Политика нацистской Германии в Иране

В октябре 1940 г. в Тегеран прибыли, пожалуй, самые опытные германские агенты, когда-либо орудовавшие в Иране. Это были сотрудники СД Франц Майер и Роман Гамотта. В связи с тем, что оба разведчика сыграли важнейшую роль в становлении в Иране немецкой шпионско-диверсионной сети, есть смысл представить их профессиональный портрет.

Начнем с Ф. Майера [270] . Это был человек высокого роста, с круглым лицом, голубыми глазами, с длинными зачесанными назад волосами, слева от глаза до уха тянулся шрам, на груди виднелись следы ожога – результат ранения, полученного во время польской кампании. Ф. Майер любил популярную в Иране игру в нарды, слыл мастером перевоплощения и при желании мог сойти за иранца. На момент приезда в страну ему исполнилось 37 лет. При встрече с незнакомыми людьми этот германский шпион именовал себя Хусейнханом, а при выполнении специальных заданий облачался в форму капитана иранской армии. По жизненным взглядам Ф. Майер являлся типичным фанатиком национал-социализма, изображавшим из себя сверхчеловека. Хорошо знавший Ф. Майера немец Гайер, арестованный НКВД, говорил о нем: «Один из умнейших людей, которых я когда-либо встречал» [271] .

270

Настоящие имя и фамилия Ф. Майера – Рихард Август.

271

Цит. по кн.: Костромин Л. П. Указ. соч. С. 329.

С начала войны Ф. Майер находился на задании в Советском Союзе и в феврале 1940 г. по возвращении в Третий рейх представил доклад своему руководству, в котором дал высокую оценку политической, военной и экономической мощи СССР, чем вызвал неудовольствие начальства. По-видимому, его отправка в Иран была своего рода наказанием как специалисту, не разобравшемуся в тонкостях сложившейся политической ситуации, так как, направив его в эту восточную страну, Берлин не дал ему каких-либо конкретных указаний [272] . Но Ф. Майер, не дожидаясь инструкций своих шефов, приступил к активной работе. Надо отдать ему должное, в Иране этот офицер показал себя человеком дела. В страну он официально прибыл как представитель фирмы «Мерседес-Бенц». Это позволило ему с первых же дней пребывания в Иране установить связи со многими местными военными, так как в его официальные обязанности входило снабжение механизированных частей иранской армии автозапчастями. Главным его информатором стал выходец из Советского Азербайджана армейский офицер Зульгадар.

272

АСВРР. Справка: «Германская агентура в Иране». 31 декабря 1943 г. Д. 28211. Т. 2. Л. 423.

Другой разведчик, Р. Гамотта, уже успел проявить себя в Польше, где заслужил славу умелого «организатора восстаний и партизанского движения». О значимости этого агента говорил тот факт, что он был в близких отношениях с Гиммлером, и что все его доклады обрабатывались лично германским военным атташе в Тегеране фон Гельдером. Направив этого аса шпионажа в Иран, Берлин снабдил его крупной суммой денег, а прогермански настроенные иранцы помогли ему устроиться на работу в общество «Иран-экспресс», что дало Р. Гамотте возможность свободно передвигаться по всей стране [273] . Официальным прикрытием его шпионской деятельности также служила работа корреспондентом агентства «Трансоцеан» [274] .

273

АСВРР. Кир. Агентурное донесение: «Германские активисты в Иране». 21 августа 1941 г. Д. 25097. Т. 3. Л. 343–344.

274

Павлов Н. Теперь об этом можно рассказать // Новое время. 1970. № 22. С. 29.

Серьезных успехов к этому времени добились Платте и Вольф. Последний с целью установления близких связей с работниками пехлевийского порта систематически делал подарки начальнику местной таможни Никону, в частности подарил этому чиновнику радиоприемник стоимостью 5000 риалов [275] . В результате немцы добились передачи руководства работой порта германским подданным, что давало новые возможности для шпионажа на севере Ирана.

Другие германские агенты, действовавшие под видом представителей фирмы «Вебер-Бауэр», стремились взять под свой контроль строившуюся дорогу Тегеран – Тебриз и выходившую к самой границе СССР дорогу Тебриз – Джульфа. В этих городах под видом транспортно-экспедиторских контор были открыты шпионские центры. Кроме того, подобные конторы были открыты в Бабольсере, Бендер-Шахпуре и Баджигиране [276] .

275

АСВРР. Мильштейн. Специальное сообщение. Декабрь 1940 г. Д. 25097. Т. 2. Л. 602.

276

Там же. Л. 601.

Активную шпионскую деятельность вели немецкие фирмы «АЕГ», «Атлас», «Ауто-унион», «Вилли Шнель», «Крупп», «Сименс», «Феррошталь» [277] . Эти фирмы служили прекрасным прикрытием для абвера. Их представителями в Иран, как правило, назначались старшие офицеры вермахта. Представителем фирмы «Сименс» был Г. Раданович-Гартман, а его заместителем – полковник Кефкен. Фирму «Байер» представлял Шюттер, имевший чин генерала вермахта. С помощью этих фирм нацисты доставляли в страну материалы и амуницию, необходимые для оснащения военизированных групп.

277

Там же.

Немецкая разведка опиралась в своей деятельности на фашистские клубы (типа «Тевтония», «Браунес хаус» («Коричневый дом») в Тегеране или «Дойчес хаус» («Немецкий дом») в Тебризе). Наиболее плотной германская шпионская сеть была в приграничных с СССР районах, а также в районах, прилегающих к Персидскому заливу и особенно к Британской Индии. В 1940 г. нацисты приступили к строительству «Назиабада» («Города нацистов»), который должен был стать центром фашизма в Иране [278] .

