Подарки Деда Маразма

— А ее семья? Что стало с ними? — затаив дыхание, спросила Марта.

— Знаете, весьма поучительный пример, что на несчастье других своего счастья не построишь, — ответил Леонид Павлович. — Возлюбленный старшей дочери, сын помещика, соседствующего с Завьяловыми, после того как Лиза вышла замуж за графа, покончил с собой. Сама Лиза жила очень несчастливо, всю жизнь вспоминая о своей первой и единственной любви. Она закончила свои дни в нищете в эмиграции. Граф оказался пьяницей и картежником и быстро спустил все, что смог вывезти из России. Со средней дочерью Татьяной вышла история еще хуже. На третьем году семейной жизни с сыном промышленника она узнала, что ее благоверный спутался с ее сестрой, известной содержанкой Ольгой Завьяловой, которая была настолько бесстыжей, что не скрывала свою фамилию. Татьяна сходила с ума от ревности и отчаяния, сидя дома беременная. Муж возвращался домой поздно, пьяный и довольный, и кричал, что она в подметки не годится своей сестре по части любовных утех и что он отнесет Ольге Завьяловой все украшения, что дарил ей, и обручальное кольцо в том числе. Татьяна закончила свои дни в сумасшедшем доме, завод ее свекра экспроприировала советская власть, а самого его расстреляли вместе с его двумя сыновьями. Да, Оля не пощадила даже родную сестру, которую сочла предательницей за то, что она и слова не сказала в ее защиту, когда Ольге нужна была помощь. Родители Ольги умерли вскоре после революции, не дожив до почтенного возраста. Они так больше и не увидели свою Ольгу, от которой так легко отказались. А сама Ольга Завьялова сгинула в трущобах Москвы.

Марта вдруг подумала, зачем она сидит с этим стариком, впавшим в маразм, и слушает его бредни?

— Все это, конечно, очень печально и весьма интересно, но…

— А сейчас я перехожу к основному…

— Давайте, — согласилась Марта, подставив Леониду Павловичу стакан. Он плеснул ей из фляжки и продолжил:

— Серафим Завьялов простил свою мать, с которой поступили так несправедливо, и взял ее фамилию. Он долго не решался воспользоваться свалившимся на него богатством. Серафим был воспитан в строгой добродетельной семье и не хотел денег, заработанных таким путем, а он все выяснил о прошлом своей матери. Потом Серафим женился, родилось двое детей, и он поменял свои взгляды. Он сдал часть сокровищ как клад, найденный им случайно, государству и получил свои законные двадцать пять процентов. Серафим уехал в ближайшее Подмосковье, работал там в поликлинике, жил праведно и умер после войны от сердечного приступа.

— Все это очень занимательно, но при чем здесь погибшие сотрудники «Вечного покоя»? — спросила Марта.

— А дело в том, что похоронен Серафим Завьялов на этом самом кладбище в его старой части. Там уже в основном стерлись надписи на памятниках и плитах, а некоторые памятники вообще исчезли. Мне доподлинно известно, что государству молодой врач вернул лишь малую часть сокровищ, что передала ему Ольга, а все остальное он велел своей жене надежно спрятать. Он боялся, что если узнают, что он столько лет прятал сокровища, то тогда его расстреляют вместе с семьей. Поэтому, когда Серафим умер, его жена, кстати, добрая, но простоватая женщина, сундучок с сокровищами положила вместе с ним в гроб. Она не могла ослушаться мужа-кормильца даже после его смерти. Так и поглотила земля все это многомиллионное состояние. Нет… оно бесценно, так как там собраны старинные семейные реликвии знатных дворянских родов Российской империи. Это любовники в пылу страсти одаривали свою содержанку Ольгу Завьялову, отдавая фамильные украшения. Говорили, что в этой коллекции есть алмаз величиной с перепелиное яйцо, нагрудный крест из изумрудов, жемчужное ожерелье баснословной цены…

Марта осушила порцию коньяка.

— Для вас не секрет, Марта Михайловна, что все или почти все преступления на земле совершаются из-за денег, а здесь идет речь о колоссальных деньгах. Я больше чем уверен, что люди, погибшие у вас на кладбище, так или иначе стояли на пути преступников к сокровищам Серафима Завьялова.

— Но они о них даже не слышали! Я сама от вас только что узнала об этой истории!

— Зато преступники знают, что сокровища есть, и всех, стоящих у них на пути, они устранят, будьте уверены. Они доберутся до сокровищ.

