отговорка про несчастную любовь перестала действовать уже с год: маму смутил случайно попавшийся на глаза счет на покупку яхты для нынешней любовницы. Леди начала копать историю трат сына и нашла там прямые и неоднозначные свидетельства, насколько тот убивается по бросившей его двадцать лет назад актрисе.
Уинки бы даже женился на какой-нибудь понимающей женщине, согласной на фиктивный брак и то, что сердце мужа навсегда занято армией, но таких среди его окружения не нашлось. Все хотели адмирала целиком: руку, сердце, капиталы — как шутил его адъютант. Бездна! Уинки бы женился и на самом Джероме, будь хоть на сотую долю бисексуален. Спокойный,
рассудительный, готовый поддержать в трудную минуту и подставить плечо, выслушать, посочувствовать — адъютант был идеален всем, кроме своего пола. И того, что тоже не имел ни крохи симпатии к мужчинам. А сменить пол ради свадьбы — перегиб.Но мысли, проклятые мысли кружились и кружились вокруг этого и раздосадованного лица мамы, которая раскрыла обман и удвоила усилия по устройству судьбы единственного сына. Не получалось сконцентрироваться даже на представителе Федерации, вместе с которым они в режиме реального времени просматривали спутниковую съемку происходящего на Авроре.
— Вы должны ввести войска и разобраться с происходящим, — требовал Жан, этот паршивый зеленофлажник. Как назло — тоже гетеросексуальный и на редкость страшный, отчего фата и платье, не лепились на него даже мысленно.
— И угробить их об орудия “Вуали”? — возразил Уинки и оглянулся: в зале, где проходила встреча, женщин хватало. Но или слишком молодых, или далеких от армии, или из совсем неподходящей семьи, или же таких красоток, что мысленно напяленная на них фата испуганно вздрагивала и перепрыгивала обратно на Жана.
— Мы могли бы обеспечить некоторую защиту, — зеленофлажник начал торговаться, что было добрым знаком.
Отношения между Федерацией и Союзом накалились настолько, что только младенцы не болтали о скорой войне. Федерация стремительно набирала силы и армию, они каждый день создавали новое оружие и совершенствовали старое, но уже задыхались от нехватки ресурсов и места для растущего населения. На стороне Союза было наследие тех, древних примов, до которого зеленофлажники пока только-только пытались дотянуться, а примы нынешние потеряли большую часть знаний, но ещё сохранили технологии. И еще — территории. Сотни обитаемых миров, до части которых можно было долететь на космическом транспорте, другая же — терялась в необъятной вселенной, доступная только через оставленные Создателями порталы. Поисковики из Федерации изредка находили пригодные для жизни планеты, иногда — заселенные отсталыми цивилизациями, и принудительно толкали их в высокотехнологическую эпоху. Примы, напротив, стремились оградить своих людей от подобного. Во многих "личных" мирах знали только пар и холодное оружие.
— Если наша теория верна и на Авроре в самом деле скрыт первоисточник, самый главный храм некросов, представьте, сколько проблем мы могли бы решить одним махом, — продолжал Жан.
Конечно, а еще больше проблем решат ослабленные силы Союза, большую часть из который придется положить в сражении с мертвяками или обороной “Вуали”. И каким бы ни был исход сражения, армия ослабнет и для Федерации наступит время нанести свой удар.
Если не брать в расчет Содружество Вольных Миров, представленное несколькими планетами, насквозь мафиозными и “зубастыми”, которые торговали со всеми, но не поддерживали никого, то некросы были третьей из основных действующих сил в обитаемой вселенной. С ними боролись, иногда — вычищая целые миры орбитальными бомбардировками, но чаще правительство не давало разрешения на подобные действия из-за мнимой заботы о обитателях питомников, все еще считавшимися гражданами Союза или Федерации. А мертвяки только множились и продолжали свою экспансию. Пока не такую масштабную, чтобы всерьез угрожать СОюзу, но уже вполне ощутимую. И в последние тридцать лет скорость их размножения только росла. Паникеры из числа тех, кто был осведомлен о существовании объекта четыреста тринадцать, винили его в происходящем. Точнее примов, которые решились на эксперимент по переливанию энергии “сумеречной птицы” в живое существо. Более того, существо разумное.
Но Уинки считал это бредом. Таинственные связи энергий, проклятия древних богов, предсказания… Чушь не меньшая, чем якобы существующая корона императора всех родившихся под светом лучезарного. Магия — осмысленное управление энергией, доступное благодаря особенному строению мозга и нервной системы и ничего больше. А руководство "Вита Новы" всегда были разгильдяями, не способными уследить за одним имусом. Найдись здесь хотя бы один профессионал, Союз не потерял бы объект четыреста тринадцать. Впрочем, он и сейчас не потерян, а просто дожидается своего часа на Атроксе.