Под знаменем черной птицы. Книга 2

Кот вдохновенно вещал что-то о дружбе народов, заняв место на трибуне. Враньё, конечно, зато коротко. Безумный никогда не злоупотреблял вниманием публики. Единственная положительная черта, можно сказать.

Обеих он заберёт, щупальца ему в зад. Да пусть попробует! Марк оглянулся по сторонам и вытащил из кармана орешки. В высшем свете такое не употребляли, считали дурным тоном, едой нищих эрандо. Ну уж и ничего страшного! Марк-то знал, кто из этих снобов и как часто употребляет слабые наркотики в специальных залах. А кто и не стесняется посетить Атрокс и оторваться там в особых, закрытых городках. Не этим людям упрекать его за орешки!

Те, кстати говоря, закончились быстрее, чем речь Безумного. Да и было-то, горсть неполная, прихваченная еще вчера из трактира. Без оплаты прихваченная. Прихваченная у рыжего атроксткого шпиона, а значит — ценная втройне, и втройне вкусная.

Кот закончил речь абсолютно пустым призывом к всеобщей дружбе и процветанию, сорвал свой шквал аплодисментов и одобряющих выкриков, радостно отсалютовал толпе и освободил место. Умей этот проходимец петь, наверняка бы и этим публику развлек. Позер.

Следом должны были выступать просители, но Блудница помахала какой-то бумагой и взошла на трибуну. Марк следил за ней невнимательно, почти полностью сосредоточившись на Лапушке. Та выглядела абсолютно спокойной, улыбалась мужу, несмотря на расстояние, то и дело теребила локон и казалась абсолютно лишней среди одиннадцати других членов Совета: чопорных стариков, которым и лучшие из магов уже не могли вернуть здоровье и подобие красоты, зато исправно продляли жизнь.

Но нареканий к службе Лапушки не было, Марк пристально следил за этим, чтобы вмешаться в случае чего, но Оливия справлялась. Знай он ее чуть меньше, предположил бы, что из жены вышел вполне сносный политик. А так — вполне сносная марионетка, что ожидаемо, но неприятно, потому как контролировал ее другой человек.

Блудница болтала и болтала, рассказывая глупую теорию о том, что Крей уже много лет совершает преступления, маскируя их под проделки Безумного. И все-то она раскопала, и все-то сопоставила. Не могла другое занятие найти. С котом снова встретиться, записать новые пыхтения. Заодно бы от Оливии его отвлекла. А так — ну поболтает, ну кто-нибудь услышит, ну вынесет предписание оштрафовать Крея. Кому захочется ввязываться в разбирательства с самым опасным из лордов-протекторов, тем более без поддержки визумария. Который, по мнению Марка, должен сохранять нейтралитет. По крайней мере сейчас, когда глава столь серьезной организации устраняет беспорядок в личной жизни.

Леди же не теряла надежды. Договорив, она подняла взгляд вверх. Расписной потолок пошел мелкой рябью, затем толстощекие младенцы и цветы сменились видами Прималюса в тот самый день, который теперь называют “пир отравленных”. К ужасу Марка неизвестная техника беспристрастно отобразила момент, когда Крей убил нескольких протекторов. На лицах членов Совета сразу же отобразилось недоумение, у некоторых и гнев.

— Как такое возможно? — подскочил председатель. — Требуем немедленно собрать комиссию для дальнейшего разбирательства! А пока — взять лорда-протектора северного сектора под стражу.

— Думаю, визумарий сможет… — попыталась вступить Оливия.

— Не сможет! — оборвал ее председатель. — Долгие годы мы закрывали глаза на творящееся там. И на то, что граждане сектора кормят сразу две организации, дублирующие друг друга. Визумарий давно пора упростить и передать его полномочия протекторату!

— Перерыв! — Марк подскочил и взмахнул специальной табличкой. — Требую перерыв!

Председатель нехотя согласился, все же такое прописано в протоколе собраний, глава визумария в своем праве. Но старикан дал всего десять минут. Ничего, Марк уложится и в семь, как когда-то в молодости, во время визитов к жадным прималюсским шлюхам.

* * *

Айвен

Марк потребовал перерыв и исчез. Айвен же послушно вернулась в ложу, но на потолочном экране и дальше транслировались подвиги Крея. ИИ сохранял записи с уличных и тех, что спрятаны в административных зданиях только за четыре года, но компромата все равно накопилось порядочно. Не зря же Айвен несколько часов потратила на сортировку данных антропометрического поиска. Впрочем, если Совету не хватит фактов о преступлениях Крея, остаётся ещё ваза.

Котенок наблюдал за всем очень спокойно, не пытался больше поговорить и переубедить, даже просто приблизиться, будто бы посторонний человек. Айвен послала ему мысленную картинку, как чешет за ухом, гладит по голове, прилаживает хвостик… В ответ прилетела тревога и что-то странное, смазанное, похожее на желание спрятать куда подальше.

Не дождется. Вначале Айвен разберётся с Креем, потом уже с полисами восточного сектора. Она дожевала все закуски, которые принесли в ложу для посетителей, в том числе — заварку из чайника. Остальные альтеры смотрели на нее с выражением: “если нас и не выслушают, в цирке все равно побывали”, но отобрать еду не пытались.

Перерыв закончился раньше, чем все припасенное видео, и председатель Совета подал знак продолжить заседание. Айвен захватила вазу и вернулась на прежнее место. И в этот раз за ее действиями следили с куда большим интересом.

— Я не мастер долгих прочувствованных речей, и если у вас остались сомнения, что лорд Крей Шен сотрудничает с некросами, позвольте кое-что показать.

Председатель согласился, но без всякого энтузиазма. Никто не любит перемены, но иногда они нужны.

Айвен подошла к самому краю трибуны, заклинанием собрала всю воду из воздуха, и собрала ее в большой шар. По рядам собравшихся прошёлся шепоток и смешки, многие вспоминали тот самый обед на площади. Но Айвен не собиралась никого кормить. Она высыпала содержимое вазы в воду и воздействовала на него магией. Жидкость потемнела и вспенилась, затем перетекла через край сотканного из энергии шара и застыла в форме человеческого тела. По коричневатой корке сразу же пошли трещины, затем она осыпалась, оставив после себя обычную женщину. Лейла судорожно вздохнула, затем села и потерла глаза.

— Думаю, кто-то из вас знает Лейлу Шен, мать Крея. Она мертва уже давно, но лорд-протектор продолжает держать поднятое с помощью запретной магии тело у себя в доме.

— Странная магия, — председатель подошёл ближе и тронул руку женщины. Та не отшатнулась, но покачала головой, глядя на Айвен.

Пообещать избавление в обмен на помощь и обмануть — поступок мерзкий, вдвойне позорный для прим-леди, оправдать его сложно, но если не остановить Крея, дальше будет только хуже. А Лейла давно мертва.

— Обычное транспортное заклинание. Некросы спокойно переносят дегидратацию и последующее восстановление. Совершенные солдаты, вершина маго-технической науки.

Айвен следила за реакцией членов Совета двенадцати и тем, что происходило в ложах. Все стихли и смотрели только на Лейлу. Но без неприязни или ужаса, с этаким скучающим любопытством. Кот и вовсе беззаботно болтал с Кейташи, наверняка предусмотрел все это и не волновался. А, возможно, и рассчитывал на стычку Айвен и Крея.

— Но она выглядит как живая, невероятно.