Пока мы будем летать

— Дело не в этом, Том. Дело в том, что ты даже не посоветовался со мной, прежде чем разрешить ей жить у тебя дома, — начинаю идти спиной вперед. Порой это не всегда удачно, но сейчас это не так важно. Я развожу руками, а во влюбленных глазах Тома появляется усталость. Он не понимает меня. Никогда не понимал.

— Я не сделал этого лишь потому, что знал, что твоя реакция будет такой. Это не стоило того, — продолжает оправдываться Том. Его тон соответствует моему, и голос звучит увереннее и громче, что, наверное, злит меня ещё больше. Мне хочется зарычать на него, потому что слов мне просто не хватает.

Останавливаюсь посередине дороги, поворачиваюсь и делаю глубокий вдох. Выставляю руку вперед, чтобы Том не вздумал ко мне приближаться, потому что это может закончиться не весьма хорошо.

— Предлагаю просто сойтись на мысли, что мы оба неправы. Ты должен был посоветоваться со мной, а мне не стоило так злиться, — пытаюсь выровнять свой голос, но он всё равно дрожит. Глаза Тома будто блестят в темноте. Губы крепко сжаты, чтобы не произнести чего-то, что могло бы лишь усугубить ситуацию. Он молча кивает головой в ответ.

— Отлично, — шепчу я, после чего разворачиваюсь и продолжаю свою дорогу домой. И только сейчас чувствую, как внутри болезненно сжимается маленький комочек, что высасывает из меня эмоции. Он неприятно жжет, порождая болезненное чувство внутри. Я оставила его позади. Всё, что я чувствую — вину, и это ужасно, потому что я должна чувствовать любовь к этому человеку.

— Это всё? — кричит мне вслед Том. Он продолжает идти за мной, но расстояние между нами теперь ещё больше. На самом деле между нами целая пропасть.

— Ты ждешь ещё чего-то? — громко спрашиваю я. Потираю глаза, пока в них ещё не скопились слёзы. Надеюсь, что мой голос не выдает моего внутреннего состояния.

— Что между нами теперь? — совсем тихо спрашивает он, и слова едва ли касаются моего слуха. Он звучит обиженно, и маленький комочек внутри растет, превращаясь в ком, сдавливающий мои внутренности.

— Мне нужно время, Том. Давай просто отдохнем друг от друга на время. Так будет лучше, — говорю я, после чего шаги позади меня замедляются. Он ничего не отвечает. Том уже сказал своё «люблю», а я так и не смогла. Вот мой ответ.

Бью себя ладонью по лбу. Это было глупо. Очень глупо. Я дала ему надежду, хотя сама от неё избавилась. Поддавшись чувству вины, я сделала большую ошибку. Я должна была дать Тому настоящий ответ. Моё сердце принадлежит другому.

***

Наношу на губы бежевый блеск. Мои руки дрожат, а из головы не выходит последний разговор с Томом. Мне хочется взять телефон в руки и позвонить ему, а ещё лучше написать, чтобы не слышать его обиженного голоса, и сказать, что это конец.

Подкрашиваю ресницы тушью, подаренной Брук на днях, и оставляю на верхнем веке большую чёрную полоску. Хочется закричать от безысходности, но я просто закрываю глаза, считаю до десяти. Злость не проходит, но я хотя бы могу это контролировать. Достаю влажную салфетку и вытираю ею глаз, затем делаю ещё одну попытку накрасить ресницы.

— Эй! Почему так долго? — в комнату врывается Брук. Как всегда громко и неожиданно. Ещё одна чёрная полоска. В моей жизни. — Всё ясно. Ты так и не помирилась с Томом? — девушка резко выдергивает из моих рук туш. Поворачивает грубо моё лицо к себе и, приблизившись, начинает свою роботу.

— Нет. А где Флинн? — спрашиваю, решив не задевать темы, касающейся Тома.

