Полководцы кавказских войн

Русские саперы и пехотинцы продолжали возводить батарейные позиции. Неприятельский же гарнизон с оружием в руках провел всю ночь в ожидании приступа. Всю ночь на крепостных стенах горели костры, освещая ближайшие подступы.

Батарею номер 1 подготовили к четырем часам утра. К рассвету Артиллеристы установили на ней две двухпудовые мортиры, восемь батарейных орудий и два легких. Чтобы усилить мощь огня батареи, впереди нее метрах в 80 выстроили еще одну, небольшую, — на шесть кегорновых мортир. Они вели навесную стрельбу.

С первыми лучами солнца турки с изумлением взирали на появившиеся за ночь русские батареи, по мощности превосходившие Асю артиллерию крепости. Около шести часов утра осажденные Открыли по ним огонь, стараясь разрушить возведенные позиции. Русские батареи повели ответный огонь, завязалась артиллерийская дуэль.

Довольно быстро меткость пушкарей-кавказцев дала о себе Знать. Да и стояли орудийные расчеты на прибрежных высотах, тосподствовавших над крепостью. Метким огнем батарейных орудий 20-й артиллерийской бригады оказались сбитыми зубцы главной башни, повреждена цитадель, а стены и углы крепости во многих местах обрушились.

Осажденные, ища спасения, оставили вал и стены, поспешив укрыться в крепком каменном каземате. Но он не смог вместить всех желающих. Двор крепости заполнился толпами мечущихся -под разрывами бомб турок. Они совсем перестали отвечать на тйрельбу осадных батарей.

< Гарнизон окончательно пришел в ужас и смятение, когда русские поставили несколько орудий прямо на открытое место против крепостных ворот, находившихся на восточном фасе крепости. 'Вскоре эти четыре орудия подкрепили еще двумя легкими. Теперь осажденным стало совсем тяжко. Часть защитников по веревкам

m

спустилась со стен на противоположной стороне и бежала по ущелью реки.

«=SSL_

Когда крепость приобрела совсем плачевный вид, осадные батареи замолчали. Полковник Бородин, с батальоном ширванцев прикрывавший батарейные позиции, потребовал сдачи крепости. Ее комендант начальник Ахалкалакского санджака Мута-бек вновь ответил отказом, ссылаясь на клятву, данную им султану.

Такой отказ, да еще данный в высокопарной форме, разъярил командира Ширванского полка. Бородин лично повел две роты пехотинцев на штурм. Его солдаты воспользовались веревками, в большом числе свисавшими со стен. Ширванцы в одну минуту взобрались на южную часть крепостной стены и принудили гарнизон капитулировать.

Около девяти часов утра над цитаделью крепости Ахалкалаки уже развевался российский флаг.

Паскевич-Эриванский отправил вдогон бежавшим туркам (а таких оказалось больше половины гарнизона) казаков и азербайджанскую конную милицию. Те в, узком речном ущелье быстро настигли беглецов и почти всех их вырубили. Спастись удалось совсем немногим — кто сумел взобраться на прибрежные скалы.

Противник в бою за Ахалкалаки потерял убитыми и ранеными до 600 человек. Триста турок сложили оружие на крепостном дворе. Мута-бек в окружении султанских чиновников отдал свою саблю русскому полководцу. Байракширы сложили на землю 21 знамя. Победителям достались в качестве трофеев 14 пушек. Небольшая по размерам крепость хранила в себе солидные запасы артиллерийских снарядов и разного оружия.

Потери русских войск составили всего 13 человек. Было от чего в корпусном штабе писать победную реляцию в далекий Санкт-Петербург.

Под Ахалкалаки повторилась сцена, происшедшая в день взятия Карской крепости. Около двенадцати часов дня на дороге со стороны Ахалцыха появилась турецкая кавалерия числом до 1500 всадников. Они спешили подкрепить оборонявшийся гарнизон. Но, увидев развевающийся над крепостью чужой флаг, вражеский отряд развернулся и ушел в горы...

