Поиск. Начало. Китеж

Наконец решение было принято: Бехтерев и Бор в сопровождении ещё пары наёмников и микроавтобуса с учёными направляются на гору, а Бирюков едет к доценту и устраивает на него облаву. В случае, если Москалёва придётся где-то искать, количество человек как раз и могло сыграть решающую роль.

Наскоро перекусив горячим обедом из кафе, они погрузились обратно в машины, после чего колонна разделилась на два отряда, каждый из которых направился выполнять свои задачи.

Спустя три с половиной часа они достигли маленькой и порядком разбитой деревеньки Власково. Могли бы и раньше, но микроавтобус не выдерживал ухабистой дороги, ему приходилось часто замедляться, из-за чего путь занял почти на час больше времени, чем они рассчитывали изначально. Ну да ладно, ничего. Главное, что добрались. Вон, как раз гора впереди показалась.

– Не выйдет!

– А? – Бехтерев обернулся к Бору, опёршемуся на баранку.

– Микроавтобус не пройдёт в гору. Его только если буксиром помогать тащить. А Паджеро не вытянет, у Мерса масса больше, чем у нас.

– Значит, пойдём пешком.

– А нам точно прямо на саму гору нужно?

– Нет, не совсем. Нам нужно найти вход, а он, скорее всего, где-то на склоне в той стороне, – Бехтерев махнул рукой куда-то вправо.

– Понял. Пойду, обрадую их там.

Бор выскочил из машины, с силой захлопнув дверь, и подбежал к водительской двери Мерседеса, отчаянно жестикулируя в сторону склона и что-то объясняя сидящему внутри через опущенное стекло.

«Только бы успеть до темноты», – подумал Бехтерев. В темноте эти особенно сильны. Кажется, только в темноте они всегда и нападают. А ведь им снова нужно лезть под землю... Ничего, главный приз того стоит!

Бор вернулся. Снова схватившись за руль, он переключил коробку и направил машину по единственной дороге к вершине.

Вячеслав Седов. 27 июля, вечер. Кудеверь

С горы вниз вели две дороги – одна общепринятая, если можно её таковой называть, по которой мы поднимались к развалинам церкви на вершине, и другая, заросшая кустарником, более пологая, но предполагавшая неплохой крюк по лесу, давно заброшенная и местами подтопленная.

С привычным рычанием УАЗик подползал к спуску. Я намеревался спуститься тем же путём, что мы добирались наверх, но в последний момент решил тормознуть по малой нужде. Остановился перед изломом дороги, не глуша двигатель, дёрнул ручник и выпрыгнул из машины, намереваясь исследовать ближайшие кусты. Сделал несколько шагов в сторону, и, наверное, это нас и спасло.

К мерному холостому рыку Хантера, чуть стихшему, стоило мне отдалиться от своих спутников, добавился металлический звон чуть ли не до отсечки разгоняемого двигателя. Кто-то поднимался на вершину. Так и не приступив к реализации намеченных планов, я кинулся к спуску с горы.

По дороге, пробуксовывая и медленно, но верно карабкаясь метр за метром, полз серый Паджеро. То и дело подпрыгивая на камнях, лучами фар он так мельтешил в сумеречном кустарнике, что я даже не стал опасаться, что меня заметят. Водителю и пассажиру была гарантирована такая тряска, что они вряд ли могли разглядеть что-то, помимо нескольких метров пути прямо перед ними.

Ну вот и всё, влипли.

Хотя нет, ещё не всё. И то, что я поначалу принял за прилив адреналина, оказалось неожиданным нашим подспорьем, одарив уши и виски той самой пульсацией, не единожды испытываемой мной в эти дни.

Паджеро вгрызался протектором в грунт, время от времени подскакивая передними колёсами на здоровенных булыжниках. Машина опасно наклонялась на левый борт, водитель то резко добавлял газ, то лупил по тормозам со всей дури... Как же всё-таки хорошо, что уже наступили сумерки.

