Покорная

– Помнишь, как она говорила нам закрыть глаза и думать о чем-то счастливом? Представлять наше будущее, - спросила Иззи.

Я на мгновение закрыла глаза, раскинув обе руки по ветру, затем посмотрела на свою близняшку.

– Я свое получила, Иззи. Всю свою жизнь я хотела симпатичного, организованного парня. Кого-то, кто усердно бы работал ради семьи. И двух детей. Я хотела мальчика и девочку. У меня две девочки. Вот, о чем я мечтала. Просто хотела семью, - это была правда. Все свое детство я желала иметь дом. Настоящий дом с настоящей семьей с мамой и папой. Мой был не совсем тем, что я представляла в голове, но он был мой. Пока.

– Это не честно. Я потерпела неудачу, а ведь мечтала стать богатой и знаменитой.

Я засмеялась и потянулась к ее руке. Мы не могли соприкоснуться, но притяжение между нами все равно существовало, притяжение, которое могли понять только близнецы.

– Я рада, что ты приехала, - призналась я грустно. Но это было неважно. Я не могла сказать о ней Пэкстону. Об этом я думала, когда увидела поворот и дорожное ограждение впереди. Застучав по крыше машины, я тяжело вздохнула, возвращаясь на водительское сидение. Как же мне хотелось, чтобы все было иначе, чтобы Пэкстон мог принять ее, и она могла бы присутствовать в моей жизни.

Я даже не знала, заметила ли это Изабелла. Ее глаза были закрыты, пока она все громче и громче распевала песни из детских воспоминаний. Все остальное произошло быстро, но словно в замедленной съемке. Я не могла предотвратить этого. Посмотрев на поворот на дороге, я перевела взгляд на педали. Подол платья за что-то зацепился. Я закричала Иззи прямо перед тем, как мы съехали с дороги. Машина спланировала, словно птица, вылетая за дорожное ограждение. Словно мы намеренно сорвались с обрыва - истинные Тельма и Луиза.

Затем темнота.

Люблю вас, мои маленькие Клайды.

Глава первая

Голова была туманной, словно что-то кипело внутри. В ушах раздавалось протяжное би-и-ип на фоне того, как кто-то звал меня. Габриэлла. Габриэлла? Почему свет был таким ярким? Ничто не имело смысла. Где я была? Мертва? Что-то случилось? Я умерла?

– А вот и Вы. Как себя чувствуете?

Глаза открылись навстречу яркому свету. Расплывчатый доктор и две медсестры нависли надо мной. В глазах пульсировало, а во рту пересохло. Я пыталась понять, что происходит, но терпела неудачу с каждым предположением. Где я была, как я туда попала, что со мной было не так?

– Миссис Пирс. Откройте глаза для меня.

Пирс? Пирс. Нет, это неправильно. Я хотела сказать ему, что я не Пирс, но сухость во рту преодолела недопонимание.

– Можно мне воды?

К моим губам поднесли освежающую, прохладную жидкость, и я потянула, что было сил.

– Можете рассказать мне, что произошло, миссис Пирс? Вы помните, как попали сюда?

– Моя фамилия - Делгардо, - поправила я. Кто, черт возьми, эта миссис Пирс? Подождите. Кто такая Делгардо? Глаза были закрыты, а голова кружилась, пытаясь придать смысл происходящему. Ничего не выходило. Абсолютно.

– Это ее девичья фамилия, - раздался голос из-за спины врача. Я снова открыла глаза. С большим усилием я приподняла голову и увидела мужчину в джинсах, футболке и бейсболке, надетой задом наперед. Одним глазом я заметила у себя ортопедический аппарат от лодыжки до бедра. По обеим сторонам были металлические штыри. Пошевелив пальцами левой руки, я почувствовала их и там. То же самое. Бандаж. Начиная от кисти и заканчивая локтем. Голова была забинтована, а левый глаз не получалось открыть из-за отека. Без сомнения, я была в больнице.

Я изучила парня, пялившегося на меня почти что свирепо. Словно он был зол на меня. Но я не знала его.

– Да, вот так, Гэбби. Оставайтесь со мной, - кашлянул доктор, направляя фонарик-ручку мне в глаз. Я знала, он хотел, чтобы я проследила за ним, но я не могла. Не было сил. От бессилия я опустила голову на подушку, не способная больше держать ее. Перед глазами пролетели вспышки воспоминаний. Ветер. Тучи. Смех. Авария. Я попала в аварию.

– Никто не зовет ее Гэбби. Она не будет отзываться на это имя, - убедил хорошего доктора строгий голос. Первым желанием было снова найти его взглядом, но слабость не позволяла сделать этого. Я закрыла глаза, нуждаясь в минутке или тысячи. Нужно было подумать о своем состоянии. Понять, где я была и что произошло. В отличие от пазла, ничего не складывалось. Кусочки не стыковались. Я не могла думать о том, кем я была или откуда пришла. Я ни о чем не могла думать. Я отпустила все. Окунулась в темноту. Снова.

Я думала, что спала несколько часов, но позже выяснилось, что прошло три дня. Боль пронзила шею, и голова закружилась, когда я попыталась повернуть ее. По положению солнца было видно, что был уже поздний вечер, но часов я найти не могла. Больничная палата. Я была в больнице. Все тело болело. Казалось, будто меня прокрутило в барабане стиральной машины. Громкий стон слетел с пересохших губ, когда я попыталась пошевелиться.

– Как Вы себя чувствуете?
– спросила медсестра сбоку. Ее голос был мягок и мил. Комната была темной и тихой. Никого, кроме медсестры и меня.

– Словно меня переехал грузовик. Это так?

– Вы попали в автомобильную аварию. Насколько я знаю, машину несколько раз перевернуло. Вам повезло, что Вы выжили.

– Я была одна?

– Да. В восьмидесяти милях от дома, - раздался голос в дверях. Тот же мужчина с бейсболкой задом наперед вошел из коридора. Только в этот раз без головного убора. Он впился в меня взглядом, сдувая пар со стакана кофе. Я прищурилась и посмотрела на него, пытаясь сфокусировать зрение, сконцентрировавшись на нем. Ничто в нем не было мне знакомо. Совершенно ничего. Парень наградил медсестру пристальным взглядом, и она сжалась, как испуганный котенок. Она опустила глаза в пол, когда он смотрел на нее, одним выражением лица приказывая ей уйти. Даже без слов это читалось громко и ясно. Медсестра так и поступила.

– Я пойду приготовлю оборудование. Доктор Мираж хочет сделать еще одну компьютерную томографию.

– Все плохо? Что со мной?
– Я была больше озабоченна своим состоянием, чем этим придурком. Не помня, я осознавала, что он был моим мужем. Я не только была разбита, я еще и была замужем за кретином. Попытки придать смысла происходящему вызывали рой мыслей. В одну секунду я пыталась понять, кем была моя мать, а в другую задавалась вопросом, каким было мое имя. Я искала в голове ответы, которых там не было.

– Доктор скоро поговорит с Вами. Вы счастливица, - повторила она, улыбаясь и покидая комнату. Чувство дискомфорта охватило меня, когда я поняла, что осталась с ним наедине.

Он наклонил голову в сторону, улыбаясь мне, но это не было милой улыбкой. Он злился на меня. Возможно, мы поругались перед аварией или еще что-то.

– Тебя не спасет притворство о потери памяти.

– Что? Спасет от чего?
– спросила я, нахмурив брови. Он щелкнул языком и отпил кофе. Его глаза пристально следили за мной сквозь пар, а ухмылка не покидала его лицо.