Пришло известие: на правом фланге государственной границы после семидневной осады 15 июля пала неприятельская приморская крепость Поти. Теперь турецкий флот в пределах Закавказья мог базироваться только на Батум.

UZ-

Небольшая крепость Ахалкалаки стояла на дороге Ахалцых — Карс. С ее взятием Кавказский корпус получил удобное сообщение через Цалку и Гумры с Грузией. Теперь на очереди встала задача овладения сильной Ахалцыхской крепостью, которая нависала над русско-турецкой границей. 30 июля в войсках прошел благодарственный молебен. Главнокомандующий по такому случаю издал приказ по корпусу. Он заканчивался следующими словами:

«...Еще несколько дней, и мы явимся пред стенами Ахалцыха, одной из важнейших крепостей; да поможет нам Бор>.

ПОХОД НА АХАЛЦЫХ

Паскевич-Эриванский имел сведения, что ахалцыхским гарнизоном численностью более двух тысяч человек командует воинственный Агмет-паша. Крепость имела 150 орудий (сведения об артиллерии лазутчики слишком завысили, в действительности имелось 62 орудия). К Ахалцыху спешили крупные отряды султанских войск до 30 тысяч человек под командованием самого Киос-Мухаммед-паши и Мустафы-паши. После падения Карса эта крепость становилась для турок опорной в войне на Кавказе.

Из Ахалкалаки русские войска могли нанести удар и на Арда-ган, и на Ацхур, которые как крепости были более слабыми по сравнению с Ахалцыхской. Однако кавказский наместник стремился в любых условиях войны строго следовать правилу «нападать совокупностью сил на главный пункт». Военный совет единогласно высказал ему поддержку.

Над маршрутом движения в корпусном штабе пришлось «поколдовать». Ахалцыхом следовало овладеть до подхода к нему подкреплений или в крайнем случае опередить их. Поэтому главнокомандующий выбрал хотя и трудный, но кратчайший горный маршрут — вдоль берега Куры, через хребет Цихидж-варе и горы Цхенис-Цкале. К тому же Иван Федорович учел еще и следующее — своим походным движением кавказцы хорошо прикрывали государственную границу.

30-го и 31 июля по избранному маршруту выступили с боевым охранением осадная артиллерия и обозы. 1 августа — главные силы, усилившиеся подошедшими из Грузии резервами. Помощь в 2300 человек при четырех орудиях (отряд генерал-майора По-

J

пова) подоспела как нельзя кстати. Вышедший раньше всех авангард ^разрабатывал — улучшал дорогу.

> Марш-бросок по извилистой горной дороге с чередующимися крутыми спусками и подъемами потребовал от людей больших 'усилий. Сплошь и рядом орудия и зарядные ящики перетаскивались вручную, с помощью канатов. Для преодоления круч на каждое Осадное орудие, выделялось до 200 человек. Для спуска зарядных ящиков к ним сзади привязывались большие сосновые бревна, которые, волочась по земле, притормаживали повозки.

В организации труднейшего горного марша большую роль сыграли офицеры корпусного штаба. Среди них особенно отличился полковник В.Д. Вальховский, занимавший должность обер-квартир-мейстера (начальника оперативного отдела). Генерал Н.Н. Муравьев с теплотой вспоминал о его походных трудах:

«Во время следования колонн заботливостью Вальховского присылались'к нам описания дорог, по коим нам идти. Точность сих описаний была разительна, и мы всегда знали наперед о каждой канаве, которая могла остановить двихсение колонны, и брали заблаговременно меры для поправления дороги, знали, где есть корм подножный, вода, где обозы могли строиться в несколько¹ линий или идти поодиночке, где могла быть в теснине продолжительная остановка, во время коей батальоны могли бы не дожидаться в ружье, а расположиться на привал. Словом, все было продумано и приспособлено к порядливому движению поиск*.