— Как погибшие сотрудники и мой муж, которые ничего и слышать не слышали о сокровищах, могли помешать бандитам? Зачем они убили их?

— А вы разве не воспротивились бы, если бы к вам на кладбище приехали люди с лопатками и начали бы потрошить могилы без объяснений? — хитро прищурил глаз Леонид Павлович.

— Конечно, я бы не разрешила им этого делать. Да что там говорить, это подсудное дело!

— Вот поэтому они и действуют по-другому.

— Убивают мешающих им людей? — спросила Марта.

— Освобождают себе дорогу, чтобы стать здесь хозяевами и спокойно искать клад, то есть перекопать все кладбище. Ведь ради таких денег можно потратить даже несколько лет на поиски.

— Точно… для этого надо было стать тут хозяином… — словно эхо повторила Марта.

— Совершенно верно. Теперь вы тоже поняли замысел преступников.

— А живы ли дети Серафима Завьялова? Они же являются прямыми наследниками богатства.

— Этого я не знаю. Конечно, жена его уже тоже давно умерла от старости, — ответил Леонид Павлович.

— Но откуда вы знаете всю эту историю? Почему вы так уверены, что это правда, а не легенда?! — воскликнула Марта. Порыв внезапно налетевшего ветра всколыхнул кроны деревьев.

— Опять вы, Марта, за свое? Ну какая разница, откуда я знаю про сокровища Завьяловых? Главное то, что теперь и вы знаете про них. Я уверен, что все ваши беды — от захороненного сокровища в одной из старых могил. Узнайте, кто метит на ваше место, узнайте, кто расчищает себе дорогу, идя по трупам, тогда узнаете и кто убийца.

— Хорошо, но откуда вы, Леонид Павлович, знаете все про меня, в конце концов, откуда у вас мой домашний номер телефона?

— Велика тайна! У меня есть свои источники. Я хотел просто вас предупредить, так как вы мне симпатичны, но вы, словно слепые котята, тычетесь во все углы, и все без толку. Я дал вам зацепку, и это главное.

Марта с Леонидом Павловичем выпили еще коньяка и распрощались. Он исчез так же, как и появился. Марта, опьяненная хорошим коньяком и тем, что осталась жива и даже получила зацепку в этом жутком деле, перед тем как покинуть кладбище, зашла в будку к тете Шуре и расцеловала ее в обе щеки от переполнявшего ее счастья.

— Чайку? — предложила ошеломленная тетя Шура, унюхав от начальницы запах спиртного. Про себя сторожиха недоумевала: «Вроде и в руках у нее ничего не было. Где же это Марта Михайловна успела так ухрюкаться, прости господи?» А вслух спросила: — Где вы напились-то да, главное, с кем?

— Нашлись добрые люди… — туманно ответила Марта.

— Какие люди? Я же здесь сторож и не допускаю, чтобы по кладбищу шатались посторонние!

Сторожка тети Шуры была крохотной, и Марта расположилась на единственном стуле. Тетя Шура поставила чайник на электроплитку, поставила на маленький столик, покрытый вылинявшей клеенкой, две пожелтевшие от чая чашки, плеснула туда заварки и высыпала на стол пригоршню шоколадных конфет.

— Какие хорошие конфеты, — сфокусировала свой взгляд на трюфеле Марта.

— «Холмогорские»! — гордо ответила тетя Шура.

— Не знаю такой фабрики.

— Ха! Фабрика! Эти конфеты с холмов, то есть с могил, их люди приносят и оставляют на кладбище для своих усопших родственников и знакомых.

Синие глаза Марты округлились.

— Тетя Шура, вы что, воруете конфеты с могил?!

— Люди оставляют их специально для того, чтобы кто-нибудь съел и помянул их усопшего. Не я, так вороны склюют, — деловито пояснила сторожиха, разворачивая блестящую обертку и отправляя конфету в рот.

Марта с неприязнью посмотрела на нее, чувствуя легкую тошноту.

— У вас, тетя Шура, нет проблем с зубами?

— Нет, у меня все зубы уже давно вставные! — ответила сторожиха, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— Я не буду есть эти конфеты, — плаксиво сказала Марта, обиженно оттопыривая нижнюю губу.

— Ваше дело.

— Ой, что-то меня сморило… можно, я у вас здесь посплю на стуле, чтобы не ехать домой? — спросила Марта.

— Конечно. А хотите, я дам вам ключи от магазина, и вы поспите там на диване? — предложила тетя Шура, доставая старый плед и протягивая Марте.