Покорная

– Сначала папа, потом ты, - объяснила она мне. Я могла лишь догадываться, что она имела в виду. Каждую ночь, что я была здесь, он укладывал их спать, и только потом приходила я.

– А давайте, пойдем почитаем в одной из кроватей, - противилась я.

– Ну, мы так не делаем. Ты должна сначала почитать мне, потому что сейчас моя очередь, - сказала Роуэн, ее серьезное выражение лица соответствовало тону объяснения. Точная копия своего отца. Роуэн, без сомнения, вырастет лидером.

– Но это глупо. Я буду читать один раз. Если сегодня твоя очередь, Фи может залезть к тебе в кровать. А теперь шевелитесь, - приказала я, подходя к кофейному столику и помогая Офелии собрать карандаши в коробку. Обе девочки весело поднялись и побежали вприпрыжку прочь.

Пэкстон схватил меня за кофту, прежде чем я успела сбежать. Он крикнул им чистить зубы, грубо притягивая меня к своему телу.

– Что, блядь, мне с тобой делать? Перестань. У тебя нет права голоса в этом доме. Стоит помнить это, Габриэлла. Молю тебя всем, что есть. Отступи.

– Почему, Пэкстон? Тебе не хочется, чтобы я раскрашивала Белоснежку с девочками? Что я обычно делала в это время?

Как только его губы коснулись моей шеи, мои глаза автоматически закрылись. Теплые слова коснулись моей кожи, и эмоции, которые я не понимала, охватили меня.

– Сегодня вечер воскресенья. Ты подметаешь и моешь кухню вечером по воскресеньям. Закидываешь стирку и убираешься, пока девочки не идут спать. И ты читаешь книгу недели каждой из девочек. Это твоя обязанность.

– Ты понятия не имеешь, что это значит.
– С этими словами я совладала с эмоциями и ушла. Я не ждала, пока Пэкстон поцелует их на ночь. Просто залезла к ним в постель, расположившись посередине и прижимая их к себе. Из того, что я успела узнать, было ясно, что у меня было много обязанностей. Почему? Почему я не раскрашивала с ними? Мне всегда это нравилось. Как и все остальное, я знала это, как факт. Почему? Кто знает? Просто знала.

Глава тринадцатая

С путаницей в голове о том, кем я была, откуда и что мне делать дальше, я включила планшет.

Стихотворение подходило под мое настроение. Замешательство, представленное штормом. Темные тучи и вихревой ветер сплелись в хаос.

– Зачем ты мне это сказала?

Мои глаза обратились к Пэкстону, чьи руки были скрещены на груди, а на лице было строгое выражение. Опустив планшет, я смотрела на него полузакрытыми глазами.

Я знала, о чем он говорил, но притворилась в обратном.

– Сказала что?

– Кто причинил тебе вред, Габриэлла? Кто с тобой это сделал?

Я улыбнулась ему, но не грустно. Скорее удивленно. Ничего себе! У Пэкстона Пирса было слабое место.

– Род и Динк. Не знаю, мне было десять. Это все, что я помню.

– Но ты уверена? Знаешь, что это произошло? Может, ты ошибаешься.

– Может, но не думаю. Воспоминание было слишком реальным. Эмоциональным.

Я следила за его взглядом, изучающим меня. Кровать прогнулась, когда он сел на угол, запустив пальцы в волосы.

– Я все думаю о девочках. Я бы любого убил ради них. Где была твоя мать, отец, те, кто должен был защитить тебя, Габриэлла?
– спросил он чересчур взволнованно. Вау. Это его действительно волновало.

– Почему ты ничего не знаешь обо мне?

– Я никогда не спрашивал. Я не хочу тебя знать, но ты все продолжаешь рассказывать.

– Но почему? Ты такой грубый со мной.

– Я не грубый.

Я фыркнула на это.

– Грубый.

– Раньше ты так не считала. Ты выполняла все. Абсолютно все, о чем мы договорились. Ты выполняла.

– О чем мы договорились? Я была такой глупой?

– Отчаянной, - произнес Пэкстон тихо. Он звучал грустно, словно его поглотили вещи, думать о которых он не хотел. По крайней мере, так казалось.

– Не понимаю, что это значит.

Теперь я этого не понимала. Не понимала Пэкстона и не понимала, что за дерьмо произошло с ним. Пэкстон не объяснил мне значение этого. Он убрал мой планшет и навис надо мной.

Я ждала, когда он заговорит, скажет хотя бы что-то, пока он смотрел на меня с собственным отчаянием, светящимся у него в глазах. Встреча наших губ - единственный ответ, который я получила от него. Конечно, это сбило меня с толку еще больше. Его поцелуй был эмоциональным, и я знала, что он боролся со своими демонами. Демонами, пытающимися пробиться ко мне. Которые хотели, чтобы я вспомнила. Демонами, о которых, он хотел, чтобы я забыла.

Пэкстон все еще был Пэкстоном. Даже с новым ощущением замешательства ему все еще нужен был контроль. Контроль над чем-то, что не требовало большого упорства.

– Мне нужно отшлепать тебя, Габриэлла, - произнес он отчаянным голосом, стараясь бороться с ним. Но проиграл.

– Почему?
– спросила я, когда его язык нырнул мне в рот.

Еще одна серия поцелуев, и он ответил:

– Это то, что мы делаем. Ты была плохой.

– Мне двадцать пять, - заявила я, задыхаясь, толкаясь бедрами навстречу его эрекции, скрытой за баскетбольными шортами.

– Мне нужно, чтобы ты слушалась меня, Габриэлла. Делай, как я говорю. Пожалуйста, - он умолял меня, желая склонить к сотрудничеству. Отчаяние его фразы подходило к напряженному выражению его лица.

Я смотрела в глаза другого мужчины. Что-то определенно изменилось.

– Хорошо.

– Хватит говорить.

– Почему? Почему ты постоянно хочешь, чтобы я молчала, когда мы наедине?

Пэкстон ответил, приложив палец к губам и нахмурившись. Предупреждение, чтобы я остановилась.

– Иди сюда. Ляг мне на колени.

Сердце забилось быстрее, когда дофамин наполнил мои вены. Легкое покалывание, которое я почувствовала между ног несколько мгновений назад, превратилось в неистовую пульсацию. Даже несмотря на то, что Пэкстон заставлял меня чувствовать себя ниже, я немного хватила через край. Поднявшись на колени, я позволила своим пальцам заскользить по его затылку, и встретилась своими губами с его. Он был слегка шокирован, это было видно. Мой язык вторгся ему в рот, танцуя с его, пока его руки изучали мои ноги. Я застонала и остановилась, выполняя то, что мне было велено. Легла ему на колени и приняла свое наказание.

Понятия не имею, почему мне казалось это эротичным, адреналиновым, чувствительным, но это было так. Пэкстон застыл на мгновение. Даже не дышал. Я лежала у него на коленях и ждала со сверхчувствительным клитором и колотящимся сердцем.

Одним пальцем он провел по задней стороне моей ноги, останавливаясь у полосочки ткани между ног. Слегка потянув, он прижал кружево к дырочке в моей попе. Вот тогда я и услышала его дыхание. Медленное и сконцентрированное.

– Ты не можешь делать этого, Габриэлла. Не можешь менять правила. Так все устроено. Так было всегда. Должно быть, - объяснил он, поглаживая мою попку. Я не ответила, но не потому что боялась его. Нет. Даже когда старалась, не получалось. Не совсем. Я не боялась того, что он причинит мне боль. По крайней мере, не физически.