278

Попов М. В. Американский империализм в Иране в годы второй мировой войны… С. 29.

В Тебризе, Реште, Казвине и других городах германские офицеры лихорадочно занимались комплектованием профашистских военизированных групп и отрядов, каждый из которых насчитывал 10–12 вооруженных прислужников Третьего рейха. Координировать их деятельность было поручено Р. Гамотте [279] . Будущих диверсантов обучали методам и тактике диверсионно-разведывательных действий, основам минно-подрывного дела. При подготовке подрывников главный упор немецкие инструкторы делали на умение подопечных самостоятельно изготовлять взрывчатку и средства взрывания из подручного материала. Диверсантов обучали определять наименее защищенные места в обороне стратегических объектов, каким, например, была Трансиранская железная дорога, рассчитывать оптимальный вес взрывного устройства, маскировать место минирования.

279

Ибрагимбейли Х. М. Указ. соч. С. 32.

Кроме организации шпионажа, прибывшие в Иран германские агенты пытались развернуть активную пропаганду, главным тезисом которой стало заявление, что Германия ради защиты мусульман Востока ведет «революционную» войну с Британской империей.

Сразу же отметим, что начавшаяся война создала новую общественно-политическую ситуацию в стране. Иранское правительство, чтобы доказать воюющим сторонам приверженность политике нейтралитета, старалось пресекать наиболее оголтелые формы иностранной пропаганды, тем более, что навести порядок в этом вопросе распорядился сам шах. В конце июня 1940 г. он выступил перед редакторами крупных иранских газет, депутатами меджлиса и другими государственными деятелями. В своем выступлении Реза-шах отметил, что такие средства пропаганды, как радио и печать, используются недостаточно и дал установку усилить пропаганду как в Иране, так и за его пределами. Для приведения в жизнь этой директивы было создано Главное управление пропаганды, в состав которого вошли кинотеатры, печать, радио, телеграфное агентство «Парс», т. е. был образован единый центр, пользовавшийся правами министерства. Даже Организация по ориентации общественного мнения вошла в его состав [280] . Это новое учреждение чем-то напоминало Министерство пропаганды Третьего рейха и не исключено, что решение об его создании принималось под впечатлением эффектной работы немецких пропагандистов.

280

АВП РФ. Ф. 094. 1941. М. Николаев (временно исполняющий обязанности корреспондента ТАСС в Иране) – Я. Хавинсону. 26 февраля 1941 г. Оп. 26. П. 331а. Д. 17. Л. 4.

Начальником Главного управления пропаганды был назначен ректор Тегеранского педагогического института профессор Садыг. Это был всесторонне образованный человек, много лет проживший в Англии и во Франции. Он прекрасно владел английским и французским языками, был популярен в своей стране, имел большое влияние на шаха и в отличие от руководителей Организации по ориентации общественного мнения без симпатий относился к гитлеровскому режиму. Еще до начала Второй мировой войны он дважды посетил СССР [281] . Конечно, назначение человека подобных взглядов расходилось с интересами гитлеровцев, которые больше не могли рассчитывать на то, что иранские чиновники будут смотреть сквозь пальцы на фашистскую пропаганду.

281

АВП РФ. Ф. 094. 1940. М. Николаев – Мицкевичу. 27 ноября 1940 г. Оп. 24. П. 327. Д. 12. Л. 73.

Между тем, отношение иранских властей к иностранной пропаганде во многом зависело от положения на фронтах Второй мировой войны и от конкретных экономических интересов Ирана, какими они представлялись Реза-шаху. Так, учитывая, что Иран собственной кинопродукции в то время не имел, показ на экранах кинотеатров картин тех или иных стран, довольно близко отражал политический курс, которого придерживалось иранское правительство. Например, зимой 1939 г., когда в Иране питали надежды на то, что англичане снимут блокаду с южного торгового пути, цензура категорически запрещала показ немецких киножурналов и всячески поощряла, а в некоторых случаях требовала демонстрации английских фильмов [282] . Но уже с мая 1940 г., когда Германия и СССР договорились о транзите, и поток иранских товаров хлынул через советскую территорию в Третий рейх, а вермахт одержал ряд блистательных побед над армиями стран антигитлеровской коалиции, показ английских киножурналов был прекращен. К демонстрации были допущены немецкие киножурналы производства «Уфа-фильм», показывавшие действия германской армии в Бельгии, Голландии, Норвегии и Франции. Эти фильмы специально озвучивались в Берлине на персидском языке и, как правило, предоставлялись владельцам иранских кинотеатров бесплатно [283] .

282

К этому периоду относится демонстрация английской хроники, показывающей осмотр королем Георгом VII флота в устье Темзы, пребывание его в юношеских лагерях и отправку британских войск на континент.

283

АВП РФ. Ф. 094. 1940. Н. Климов (второй секретарь полпредства СССР в Иране) – Мицкевичу. 17 июля 1940 г. Оп. 24. П. 328а. Д. 45. Л. 84.

Надо сказать, что киносеансы вызывали большой интерес у местного населения, особенно у военных. Большинство иранских офицеров познакомилось с современным оружием посредством просмотра немецкой хроники. Кроме кинотеатров, демонстрации фильмов организовывались в здании германской дипломатической миссии специально для дипломатического корпуса Тегерана. Так, 9 июля 1940 г. сотрудники советского посольства получили приглашение от германского посланника Э. Эттеля присутствовать на просмотре немецкого фильма «Наступление в Польше» [284] .

284

Там же. Л. 47.