Половина любви

Вокруг ее ног струилась длинная черная юбка, как ночное небо усыпанная серебристыми звездочками.

Дополняла комплект жилетка из той же космической ткани, накинутая на белую шелковую блузку. Ее наряд вызывал недоумение у чопорных институтских дам и нескрываемый интерес у мужчин.

Елена почувствовала себя неуютно от направленных в их сторону взглядов. К счастью, их выручил Шурик. Он заметил вначале незнакомую ему Татьяну в сверкающем наряде, а потом и сестру, стоящую рядом с ней.

Шурик подошел к женщинам. В ярко освещенном фойе он тоже выделялся среди гостей наполовину лысой головой. На его лице играла вечная улыбка; короткая верхняя губа не могла скрыть выступающие вперед зубы. Шурик кивнул Елене и вопросительно посмотрел на ее спутницу.

— Танечка, позволь представить тебе моего брата. — Елена чуть отступила назад, как бы давая возможность подруге лучше разглядеть нового знакомого.

— Александр Святенко, — опередил сестру Шурик.

— Татьяна, — улыбнулась ворожея. — Мне Лена говорила о вас. Кажется, вы изучаете биополе человека?

— Ну, если быть точным, я вообще-то занимаюсь физическими полями: тепловым, акустическим, магнитным. Разность потенциалов…

— Шурик, — предостерегающе подняла палец Елена, — не увлекайся!

— Да, да. — Шурик запнулся, но тотчас предложил:

— Не желаете пройти в буфет? Там л побеседуем.

Татьяна, ничуть не напуганная ученостью Александра, с удовольствием приняла его предложение.

Елена пообещала присоединиться к ним позже. Оставшись одна, она подошла к огромному зеркалу, занимающему одну из стен фойе, посмотреть, в порядке ли прическа. Привычный «шалашик» ее волос был идеально уложен. Не зря она полдня провела в парикмахерской. В зеркале за ее спиной суетились люди. Хотя лица большинства из них были ей знакомы, сейчас они казались чужими, как лица бывших одноклассников в овальных «гнездах» группового снимка выпускников. Неожиданно одно «гнездо» приоткрылось: круглолицая девушка лет двадцати пяти оказалась в зеркале рядом с Еленой.

— Елена Павловна, здравствуйте. Сто лет вас не видела. А говорили, что вы с мужем в Израиль уехали!

— Здравствуй, Ируша. Как видишь, не уехала. — Елена приветливо улыбнулась бывшей практикантке техникума. Когда-то ей пришлось почти целиком выполнить за эту выпускницу дипломную работу. Девушка не отличалась способностями, хотя и была прилежна. — Ты где сейчас, Ируша? — полюбопытствовала Елена. — По специальности работаешь или как?

— Или как, — радостно сообщила бывший техник. — Я, Елена Павловна, теперь вообще не работаю. Муж деньги зарабатывает, а я по хозяйству, детей воспитываю. Недавно второго сына родила.

— Очень рада за тебя, — сказала Елена. — Главное, Ирочка, найти свое место в жизни.

— А вы нашли, Елена Павловна? — спросила Ира, вглядываясь в свое отражение в зеркале и проводя по губам тюбиком алой помады.

— А я — в поисках, — серьезно ответила Елена.

— Пойдемте к нашим. — Ира дотронулась до рукава Елены. — Вон они все там, у автомата.

Елена, увлекаемая девушкой, последовала за ней.

Подойдя ближе, она облегченно вздохнула: Ольги в этой компании не было. Зато Игорь, как обычно, развлекал сотрудников анекдотами и житейскими историями.

Стеклянный куб старого игрального автомата (прежде он был заполнен нехитрыми призами) превратили в импровизированный столик. На нем стояли пластиковые стаканчики и квадратная бутылка ликера «Амаретто», опустошенная на треть. Появление новых гостей встретили нестройными, радостными возгласами. Никто не смотрел на Елену с неприязнью. Им с Ирочкой плеснули в стаканчики немного крепкой жидкости чайного цвета и заставили тотчас выпить, чтобы догнать остальную компанию. Тягуче-терпкий напиток объединял сейчас сотрудников, как встарь, когда они отмечали всевозможные праздники за столами лаборатории. Елена не торопясь цедила сладкий ликер, держа на весу стаканчик. Ей казалось — все, что говорит Игорь, обращено к ней. Как красив он сейчас, как молод!