— В гостиной. Делает попытку объяснить абсурдность «Холостяка» перед Эйприл, — она смеется. Но быстро забывает об этом. — Я ждала, наверное, этого момента ещё тогда, когда ты только познакомила меня с ним. Он никогда не подходил тебе, — фыркает Брук. Закончив свою работу, она улыбается.

— Это было забавно, — я смеюсь, вспоминая первую встречу Тома и Брук. Она постоянно спрашивала у него его возраст, а затем щипала меня и одними лишь глазами спрашивала «Слышала это, да?».

Эйприл отнеслась с разнице в десять лет более-менее сносно, хотя и ей Том не особо нравился. Но Брук всегда находила повод, чтобы указать Тому, что ему не место рядом со мной. Она постоянно говорила, что в «этом возрасте» её отец достиг гораздо большего. «В этом возрасте» обычно люди остепеняются и заводят семьи. «В этом возрасте» другие уже имеют свой дом и машину. А у него не было ничего из этого. Из-за этого мы чуть не порвали. Том думал, что был недостаточно хорошим для меня. Но я нуждалась в нем. Мне нужно было его крепкое плечо.

— Красивое платье, — добавляет Брук. — Тебе подарила его Эйприл? Или Камилла? Прости, но ты же сама знаешь, что в этом ты плоха.

Опускаю глаза вниз. Загадочно улыбаюсь, что Брук принимает за ответ, потому что на самом деле ей всё равно, откуда у меня это платье. Но по её блестящим глазам не трудно догадаться, что она уже заняла его у меня и примеряла мысленно на себя.

Замечаю Флинна на диване с Эйприл. Телевизор выключен, хотя я точно помню, что моя сестра пересматривала ещё один выпуск «Холостяка», обнявшись со своим любимым мишкой Тедди, которого она зачем-то достала из подвала.

Они о чем-то болтают, и мне просто хочется наблюдать за этим. У парня такой сосредоточенный вид, будто ему действительно интересно, о чем ему говорит Эйприл. И пусть между ними разница в возрасте, кажется, они общаются на равных. И это даже кажется мне странным.

— Мы готовы! — громко произносит Брук, как всегда приковывая к себе внимание. Подняв голову, Флинн смотрит на меня. Наши взгляды пересекаются лишь на миг, потому что дальше он внимательно рассматривает на мне своё платье. Он не сдерживается от улыбки, но я стараюсь сделать вид, будто не замечаю этого.

— Отличное платье! Откуда оно у тебя? — спрашивает Эйприл, и мне кажется, что я получаю инфаркт за доли секунды.

— Камилла одолжила, — быстро вру я. Когда Эйприл уныло качает головой, похоже на самом деле её это не интересует, я с облегчением выдыхаю. Кажется, Брук тоже ничего не поняла.

Мы все удобно рассаживаемся в пикапе Тима. Сегодня в нем чисто. Нет пустых бутылок, использованных презервативов (однажды даже такое случалось) и кусочков еды. Здесь даже приятно пахнет. Не бензином, как обычно, а, кажется, лесной хвоей. Не нужно много времени, чтобы догадаться, что парень просто хочет выставить себя в лучшем свете. Показать, будто он лучше Флинна. Хотя тому, кажется, на это вовсе наплевать.

Я сижу на переднем сидении возле водителя. Флинн и Брук расположились на заднем. Краем глаза замечаю их сплетенные вместе пальцы, их ноги касаются друг друга. Острое покалывание в области груди растет. Сжимаю руки в кулак и пытаюсь смотреть прямо, где кроме темноты и освещенных фарами нескольких метров впереди не вижу ничего.

Всю дорогу Брук ссорится с Тимом. Я пытаюсь вставлять короткие фразы в эту перепалку, но меня каждый раз затыкают. Флинн и вовсе молчит. Смотрю в зеркало и каждый раз встречаюсь с ним взглядом. Каждый раз, когда понимаю, что он смотрит на меня, сжимая в своей руке ладонь Брук, по всему моему телу проходит электрический заряд. Вспышки ревности ослепляют мне глаза.