Порочный круг

– Почему? – удивилась я. Тот факт, что мужчины могут быть знакомы, как-то не пришел мне сразу в голову. Все-таки казалось, что они из разных социальных слоев, и вряд ли могли где-то пересечься.

– Вадику отлично известно, чем увлекается Андрей, и скажем напрямую – он это не одобряет.

– А чем Дорофеев увлекается? – наверное, со стороны я действительно казалась дурой, потому что Ева еще больше насупилась, и закатила глаза. Видимо, ее удивляла моя тупость и недальновидность.

– Ты, как дитя малое. Тем самым и увлекается! – стукнула она кулачком меня по лбу.
– Мужиков богатых девочками снабжает.

Я присвистнула от неожиданности. Ни за что б ни подумала, что парень может промышлять подобным, особенно, если учесть наличие ревнивой жены. Конечно, она могла и не знать о темной стороне жизни своего супруга, но как-то в это слабо верилось. Да и Андрей, несмотря на похотливые взгляды, не походил на морального урода. С другой стороны, каждый зарабатывает, как умеет.

– Поразительно, значит, Вадим не одобряет, но услугами пользуется? – хмыкнула я, отмечая, что планка опустилась еще ниже. И теперь помимо того, что я считала его нахалом, он оказался еще и мерзким слизнем. Хотя, чего это я разошлась, какое мне дело до его жизни, пусть хоть весь город перетрахает. Чихать!

– Нет, – замотала Ева отчаянно головой, – это просто по знакомству. Я для него что-то вроде отдушины, и поговорить могу и выслушать. Самое главное, что вопросов не задаю и в дела не лезу.

– Хитрая позиция, но надо отдать должное, мудро поступаешь.

– Откуда тебе знать, ребенок? – засмеялась она. – Ты еще не знаешь ничего о превратностях судьбы. Пороха не нюхала.

– Не беги вперед паровоза, – выдохнула я, – ты многое обо мне не знаешь.

– Расскажешь? – меняя тональность, задала она вопрос.

– В другой раз. Мне уже пора, – взглянув на часы, засуетилась я. Не хотелось опаздывать, тем более, что по натуре я была педантом и предпочитала прибыть пораньше на место и уже там подождать.

Одинокий фонарь освещал небольшую площадку перед подъездом. Его тусклого луча было достаточно, чтобы не вляпаться в грязь, что комьями была под ногами. Асфальт, как это часто бывает, сошел вместе со снегом и теперь приходилось проявлять смекалку, чтобы выбраться из этого черноземного плена с минимальными потерями.

Оглянувшись назад, я заметила в окне кухни силуэт Евы. Она, прижавшись лбом к стеклу, махнула мне рукой на прощание, ласково улыбнувшись. Я послала ей воздушный поцелуй и зашагала бодрее. Тепло наполнило душу. Все-таки приятно осознавать, что кто-то ждет дома, пусть это и ночная бабочка. В искренности Женьки я не сомневалась, хоть и знакомы мы всего лишь сутки. Было в ней что-то родное и близкое, и если откинуть прочь всю шелуху, то думаю, она, по сути, не самый плохой человек. Да, профессия у Евы из тех, что не похвастаешься особо, но зато в душе у нее свет.

Фасад «Триумфа» с наступлением темноты раскрасился сочными цветами. Блики, всполохи, прожектора, словно впереди не обычная ночь, а приближающийся Новый год. Я остановилась в нескольких метрах и долго разглядывала огни. Казалось, что это другая реальность и все происходит с кем-то другим. Девочка из захолустья вырвалась в большой город лишь с одной целью – стать счастливой, доказать всем и прежде всего себе, что она сможет. И пусть кусают локти те, кто не верил и сомневался, смеялся и злорадствовал.

Обогнув здание, я приблизилась к служебному входу и стала ждать. Войти сразу в клуб побоялась, ноги немного подрагивали, а ладошки вспотели. Но холодный ветер послужил тычком. Потоптавшись минут пять, я все же дерзнула. Отворила калитку и шагнула в совершенно иной мир.

Публика уже вовсю развлекалась, кто-то сидел за барной стойкой, кто-то отрывался на танцполе. Официанты шныряли туда-сюда, протискиваясь между людьми. Разносили напитки и закуски, не забывая при этом улыбаться в тридцать два зуба.

Прошмыгнув на второй этаж, я постучала в уже знакомую дверь и принялась ждать. Не прошло и тридцати секунд, как с той стороны раздался мужской голос, и мне предложили войти.

Степан восседал на своем же месте и пил чай из фарфоровой чашки. Немного уставший, он, завидев меня, приободрился, но все равно красные глаза ничем особо не замаскируешь.

– Добрый вечер, Эмилия, проходи. Присаживайся, и будем говорить о деле.

Я, присев на краешек кресла, приготовилась слушать.

– В общем, если ты готова работать официанткой, то милости просим. Коллектив неплохой, я тебе все расскажу, проинструктирую, и завтра можешь приступать.

– Отлично, – обрадовалась я, открывающимся перспективам.

– График уточнишь позже. И самое главное, публика у нас разная, и состоятельная, и не очень. Поэтому будет просьба, постарайся вести себя скромно, в полемику не вступай, если вдруг какой-то форс-мажор будет.

– Интересно, – протянула я, даже боясь представить, что может стрястись такого, ну кроме того, что вдруг клиентов обсчитают.

– Ничего сложно нет, просто чаще улыбайся, – выдал Степан, протягивая мне пластиковую карточку. – С ее помощью будешь входить и выходить, она так же является ключом для посещения служебных помещений.

– Благодарю, – кивнула я, пряча карту в карман пальто.

– Форму не забудь получить, – крикнул напоследок мне Степа, – прямо сейчас спустись, пока все еще на месте. Тебе нужна будет Эльвира.

Поблагодарив еще раз Степана, я сбежала вниз и попыталась отыскать Эльвиру. Женщина в деловом костюме сидела за барной стойкой с папкой на коленях, к ней-то я и обратилась. Она окинула меня взглядом, задержавшись на лице, и махнула рукой, приглашая не топтаться на месте, а пройти следом.

На высоких каблуках, виляя бедрами, она гордо проплыла вдоль по коридору и распахнула дверь кабинета, практически такого же, как и у Степана.

– Таак, – протянула Эльвира, – ты стройная, значит, скорее сорок второй должен подойти. Примерь, если где-то будет торчать или жать, скажи. А я пока отлучусь. Если все подойдет, то забирай. Комната персонала дальше и налево, твой шкаф под номером семь.

– Спасибо, – ответила я робко, все еще не переставая любоваться этой шикарной дамой. Черные, как смоль, волосы собраны были в аккуратный пучок. Ярко-красная помада на губах, длинные ресницы, и сумасшедше-шикарные ноги. Она, словно сошла с обложки журнала. Ее красота была подобна лезвию, холодная с виду, но горячая и острая на язык. Почему-то в этом у меня не было сомнений.