Полный улет

— Черт знает что, — заметил Пайк.

— В любом случае, его конец был не за горами. Он разорялся. Эта шикарная квартира в «Бельведере», в порту Челси, была ему не по карману. Вся его собственность заложена, все его богатство было блефом. Он стал нищим, но продолжал петь песни о миллионах. Он обманывал банки, занимал деньги в одном, чтобы погасить задолженность в другом. В любой день все могло пойти прахом. Он всегда много врал и слишком рисковал. Марти все это знала. Знала, что он банкрот. Она хотела от него уйти.

— Так ты убил его? — спросил Пайк.

— Это был несчастный случай.

— Что ты сделал с телом? — спросил Ноэль. — Где оно?

— На компостной куче. Здесь у ребят есть такая огромная штука, типа дробилки, в одном из сараев. В нее можно запихнуть все, что угодно, она прожевывает и выплевывает.

— Мать твою, — сказал Ноэль. — Какая мерзость.

— Да. Это сделал Док. Никто из нас смотреть не мог. Получилось два полных мешка. Вывалили их на компост.

— Мерзость, — снова повторил Ноэль.

— Это было единственное место, где я мог сбросить тело. Нам пришлось приехать сюда с Марти, у нас не было другого выхода.

— А где Марти сейчас? — спросил Пайк.

— Спит в фургоне. Она не любит рано вставать.

— Никогда не любила, — заметил Пайк.

— Представь, — сказал Чес, — Паттерсон вставал рано, поднимался где-то в шесть утра…

В кухне раздались новые крики, потом послышался женский голос, низкий и настойчивый.

— Ты создал столько проблем, Чес, — сказал Ноэль.

— Послушай, мне действительно нужны эти деньги. Я не знаю, что сказать. Есть человек, которому я должен…

— Терри Наджент, — перебил его Пайк. — Мы знаем.

— Вы знаете Терри Наджента?

— Он пытался меня живьем сварить, — сказал Ноэль. — Мы метались как зайцы, пытаясь от него сбежать.

— Тогда вы понимаете мое положение.

— Хочешь услышать о моем положении, Чес? — спросил Пайк. — Десять лет я вкалывал как проклятый. Я не развлекался, я практически не жил, и мне удалось наскрести двадцать пять тысяч фунтов. Теперь я знаю, что это немного, не достаточно для того, чтобы компенсировать десять лет жизни, но это все, что я смог. А потом у меня появился шанс одолжить эти деньги полному идиоту, который собирается наварить на них тысячу процентов прибыли. Но я знаю, что этот самый идиот будет обокраден или убит. Что я должен делать? Взять деньги или отдать их тебе?

— Ты — полный кретин, Пайк, — ответил Чес. — Не вини меня в том, что я, блин, испортил тебе жизнь. Я предлагаю тебе хорошее дело. Идиот, я же удвою твои деньги. Я утрою их. Просто дай мне шанс, который так неожиданно выпал. Я смогу сесть за руль шикарного авто, въехать в город, и люди скажут:

— Посмотрите, это Чес… Это едет Чес. Что за парень!

Раздался щелчок и скрип открываемой двери.

Там стояла Марти, причем сильно не в духе.

— Добро пожаловать в наш клуб, — сказал Пайк. — Добро пожаловать на вечеринку.

— Привет, Дэннис, — спокойно сказала она и отошла в сторону.

За ней стоял Терри Наджент и держал ружье.

— Мать твою, — сказал Ноэль.

Глава тридцать четвертая

— Выходите, — сказал Терри Наджент, и они все вместе вышли из кладовки.

Чес взял Марти за руку:

— У тебя все в порядке, любимая?

Она стряхнула руку.

— Ну, Большой Игрок, это ты называешь «хорошо проводить время»? Почему все, к чему я прикасаюсь, превращается в дерьмо?

— Хороший вопрос, — сказал Пайк и оглядел помещение.

Красавчик лежал там же, куда упал. Док и Нодди сидели спина к спине, привязанные к ножке стола оградной проволокой. Их рты были заклеены скотчем. На лице Дока с одной стороны красовался глубокий порез, и его голова безвольно свисала на грудь. Нодди выглядел так, словно с него хватит, и он сдается.

Терри кивнул Марти:

— Теперь привяжи этих двоих.

— Кого именно?

— Бишопов. Пайка оставь.

— Терри, — сказал Чес. — У меня твои деньги. Дай мне день или два, и я смогу их удвоить.

— Я разберусь с тобой через минуту, Чес. Сначала мне нужно уладить кое-что с ним. — Он указал на Пайка ружьем.

— Делай с ним, что хочешь, — добавил Чес. — Но доверяй мне. Я могу сделать тебя богатым человеком.

— Я не хочу быть богатым, — ответил Терри. — Я только хочу забрать свое.

— Мы оба этого хотим, — заметил Пайк.

— Быстрее, привяжи их! — прикрикнул Терри на Марти.

— Хорошо, хорошо.

Чес и Ноэль послушно сели у второй ножки стола, и Марти начала привязывать их проволокой с большой катушки. Терри следил то за ней, то за Пайком.

— По-прежнему испытываешь слабость к возбуждающим ситуациям, Марти? — спросил Пайк, оглядываясь вокруг в поисках какого-нибудь оружия.

— Если бы ты так не опозорился десять лет назад, Пайк, — ответила она, кряхтя от напряжения. — Ничего бы этого не случилось.

— Но ты приложила все усилия, чтобы случилось кое-что другое, верно? Для тебя же главная радость что-нибудь испоганить?

— Двигайся живее, — сказал Терри.

— Ладно, — раздраженно ответила Марти. — Я же тебе все-таки не рабыня, а?

— Терри, — сказал Пайк. — Почему ты не оставишь все как есть? Успокойся. Наслаждайся жизнью. Ты мечешься как бык, которому в задницу вставили горячую кочергу. Разве это лучший способ вести дела?

— Я веду дела по-своему. Как надо.

— Сделано. — Марти выпрямилась. — Доволен?

Терри убедился, что Чес и Ноэль не смогут сдвинуться с места.

— Хорошо, — ответил он, и Марти аккуратно отрезала проволоку кусачками. Потом она обернулась к Пайку.

— Знаешь, что, — сказала она, — вся моя жизнь была отвратительной. Я не могу вспомнить ни одного приятного момента. Ни с тобой, ни с кем-нибудь другим. Даже в хорошие времена было плохо.

— Ты, женщина, — сказал Терри, показывая на кладовку. — Иди туда.

— Иди туда сам, — ответила Марти. — Я сделала, что ты мне сказал. Теперь они твои.

— Нет. Я хочу, чтобы ты пошла туда.

— Мечтай. Я собираюсь ехать домой. Ты можешь остаться здесь и изображать из себя мачо с другими маленькими мальчиками. Это не имеет ко мне никакого отношения. — Она сделала шаг к двери.

— Не надо, — сказал Терри.

— На него ори. — Она открыла дверь.

— Марти, — вмешался Пайк, — не надо.