Подарок для Повелителя

— Какая же ты дикая, кошечка, — проговорил он мне. — Так и хочется тебя наказать, но пока я дам тебе время одуматься. Еще раз прыгнешь на меня — будешь наказана.

— Я не дикая, я свободная! — зашипела в ответ на его слова, пытаясь вырваться из захвата.

— Уже нет, теперь ты — моя собственность, смирись с этим, иначе будет хуже, — ледяным тоном окатил меня правитель. — Отпустите ее, — приказал он даркам. Те послушно выпустили мои бедные руки.

— Выбирай, свобода передвижения или закрытая комната? — спросил он меня, глядя холодными глазами.

Я даже поежилась от его взгляда. Ледышка, да и только!

Понимала, что другого выбора у меня пока нет, а сидеть в комнате безвылазно я не хотела. Вздохнув, опустила голову, признавая временное поражение.

— Передвижение, — прошептала я, ненавидя себя за этот ответ.

— Вот и умничка, — похвалил меня повелитель. — Надеюсь, ты не станешь калечить моих подданных, иначе прикажу тебя выпороть.

Быстро вскинув голову, встретилась с его морозным взглядом и прошипела:

— Только если меня не будут трогать, а иначе порву на кусочки любого.

Эмир хмыкнул, улыбаясь.

— Кроме меня, тебя никто не имеет право трогать, так что не переживай на этот счет.

Больше он не стал ничего говорить, развернулся на каблуках и вышел, двое даргов последовали за ним, оставляя дверь открытой.

Я выдохнула от напряжения: "Эту схватку я проиграла, но еще не вечер. Я найду способ снять ужасный ошейник". Потрогала его руками: на ощупь как бархатная полоска, что очень плотно прижата к шее, а по центру какой-то круглый кулон. Решила глянуть в зеркало — и пошла в купальню, где оно висело. Погром туда не добрался, так что все было цело.

Подойдя, рассмотрела кулон поближе: круглый голубой камень размером с горошину, в золотой оправе, на черной полоске ткани. Попробовала растянуть ее, бесполезно. Выпустила когти и испытала еще раз, не подалась.

«Видимо, зачарованный ошейник, так просто не снять», — грустно подумала и подняла взгляд на свое отражение. Ох, ну и видок! Как будто в курятнике побывала! На волосах — перья, из прически выбились пряди и хаотично торчали в стороны. Одежда была не лучше: от моей туники остались лишь лохмотья. Вот это я психанула!

Раздевшись, приняла ванну, чтобы привести себя в порядок, а то выходить в таком виде не очень-то хотелось. Потом будут обсуждать по всему гарему, да еще и придумают всякого. Закончив с преображением, натянула оставшиеся целыми шортики и лиф из зеленого атласа, а на талию надела золотой поясок от туники, что красиво подчеркнул стройность бедер.

Оглядела себя удовлетворенно. Теперь можно и показаться на глаза. Вышла из купальни и направилась в зал с фонтаном. Там на мягких подушках сидели жены повелителя, лениво общаясь между собой. Завидев меня, прекратили все разговоры и устремили взгляды, особенно на ошейник.

Я нервно сглотнула и потрогала его рукой, потом одернула себя: не показывай вида, что испуганна! Надо быть жесткой, иначе сожрут и не подавятся. Приняв непринужденный вид, пошла к девушкам, натянув на лицо улыбку.

— Привет. Чем заняты? — спросила я, присаживаясь рядом на подушки.

Манна тут же вскочила с места и, с презрением взглянув на меня, удалилась. В след за ней потянулись и остальные. Со мной осталась только Лилиан, но и она смотрела осуждающе.

— Что не так? — спросила я, провожая взглядом удаляющихся девушек.

— Ты обманула нас, сказала, что гостья, — ответила она обвинительным тоном.

Я вздохнула: значит, они считают, что я специально все подстроила? Ну, тогда я — великая актриса, прекрасно сыгравшая роль.

— Я не знала, что меня купили, — сказала девушке, глядя прямо в глаза. — Селиф скрыл от меня этот факт. И до последнего была уверена, что гостья.

Лилиан задумалась, ее взгляд теперь наполнился сожалением, значит, поверила.

— Не повезло тебе. Теперь все жены ополчились на тебя. Будь осторожна.

Она кивнула мне, прощаясь, и тоже ушла к себе.

Посидев возле фонтана немного, решила прогуляться по саду, ведь теперь я могла ходить, где угодно. Встав, направилась в сторону кухни, чтобы выйти во двор. Пока шла, замечала, как на меня косятся и перешёптываются. Ну, и пусть! Мне и одной неплохо. Вот не понятно: им-то какая разница? Всю жизнь на кухне работать и даже мужа своего не видеть. Странные люди.

Выйдя во двор, решила сразу проверить действие ошейника. Направилась прямиком к стене забора. Когда до нее оставался метр, ошейник стал сдавливать шею, перекрывая дыхание, и противно запищал, предупреждая меня. Остановилась, осознавая, что, если подойду ближе, задохнусь. Что ж, я проверила, он работает — и мне не подступиться к стене. Развернулась и двинулась к аллее парка, решив погулять там.

Шла по гравиевой дорожке, любуясь деревьями и ровно подстриженными кустами вдоль аллеи. Увлеклась белкой, которая носилась от одного дерева к другому, перетаскивая что-то в зубах. Захотелось поохотиться. Я, как кошка, прыгнула в кусты и поползла к дереву, желая узнать, что зверек таскает и кому. Ушки навострила, ловя шорохи. Уже приблизившись к дереву, услышала на дорожке хруст шагов и разговор. Инстинкт сработал быстрее меня, и я вскочила на ветку дерева, замирая и всматриваясь в идущих.

По аллее шел повелитель и Селиф, они обсуждали дела государства, не замечая меня. Я тихо выдохнула. Встречаться с ними не хотела, поэтому затаилась, боясь даже дышать. Когда они проходили мимо, услышала посторонний шорох невдалеке. Я прижала уши и присмотрелась. На ветке соседнего дерева притаился мужчина с луком в руке, готовым к выстрелу.

9 глава Гарем

Проследив траекторию полета стрелы, поняла, что она нацелена на повелителя. Больше не раздумывая, я оттолкнулась от ветки и, пролетев метра три, приземлилась прямо на спину повелителя, роняя его вперед, на гравий аллеи. Стрела прошла в сантиметрах от моей головы и воткнулась в ствол противоположного дерева. Но этого я не увидела, потому что в тот же момент была сброшена и оказалась под тяжелым телом эмира. Он сжал меня руками и ногами так, что пошевелиться не могла. Мы оказались лицом к лицу. Глаза его хищно прищурены, губы сжаты.

— Решила со мной поквитаться? — спросил он тихо, рассматривая мое обескураженное лицо.

— Вас пытались убить, — прошипела я, прижав уши к голове, — я вам жизнь спасла!

Он не сразу поверил, продолжая заглядывать в мои глаза, ища там правду. Потом все же отпустил, скатившись с моего бедного тела, и встал. Я выдохнула с облегчением. Он, оказывается, такой тяжелый — и силы в нем немерено. Села и растерла плечи, разгоняя кровь в затекших руках. Селиф уже пришел в себя и крутился вокруг нас, кудахтая как наседка, на что повелитель не обращал внимания. Он внимательно осматривал все вокруг. Наконец, заметив стрелу, подошел к ней и выдернул из ствола дерева. Поднес к лицу и понюхал.