Слева от меня, прямиком через кусты, мчался сгусток чёрного дыма, уже ставший таким привычным и даже обыденным каким-то, что ли. Что примечательно – совершенно бесшумно и не потревожив ни единой ветки, ни одного листочка. Дым обтекал их, обходил со всех сторон, просачиваясь с такой скоростью, какую на ровной грунтовке развивает внедорожник. Промелькнув в нескольких метрах ниже меня, сгусток пересёк дорогу, оставаясь в сумерках незамеченным для экипажа Паджеро, и скрылся в кустарнике справа. До гостей оставалось метров сорок и пара поворотов с расселинами.

Я уже различал лица водителя и пассажира в машине, хотя прошло всего секунд десять-пятнадцать с момента, когда я подбежал к спуску. Ни тот, ни другой не смотрели по сторонам, и потому не заметили, как выше по склону сумерки сгустились тёмным пятном, быстро набирая скорость и нацеливаясь прямиком в центральную стойку внедорожника.

Сколько времени прошло с этого момента? Две секунды? Три? Даже такого короткого разгона для нашего друга оказалось вполне достаточно.

Тёмный шар ударил куда-то в нижнюю часть стойки, ближе к раме. Звук сминаемого металла, мельтешение фар, звон двигателя на запредельных оборотах в момент, когда все колёса машины оторвались от земли, и доли секунды тишины, перед тем, как то, что мгновение назад было внедорожником, сделало в воздухе несколько оборотов и с хрустом смяло кустарник и ближайшие деревья.

Наверное, комок металла покатился бы ниже по склону, не останови его многочисленные берёзки. Я заставил себя пошевелиться – сердце колотилось, в ногах разливалась слабость, а ладошки предательски вспотели и весили, казалось, по центнеру каждая. Так, а вот это уже адреналин. Или кортизол. Или как там его... Нашёл, о чём думать, самое время.

Я быстро сделал несколько глубоких вздохов, развернулся и быстрым шагом добрался до Хантера. Ольга и Павел Георгиевич вопросительно смотрели на меня. Ну конечно, они не видели ничего за эти несколько секунд – рельеф местности просто не позволил.

– Всё в порядке? Что случилось? – Ольга заметно встревожилась, увидев меня.

– На гадюку чуть не наступил, перепугался, а так нормально всё.

– Ты уверен? На тебе лица нет. Точно не укусила?

– Точно, не переживай. Но мне этот спуск резко разонравился, хоть и на машине. Поэтому предлагаю разведать вторую дорогу, которая с обратной стороны идёт.

– Как скажешь. Ты за рулём, вывози нас уже отсюда, домой хочется. И поесть как следует.

– Есть вывозить! – Я чмокнул в щёку отвернувшуюся было супругу и включил заднюю передачу. Мелькнула мысль оказать помощь экипажу пострадавшего внедорожника, но переходить дорогу союзнику, который нам пока что ничего плохого не сделал... Ну ведь явно же не просто так дым так прессует этих. Незваных.

Глава 7. Гости

Вячеслав Седов. 27 июля, вечер. Псков

До города мы добирались почти три часа. Вначале мы петляли по грунтовке обратно, затем выскочили на трассу в направлении Пушкинских Гор – то самое место, где немалую часть своей жизни провёл великий поэт. Оставив позади указатель к музею-заповеднику Александра Сергеевича, мы проехали ещё километров сорок, после чего выскочили на федеральную трассу. Та была загружена фурами, которые то и дело выстраивались в колонны по несколько штук, изредка обгоняя друг друга, а навстречу им спешили такие же колонны из фур. Я много раз пытался выгадать момент для обгона, однако в конце концов плюнул на это дело и пристроился в хвосте одной из колонн. Так мы проехали следующие восемьдесят километров до самого города.

Мы не стали рассказывать Ольге о том, что произошло, а она, в свою очередь, не задала ни единого вопроса. Как же хорошо, что она всё это веселье пропустила! Я искренне радовался за неё. Покосился на доцента, тот смотрел куда-то вбок, в одну точку.

Дело близилось к ночи, отчаянно хотелось что-то перекусить, да и кофе не помешал бы. Я остановился на первой более-менее приличной заправке, и пока мы кормили машину, Ольга упорхнула в кафе и вернулась с тремя большими стаканами латте. Вот за это огромное спасибо.