Подчинись нам

– Почему мне кажется, что ты сейчас хитришь? — прищуривается мой светлый сэ-аран.

– Не знаю, мой господин. Я говорю совершенно искренне, - делаю совсем уже невинные глаза.

– Хм, - выдаёт недоверчиво А-атон. — Хорошо, разрешаю позавтракать после визита в лечебное крыло. А после завтрака к тебе прибудет рия Сора.

– Зачем? — я от неожиданности даже сажусь обратно на кровать.

Новость не то чтобы странная. Скорее неожиданная. Свою наставницу я ни разу не видела после свадьбы Танатрис. Всё это время дворец был закрыт для посещений. И то, что сейчас её так срочно ко мне вызвали, заставляет слегка нервничать. Чует моё сердце, что ждут меня опять какие-то новости. Надеюсь, хотя бы на этот раз хорошие.

– Позже расскажу, - увиливает от ответа сэ-аран.
– Иди мойся и одевайся. Чотжара можешь не ждать, он отбыл в Дом Бронзовых на-агаров по моему поручению. Если нужна помощь, говори сразу мне.

Глава 95

В лечебном крыле императорского дворца я само собой ни разу не была. Одо Ми-ичан меня всегда посещал в императорских покоях. Поэтому, шагая рядом с А-атоном и держась за его руку, я с любопытством осматриваюсь вокруг, когда мы оставляем позади длинную галерею с видом на огромный внутренний двор, соединяющую общее крыло с лечебным.

Эта часть дворца ничем от остальных не отличается. То же сочетание белого камня с белым композитом, искусная резьба, узорчатый тёмный пол, сводчатые потолки, воздушность и величественность в линиях и их пересечениях.

Но кое-что меня всё-таки поражает. Оказывается, что регенерационные капсулы Са-оира и Сэтору расположены в одном помещении. В принципе я догадываюсь, почему так. Вряд ли кто-нибудь из Правящего дома когда-нибудь предполагал, что тут будет лечиться глава Дома Просвещённых и Глас Абсолюта. Не класть же его в общей регенерационной, мимо которой мы проходили и где тоже полно пациентов после вчерашнего. Это стало бы оскорблением для жреца, главы Дома Просвещённых.

Поэтому когда мы входим в отдельную регенерационную, предназначенную для императорской семьи, на нас обращается сразу два взгляда из-под стекла. И третий, принадлежащий одо Ми-ичану, суетящемуся вокруг своих грозных пациентов.

Зафиксированные в своих капсулах мужчины, выглядят болезненными. Притом Сэтору значительно хуже Са-оира. Его тело почти полностью погружено в что-то напоминающее желеобразный кокон, лишь голова с обгоревшими волосами свободна. Тогда как мой второй сэ-аран несмотря на бледность и тёмные круги под глазами лежит обнажённый, только металлическими кругляшками датчиков облепленный.

При виде его я едва не бросаюсь вперёд, влекомая неистовым желанием обнять и почувствовать второго своего мужчину. Он такой осунувшийся. На теле кое-где видны воспалённые рубцы, словно там были глубокие раны. Что же с ним произошло? Мне до дрожи хочется оказаться рядом, поцеловать, убедиться, что мой сэ-аран действительно скоро будет в порядке. Но А-атон за руку придерживает меня.

– Одо Ми-ичан, снимите на несколько минут защитный купол. Наша сэ-авин желает поздороваться с моим братом, - велит он.

Белолицый доктор с серыми волосами, заплетёнными в строгую косу, с невозмутимым видом кивает и принимается вводить какие-то команды на развёрнутом перед ним голографическом экране. И тут же над капсулой Са-оира пробегает металлическая рябь, и силовой купол, который я раньше даже не заметила, ртутью стекает вниз, будто впитываясь в овальный контур на полу, окружающий капсулу Повелителя. И лишь после этого А-атон меня отпускает.

Другого разрешения мне и не требуется. Подобрав длинную юбку я устремляюсь вперёд.

Са-оир жадно следит за моим приближением. И когда я замираю рядом, обеспокоенно рассматривая его через прозрачную преграду капсулы, рычит раздражённо.

– Ми-ичан, сними эту проклятую крышку, или я сам её снесу в бездну.

– Но Повелитель… - пытается воззвать к разуму пациента доктор.

– Не зли меня Ми-ичан! Тебя поддержал брат, и я пошёл на уступку, согласившись поваляться тут ещё немного. Но могу и передумать.

Сдавшись, сероволосый эскулап со вздохом выполняет и этот приказ.

И как только прозрачная преграда между нами исчезает, я слышу отрывистое:

– Иди ко мне, Лина, - и меня сгребают сильные руки. — Волновалась обо мне?

– Очень, - невольно всхлипываю, обнимая его. Целую улыбающиеся губы.

– Я скоро выйду отсюда, и ты мне покажешь, - рычит, сминая мой рот. Его пальцы так сжимают ткань моего платья, что та начинает красноречиво трещать.

– Хорошо, мой господин, - таю воском в любимых руках. Отвечаю на его ласку своей нежностью и страстью.

– К-хм, брат, не хочу тебе портить момент, но вынужден напомнить, что у вашего воссоединения имеются свидетели, - немного рассеивает дурман в моей голове голос А-атона.

– Пусть свидетели отвернутся и не смотрят, - заявляет раздражённо Са-оир, но напор всё-таки убавляет. Выдыхает тяжело, целуя меня ещё раз. И заставляет немного отстраниться. — Как ты сама? Никаких кошмаров больше не снилось, после того, как я улетел?

– Нет, не снилось, - мотаю головой. — Чотжар дал мне успокоительное, как вы и велели. И я проспала почти до полудня без сновидений.

– Хорошо, - кивает Са-оир.

Хочется рассказать ему о том, что мне привиделось на террасе. Но не думаю, что это та информация, которую можно озвучивать при Сэтору. Лучше расскажу им потом наедине. Или А-атону, чтобы не тянуть. А то ещё разозлятся, что утаила.

Подумав о жреце, я невольно вскидываю взгляд, находя его глазами. Чтобы тут же замереть настороженно.

Он смотрит на меня.

Слегка повернув голову, жрец буравит меня внимательным, каким-то пронизывающим и вместе с тем отрешённым взглядом. Будто видит не материальную оболочку, а рассматривает что-то гораздо более глубокое. Саму душу.

– Столько сырой необузданной силы, - бормочет обожжёнными губами. — Уже пробуждающейся. Абсолют выбрал необычный сосуд. Но кто я такой, чтобы спорить с его волей? Вы хоть понимаете, к каким последствиям привело ваше решение, правящие братья?

– О чём ты? — резко поворачивает голову к нему Са-оир.

Вместо ответа жрец внезапно начинает смеяться. Хрипло, язвительно. Зловеще. У меня мурашки бегут по телу.

– Не понимаете, - хрипло закашлявшись, резюмирует Сэтору. — Провели через обряд невинную, обладающую достаточно гибким и адаптивным разумом, чтобы он мог принять давно никем невостребованный дар. И неужели даже не предположили такой исход? Или, как и все мы, недооценили свою рабыню? Я вижу перед собой провидицу. Необученную и не принявшую пока свою пробуждающуюся силу. Но уже подающую большие надежды. Что вашей сэ-авин приснилось? Это ведь был вещий сон?