Поговорим
Шрифт:
– Ура! Уехали! Уехали! Счастье-то какое!
Верный водитель семейства Гладько скупо похлопал меня по плечу, пробормотал:
– Не знал, что это так важно.
– Да вы что! – Я чуть отклонилась, подняла к нему лицо.
– Это безумно важно. Это новая ступенька в лесенке доверия! Ее к нам, нас к ней. И если все пройдет гладко…
– Тома, а что это вы делаете?
– спросил детский голос, и мы с водителем отпрянули друг от друга.
Он был сконфужен, а я все еще безумно рада, поэтому сграбастала Алису в объятия и закружила, вторя песенке из бременских музыкантов: «Олеся уехала
– Идем? – уловил подтекст Олег.
– В кафе?! – обрадовалась кроха и кивнула я.
В кафе на момент нашего прихода детей не оказалось, так что я всучила Алисе свой телефон и подсказала сыграть в папарацци. Во-первых, чтобы не дать ей заскучать, во-вторых, чтобы увидеть мир глазами ребенка, и в-третьих, чтобы запечатлеть этот день хотя бы в паре фото и не испортить их напряженными лицами окаменевших взрослых. Идею малышка оценила, инструкцию о том, как снимать и кого можно снимать прослушала и умчалась исследовать кафе на наличие хороших фонов.
Мы с Олегом просмотрели меню, сделали официанту заказ и, желая начать какой-нибудь отвлеченный разговор, почти одновременно произнесли:
– Вы отлично водите.
– Вы хорошо с ней ладите.
Пауза. Заем жест, его, побуждающий меня продолжить тему.
– Хм, слушающий мужчина - большая редкость, - не смогла я не заметить.
– Женщина, умеющая слышать, тоже, – в свою очередь похвалил он и обратил взор на новоявленного фотоохотника.
– С вами она оживает.
– Просто помню себя в ее возрасте. А ещё очень радуюсь, что у нее нет проблем в общении с другими детьми. Считается, это одна из важнейших вех социализации.
– Это сейчас, – ответил Олег.
– Мне ещё памятны дни, когда я ее к психологу возил.
– Возили?
– Несколько раз, - подтвердил он. – Потом сменилась пара учителей, и ребенок стал похож на ребенка.
Не то чтобы волосы стали дыбом, но колючие мурашки я ощутила на спине. У меня появились вопросы, мне нужны были ответы. И именно в этот момент, когда я вознамерилась вытрясти информацию из водителя, к нам присоединились тихая, абсолютно несчастная ?леся и Стас, который сразу стал оглядывать зал в поисках Алисы.
– Где?
– сухо спросил он.
Я указала на соседний стол, под которым ребенок затаился.
– Что она там делает?
– Играет. В папарацци.
Маленькая ручка, вооруженная телефоном, выскользнула из-под укрытия скатерти. Звук фокусировки, тихий щелчок, и охранник попал в цифровой каталог семейного фотоальбома Гладько. Стас нахмурился, но прерывать веселье Алисы не стал. Спросил только, не боюсь ли я, что о поездке узнает главный.
– Чему быть, того не миновать. Сама ему отправлю несколько общих фото.
– Общих? – спросила Олеся, явно предполагая, что ее самоволка должна остаться за кадром.
– За хорошее поведение даже заключенных выводят погулять, чем мы хуже? – спросила я и улыбнулась, хотя мне совсем не понравилось, как ?леся вздохнула.
Странная реакция, неужели она не увидела Глеба в процессе поездки? Или они ездили не на мебельное производство?
Когда официант принес первую пиццу, лазанью, мясо на шпажках и салат, я небрежно спросила:
–
Как покатались?Девчонка поморщилась и промолчала, зато в своей скупой манере ответил Стас:
– Продуктивно.
– Насколько продуктивно?
– Я осмотрел склады, Олеся посидела в машине.
Чуть не уронила вилку, которую по привычке салфеткой протирала перед едой. Посмотрела на серебристые блики металла и мысленно отругала себя за просчет.
? чего я, собственно, хотела, планируя эту вылазку в город? Просила его согласиться на поездку - он и согласился, сказала, что Стас поедет по делу - он дело и нашел. Это был отличный урок на всю оставшуюся бытность няни. И как пометку нужно в памяти оставить - договариваться с Углицким заблаговременно и детально.
Погрузиться в искреннее сочувствие к влюбленной девчонке мне не дала малышка. ?т легкого перекуса, что был более часа назад, она отказалась, зато теперь с нескрываемым интересом потянулась за едой. Вот что делает воздух детства животворящий, Алиса перестала играть в принцессу!
– Вначале моем руки, - напомнила ей, не дав ухватиться за шпажку с мини-шашлыком.
– Они чистые, - смело заявила кроха.
– Тогда пошли помоем мои, – заявила с улыбкой и поднялась. Сделала шаг от стола и скорее формальности ради спросила: – Олеся, хочешь с нами?
Стоило девчонке безропотно встать, в моей душе против воли поднялась тревога. А не собирается ли старшая Гладько из туалета сбежать? Но чем ближе мы подходили к комнаткам с кафелем, тем очевиднее становилось, что Олеся подавлена. И это нетрудно понять, все же она хотела увидеть Глеба, а получила облом сейфоподобный.
Алиса в отличие от сестры была весела. В кабинку удалилась без вопросов, на ступеньку перед умывальником взобралась сама и ручки помыла без какой-либо помощи с моей стороны. В который раз я порадовалась, что малышку приручили самостоятельно ухаживать за собой, и не сдержала похвалы:
– Какая же ты умница. Уже придумала, куда мы поедем в заключение?
– А можно на вышку?
– спросила она о точке в городе, откуда смельчаки прыгали на веревках.
– Сегодня исполняем все твои желания, кроме самых опасных. У нас всего два рыцаря в сопровождении, у них сердца слабые.
– Мы не будем прыгать. Только смотреть, - заявила она.
Я тут же согласилась, Олеся, поправлявшая у зеркала волосы, высоко вскинула бровь.
– Как интересно. А на мой день рождения можно что-нибудь в духе этой свободы?
– Она, видимо, рассчитывала на отказ и готовилась развернуть скандал. Но я согласилась, так что ей осталось лишь злобно фыркнуть: - Вы врете.
– Нет. Когда у тебя праздник?
– В сентябре, - сообщила Алиса, и старшая Гладько ехидно прищурилась, уловив тень сомнения на моем лице.
– Что, уже жалеете о сказанном?
– Всего лишь вспомнила, что до сентября ещё нужно дожить и не уволиться, - произнесла с намеком и толкнула дверь уборной. – Устроим твой праздник на этой неделе. Выбери день. Подумай, какое место хочешь посетить…
Мысль оборвалась, потому что у пожарного выхода прямо напротив нашей двери сторожил мрачный Стас. Взгляд – зеленая топь, руки сложены на груди, голос звучит угрозой: