Пока гром не грянет

– Хочу тебя споить, а потом завезти к себе домой и там изнасиловать.

– Тогда в твоих планах неувязочка. Суицидальные намерения плохо увязываются с агрессивно-сексуальными.

– Э... – на миг задумался Сергей. – Я вначале тебя изнасилую, а потом застрелюсь.

– Вот это будет правильнее! Потому что, если ты этого не сделаешь, я протрезвею и первым делом сделаю это сама. Таким образом ты сэкономишь мне средства в размере стоимости двух патронов. У тебя-то они государственные, а я свои покупаю в магазине!

– А почему двух? – удивился Лисовский.

– Ты забыл, что я всегда стреляю два раза?

– Ах да, контрольный выстрел! Эти ваши дурацкие спецназовские штучки!

– Эти дурацкие штучки много раз спасали мне жизнь! – заметила я.

– Знаю, просто у нас на сегодняшний вечер вырисовываются какие-то очень мрачные перспективы.

– Ну почему же мрачные? – улыбнулась я. – Я же еще не вынесла решения по вашему делу!

– Жду с нетерпением!

– Жди! А я пока подкреплюсь и выпью!

– Значит, я буду пребывать в неведении о своей судьбе до конца ужина?

– Если захочу, то и больше! Я женщина, и, как сказал поэт, я всегда права!

– Ладно, давай сменим тему. Точнее, давай перейдем к делу... – махнул рукой Сергей.

– О'кей! К делу так к делу! Почему, кстати, ты его назвал идиотским?

– Когда это?

– По телефону ты мне сказал, что это идиотское дело закрепили за тобой!

– Ах да, правильно! Но дело действительно идиотское, согласись: уже две недели какой-то маньяк подкидывает всякие гадости известной театральной актрисе – и ни одного свидетеля! И это за две-то недели? При этом у меня создается впечатление, что особого желания сотрудничать с органами для ускорения поимки этого милого товарища у потерпевшей стороны нет!

– Кстати, я это тоже заметила. У Алевтины Павловны наблюдается какой-то странный скепсис по этому вопросу. Или просто равнодушие. Но, с другой стороны, она каждый раз просто теряет сознание, когда находит очередной знак неразделенной любви со стороны своего обожателя.

– А обожатель продолжает упорствовать в своем стремлении сойтись поближе с Алевтиной Павловной...

– Или ему просто нравится сам процесс... – заметила я.

– Может быть, и так. Но как тебя угораздило оказаться рядом с этой семейкой?

– И ты еще спрашиваешь? – возмутилась я. – Ведь ты сам порекомендовал меня Алевтине!

– Ну вот! – обрадовался Сергей. – А ты говоришь, что я тебя совсем позабыл!

– В этом случае ты бы лучше меня не помнил! Впрочем, пока работа не пыльная. Не знаю, зачем вообще меня наняли – только и делаю, что сопровождаю Алевтину из дома в театр и из театра домой. Вот, собственно, и все. Правда, на днях намечается некий пикник, боюсь, что там мне придется попотеть. Причем не столько охраняя Алевтину от маньяка, сколько следя за тем, чтобы перепившиеся деятели сцены просто не утонули в Волге.

– Я тебе сочувствую!

– Спасибо! Значит, ничего нового по этому делу ты мне не сможешь сообщить?

– Увы! Думаю, ничего, кроме того, что тебе уже известно! Несколько записок нейтрально-сексуального содержания, потом более резкий тон в письмах, потом кровь на платьях в шкафу, потом та же кровь в постели дома!

– И вчера еще обезглавленный голубь в уборной!

– Да? Я об этом ничего не знал! Странно, что Скоробогатовы не сообщили об этом в милицию.

– Это было только вчера. И скорее всего они уже не верят, что твои доблестные коллеги справятся со столь не характерным для нашей действительности делом. Все-таки маньяк-обожатель – это прямо сюжет какого-нибудь голливудского триллера.

– Обижаешь, значит, родную милицию?

– Больно надо! И вообще – ну их к свиньям, этих Скоробогатовых! Причем вместе с их маньяком!

Я взяла розы со стола и, поднеся к лицу, вздохнула, наслаждаясь их свежим запахом. Потом улыбнулась и посмотрела на Сергея.

– Так что ты там говорил о своих планах увезти меня к себе?..

* * *

Утром в театре я первым делом спросила Алевтину Павловну о приближающемся пикнике.

– Пикник? – удивилась та. – Ах да! Мой юбилей! Мне ведь, Женечка, в эту субботу стукнет сорок!

– Никогда бы не сказала! – соврала я. – Только почему вы мне об этом говорите так поздно – сегодня уже четверг!

– Да я как-то не подумала, что вас это может заинтересовать... – растерялась Алевтина Павловна.

– Меня теперь интересует все, что так или иначе связано с вашей жизнью! Или вы считаете, что на богом забытой турбазе вы будете вне опасности?

– Да что вы, просто я думала – вы поедете с нами, вот и все.

– Теперь все так и получится. А вообще-то мне надо было бы предварительно выяснить, где эта база находится, что там за домики, какие возможности добраться до нее из города и так далее! Алевтина Павловна, вас преследует сексуально озабоченный сумасшедший! Или вы уже забыли об этом?

– Конечно, я помню! И не надо мне постоянно об этом напоминать! – вдруг закричала она. – Зачем вы все мне постоянно об этом говорите!

У нее на глазах выступили слезы.

– Алевтина Павловна, успокойтесь! – Я обняла ее за плечи и посадила на стул. Алевтина продолжала рыдать, удерживая мою ладонь в своих трясущихся руках.

– Все мне постоянно тычут этим маньяком! – сквозь слезы произнесла Скоробогатова.

– Кто вам тычет? – удивилась я.

– Георгий постоянно пугает меня им! Постоянно!

– Он просто беспокоится за вас!

– Нет! Иногда мне кажется, что он сам хочет от меня избавиться! Он хочет отдать меня ему!

Прима посмотрела на меня совершенно безумным взглядом. Ее губы тряслись, в уголках губ выступила пена. Господи, передо мной сидела сумасшедшая! Сумасшедшая, которую я охраняла от такого же сумасшедшего! Это просто какое-то безумие!

Глава 6

– Тетя Мила! В выходные я еду на природу! – заявила я вечером тетушке.

– Ну наконец-то! Хоть отдохнешь! А с кем? С Сережей?

– Наивная! Увы, я еду на природу по служебным обязанностям! У нашей примадонны юбилей, и я буду сопровождать ее на праздничный пикник.

– Ну вот! А я-то думала, что ты решила вырваться отдохнуть! – Лицо тети Милы выражало горькое разочарование.

– В следующий раз! – Я вяло попыталась ее успокоить. Мне и самой ужасно хотелось бросить все к чертовой матери и уехать куда-нибудь подальше от Алевтины с ее навязчивыми идеями и поклонниками.