Наконец Игорь устал от добровольно взятых на себя обязанностей затейника:

— А сейчас, господа-товарищи, приглашаю всех в буфет. Ящик пива за мной.

Приглашение нашло бурную поддержку у присутствующих. Все двинулись в бар. Но тут по местной радиосвязи раздались мелодичные позывные. Затем торжественный, уверенный голос Ольги предложил всем гостям пройти в зал. Начиналась торжественная часть.

* * *

Собрание напоминало доперестроечный фильм.

На сцене — высокая трибуна с графином. Стол, накрытый кумачовой скатертью. На алом занавесе подвешен портрет Попова. Хотя и продолжались бесконечные споры о том, кому принадлежит приоритет в изобретении радио — Попову или итальянцу Маркони, российские ученые предпочитали своего. За красным столом президиума сидели Ольга Князева и постаревшие «отцы» института «Магнит». Ольга вела собрание. Важные мужи по очереди произносили речи.

Игорь и Лена сидели близко друг к другу, но их разделял широкий проход. Игорь испытывал острое желание сесть рядом с Леной, но он знал, что такое не пройдет незамеченным Ольгой. Сверху, со сцены, она зорко вглядывалась в сидящих перед ней людей, выискивая близких знакомых. Но и разделенный с Еленой проходом, Игорь почти осязаемо чувствовал ее близость.

После докладов и выступлений, как и положено, началось вручение наград и ценных подарков. Вот по проходу, запинаясь от волнения, прижимая к груди коробку с кастрюлей «Тефаль», прошла Нина Георгиевна. Она протиснулась мимо сидящей с краю Елены и, довольная, села на свое место. На сцену вызвали Александра Святенко, чтобы вручить ему грамоту почетного изобретателя. Но Шурика в зале не оказалось (несмотря на начало торжественной части, многие так и не пожелали покинуть буфет). Ольга отложила плотный лист в сторону, к другим невостребованным наградам, и объявила перерыв:

— После антракта — концерт художественной самодеятельности. Прошу не опаздывать.

Двери зала распахнулись, и все хлынули в фойе, радуясь возможности размяться. Образовалось беспокойное, как муравейник, сборище людей. Включили музыку. Зазвучали хиты сезона и мелодии прошлых лет, но в фойе было так тесно, что танцующие пары лишь слегка покачивались в плотной людской массе.

Впрочем, каждый чувствовал себя в этой тесноте вполне уютно. Закаленные в очередях и толчее городского транспорта, горожане научились пользоваться той свободой, той анонимностью, которую обеспечивала скученность.

Игорь и Елена, как и все пары вокруг, невольно оказались в тесном объятии. Игорь ощутил, как упругие груди Елены напряглись, будто отталкивая его. Он стал плавно и ритмично работать мышцами живота. Сжатые пружины, упирающиеся ему в грудь, постепенно расслабились. Движения партнеров теперь были бездумны. Тела подчинялись только мелодии.

Музыка неожиданно смолкла. В наступившей тишине «обнажилась» телесная близость партнеров.

Елена резко убрала руку с груди Игоря. Но незримый огонек, что минуту назад возбуждал танцующих, не погас в никотиновой духоте пространства. Он взмыл над толпой, маня Игоря и Елену за собой. Схватив Елену за руку, Игорь стал выводить ее из толпы. Елена, не чуя под собой ног, следовала за ним. Он вывел ее на лестницу, миновал площадку и толкнул маленькую железную дверцу. Они оказались в будке киномеханика. Сквозь маленькое окошко из зала проникал рассеянный луч света.

— Сегодня у нас кино наоборот, — заметил Игорь. — Прежде луч проектора направлялся из будки, теперь зал заглядывает к нам.

— И мы — герои старого фильма? — поддержала Елена.

— Почему же старого. Елка? — возразил Игорь. — Нового фильма, у которого будет замечательный, счастливый финал.

Игорь обнял Елену, наклонил голову и прижался губами к ее обнаженной шее. Она откинула назад голову и прикрыла глаза. Игорь шутливо прикусил холодноватый шарик бус. Но Елена вдруг резко отпрянула, бросилась к двери и начала неистово толкать ее. Блестящие бусинки, сорванные с нитки, со стуком заплясали по цементному полу будки.