Полководцы кавказских войн

Уловив выгоднейший момент, кавказский полководец атаковал центр султанского войска, не давая тому опомниться. Потом И.Ф. Паскевич-Эриванский писал:

«...Увидев... возможность разрезать неприятельские войска надвое... я обратил стоявшие в центре 4 полубатальона пехоты и 8 орудий артиллерии в полуоборота направо и... открыл по оному (неприятелю. — А. Ш.) сильнейший огонь из артиллерии. Турки не могли выдержать меткой стрельбы наших орудий, действовавших по одному направлению, и разделились надвое...»

То был переломный момент в сражении при Каинлы. Прицельный огонь русских пушкарей расчленил вражескую армию на две части. Сераскир и Гакки-паша оказались отрезанными друг от друга. Войска первого были отброшены за реку Каин-лых-чай, второго — за Ханское ущелье, к своему походному лагерю.

Чтобы закрепить успех, Паскевич-Эриванский немедленно ввел в образовавшийся разрыв между двумя частями турецкой армии Грузинский гренадерский полк с восемью орудиями Кавказской гренадерской артиллерийской бригады. К 16 часам вечера наступавшие русские войска подошли к реке Каинлых-чай.

Иван Федорович намеревался дать здесь отдых измученным в сражении войскам и стать на ночлег. Он отдал распоряжение становиться лагерем и выслал вперед разведку.

Та к 17 часам донесла, что турки закрепляются на весьма выгодных высотах перед рекой Исти-су. Новый штурм турецких укреплений никак не входил в планы полководца. К тому же взятые пленные показали, что сераскир ожидает к исходу дня 18 тысяч подкрепления.

Полученные сведения заставили наместника изменить прежнее решение и немедленно атаковать позиции сераскира. Он выставляет против Гакки-паши заслон из двух полков пехоты, одного — конницы и 20 батарейных орудий под командованием генерал-майора Бурцева.

Главные силы кавказцев вновь разворачиваются в три колонны. Правой из двух полков пехоты и 16 легких орудий начальствует Муравьев. В левую колонну Панкратьева вошли три пехотных батальона и 10 легких орудий. Центр занимает Раевский с восемью полками конницы и 18 конными орудиями. Особенностью такого построения было то, что пехота стояла на флангах боевого порядка, упиравшегося в горные отроги.

Остальные силы пехоты и кавалерии с шестью батарейными орудиями составили охрану подошедшего к Каинлых-чаю ваген-бурга. Главнокомандующий не оставлял походный лагерь без надежного прикрытия.

Наступление началось в 19 часов 30 минут, как только начало смеркаться. Русские шли вперед, чтобы навязать врагу ночной бой. Для турок подход кавказцев оказался совершенно неожиданным; что сразу же вызвало замешательство. Особенно когда обнаружилось, что сильные пехотные колонны генералов Панкратьева и Муравьева стали обходить фланги позиции сераскира.

Турецкие пушки начали поспешный обстрел подходившей в полном молчании русской пехоты. Но к тому времени солдаты

Салех-паши стали местами бросать свои окопы. В эти минуты вперед к вражеским шанцам и вынеслась на галопе 3-я Донская конно-артиллерийская рота подполковника Полякова и с близкого расстояния открыла беглый огонь «ближней» картечью. Отход турецкой пехоты сразу же превратился в повальное бегство.

Граф Эриванский послал в неотступное преследование и пехоту, и кавалерию. Османы бежали в ночи, бросая все по пути. Затем полководец приказал пехоте остановиться, а сам повел кон-лицу на рысях дальше в преследование, до замка Зивин.

Там преследование и закончилось: донцы и азербайджанские милиционеры с налета ворвались в походный лагерь сераскира. Тот едва сам ушел от погони. Турки потеряли в тот день 12 орудий, все войсковые припасы, много людей убитыми и 300 человек пленными.

, Войска сераскира Салех-паши, вернее, то, что от них осталось и не разбежалось, были отброшены к Эрзерумской крепости.

На следующий день участь сераскира разделил и Гакки-паша, так и не сумевший ничем помочь своему начальнику. Ночью кавт казцы пошли атакой на второй неприятельский лагерь близ деревни Милли-Дюз, совершив марш-бросок в 13 верст по трудной горной дороге.

В восемь часов утра русские колонны зашли в тыл войску Гак-ки-паши. Турки, выставив знамена в окопах и изготовив батареи, решили защищаться. Взятый пленный показал, что здесь еще не знают о полном разгроме сераскира. Солдата отпустили в лагерь, И вскоре там начался видимый издалека переполох. Его попытались «замять» пушечной стрельбой по русским.

Через полчаса пальба прекратилась, и из лагеря прибыл парламентер. Султанский главнокомандующий предлагал «покорность», но просил личной пощады. Паскевич-Эриванский ответил: Положить оружие без всяких условий...

Едва переговорщик убыл, из лагеря вновь возобновилась ртрельба. Царский наместник в ответ двинул в атаку свои войска. Турки в ужасе бежали, только в одном-единственном месте оказав сопротивление. Казаки и конная милиция пошли вдогонку. Бегущих гнали почти 15 верст, захватив больше тысячи пленных и 16 знамен.

Гакки-паша со свитой и чиновниками сумел ускакать в лес, Где его настиг личный конный графа Эриванского. И взял в плен. Представленный Ивану Федоровичу полководец султана отдал свою драгоценную саблю и попросил пощады. Наместник его обласкал, угостил чашечкой кофе по-турецки и приказал разместить плененного пашу в его же богатом шатре.

Итогом двухдневного сражения у деревни Каинлы стал полный разгром 50-тысячной Анатолийской армии Блистательной Порты.

Сераскир Салех-паша потерял всю артиллерию (31 орудие), 19 знамен, около трех тысяч палаток в двух брошенных лагерях, около двух тысяч человек пленными и столько же — убитыми. Султанские войска рассеялись в горах. Потери русских не превышали 100 человек.

ПАДЕНИЕ ЭРЗЕРУМСКОЙ КРЕПОСТИ. БЕЙБУРТ

Полководец султана Махмуда II попытался засесть в крепости Гассан-Кале, но бежавшие воинские отряды отказались ему повиноваться. Пришлось бежать дальше и самому сераскиру.

Сделав за три дня переход в 80 верст, Кавказский корпус занял Гассан-Кале, в которой нашлось 29 пушек. До столь важного в войне Эрзерума оставалось всего 40 верст, и путь к нему был свободен.

Паскевич-Эриванский приказал восстановить полуразрушенные укрепления старинной византийской крепости, вооружить ее трофейными пушками на исправных и надежных лафетах. В Гассан-Кале свезли все военные и продовольственные запасы неприятеля, взятые 19-го и 20 июня. Так была создана тыловая база для действий против Эрзерума.

Русская кавалерия Приблизилась к нему на 15 верст. Почти 100-тысячный город, один из крупнейших в Оттоманской Порте, был охвачен паникой. Жители не знали, что делать: или отважиться на защиту, или отдаться на милость победителя. Сераскир заперся в своей резиденции, никого не принимая. Большого войска у него рке не имелось.

Узнав через лазутчиков о положении дел в городе, кавказский наместник отправил туда двух добровольцев — пленных эрзерум-ских старшин. Один из них, Мамиш-ага, пользовался большим авторитетом у горожан. Под охраной конвоя они ускакали в Эр-зерум, увозя с собой письмо «сераскира белого царя».