Порочный круг

Рука Вадима обхватила мой затылок, зарылась в волосы, нежно поглаживая, а я вцепилась в его плечи, словно пыталась проникнуть в тело. Обвила его шею руками, встав на носочки, забывая на секунду, что в здравом уме единственное чего хочу – это опустить ему на голову нечто тяжелое.

Он отстранился первый, тяжело дыша. Затуманенный взгляд, бегающий по моему лицу, то и дело задерживался на моих губах. Кажется, я дрожала, все еще не расцепляя рук. Касалась его кожи на шее, ощущая жар, прислушиваясь к его прерывистому дыханию.

– Ты свинья, Вадим – подняв на него глаза, выдала я.

Он ехидно улыбнулся, касаясь моего подбородка.

– Детка, здесь я для тебя не просто Вадим, мерзавец или хер пойми кто. А Семенов Вадим Александрович, твой самый страшный ночной кошмар и по совместительству директор этой богадельни, – отчеканил он нагло, после чего щелкнул меня пальцем по носу и удалился, оставляя приходить в себя.

– Чтоб ты провалился, – выкрикнула я, но Вадим этого, скорее всего, уже не услышал.

Стянув с себя чертову блузу, я смяла ее в руках, пылая от гнева, и бросила в шкафчик. Хотелось топать ногами и выть от несправедливости. Что я такого ужасного совершить успела за свои девятнадцать лет, что сейчас жизнь меня вот так наказывает, подсовывая на пути этого недоумка. Где ж, мать ее, справедливость, ведь только днем казалось, что дела пошли в гору и мне наконец-то повезло.

Выбор стоял нелегкий – отказаться от предложенной работы, сославшись на форс-мажор, или все-таки бросить вызов. Прикусив фалангу пальца, я зажмурилась, стараясь унять ярость, что бурлила внутри. И все же, непростое детство и юность приучили меня к тому, что идти надо до конца. Брать свое по праву, не отвлекаться на неудобства, терпеть издевки и верить, что однажды те, кто плевал в спину и толкал на пути к успеху, останутся далеко позади.

Заверив Эльвиру, которая торчала в фойе, мило беседовав с Вадимом, что я завтра все же появлюсь на рабочем месте, отправилась восвояси. Надо отдать Семенову должное, он никак не проявил себя, кажется, даже глазом не моргнул, будто мы видимся с ним в первый раз. Тем лучше, может завтра в его голове все утрясется, и он отстанет от меня.

Пряча лицо от промозглого ветра, я плелась домой. Проехав полпути на троллейбусе, остальную часть предпочла преодолеть пешком. Необходимо было тщательно подумать, выстроить линию поведения с Вадимом, потому что нельзя быть до конца уверенной в том, что он сложит руки на коленях и больше не попытается тронуть меня.

Мысли о нем связались в тугой узел, с каждой секундой внутри становилось теплее, и несмотря на негодование, никак не получалось думать о нем, как о последнем гаде.

Почему-то тот же Леха Прокофьев выглядел в моих глазах большим дерьмом, чем Семенов. Хотя с тем все было вроде как по любви, а с этим… Не знаю, что это физиология или его умение вести себя с женщинами, но счет был в пользу Вадима. Леха, конечно же, тоже по мерках хутора был ловеласом и гуру секса, но такого взрыва эмоций я с ним не испытывала.

В конечном итоге, свалив все на излишние переживания и переезд, я пришла к выводу, что всему виной гормональный фон и неустойчивая психика. Поэтому необходимо брать себя в руки, стать для себя волшебником и немного кузнецом, чтобы наковать счастья ворох.

Размышляя о жизни, и о событиях, я совершенно забыла, что час-то уже поздний, а Ева настоятельно просила не шляться по ночам. Правда она не упоминала, что и сегодняшней ночью у нее будут гости, но нарываться лишний раз не хотелось. Да и вообще, наверняка эта расфуфыренная кукла знала, кто является владельцем клуба, но промолчала.

– Ну, Женька, – выдавила я из себя, сжимая кулачки, – ну держись, зараза.

Решительно толкнув дверь ногой, я влетела в подъезд и практически сразу замерла на месте. Восседая на ступеньках, на меня таращился скверного вида паренек. В его бритый череп можно было смотреться, как в настенное зеркало, а зажатая между пальцев сигарета напоминала орудие пыток. Бросив на меня хмурый взгляд, он приосанился, и подтянул ноги, освобождая проход. Взвесив все «за» и «против», я все же шагнула вглубь, стараясь преодолеть это расстояние, как можно быстрее. И практически поравнявшись с ним, когда оставался последний шаг, парень выбросил руку вперед, перегородив мне проход.

– Новенькая, что ли? – прохрипел он, смачно сплевывая на бетонный пол.

Я сощурилась и постаралась задержать дыхание. Запах никотина неприятно ударил в нос, и требовалось время, чтобы справиться с рвотными позывами.

– А ты, что всех знаешь в лицо? – самоуверенно произнесла я, задирая подбородок.

Пришла мысль проделать с ним такой же фортель, что и с Вадимом, только разница была заметно ощутима даже навскидку. Этот вряд ли станет разводить китайские церемонии и, скорее всего, просто ткнет под ребра ножичком, и это, пожалуй, в лучшем случае.

– Не хами дяде, – процедил он, поднимаясь со ступеней.

– Дядя, – хмыкнула в ответ, – я тебе в сестры гожусь. Сколько тебе двадцать два, максимум двадцать пять?

– Ты что из этих, как их… бля, – выругался он, почесав лысую башку.

– Ясновидящая, – кивнула я нагло, – могу тебе погадать или сам в курсе, что будет за приставания?

– Не пугай, – окинул он меня липким взглядом, но похоже впечатление мой внешний вид на него слабо произвел.

Вот уж это действительно была радость, потому что запас красноречия таял с космической скоростью. Больше хотелось разреветься, чем держаться с этим торчком на равных.

– Это было предупреждение.

– Дурная баба, – фыркнул он, убирая руку. – Ходите тут толпами, когда вас всех запоминать-то. В глазах уже рябит от мельтешения.

– Если такой нежный, то, какого лупишься? Отвернись, а лучше иди домой. Мамка, наверное, уже заждалась.

– Вот ты резкая, – покачал он головой, подтягивая треники с растянутыми коленями. – У Женьки, что ли живешь? Та тоже поорать любит и на мужика, и под ним, – засмеялся он, разрывая тишину подъезда.

– Завидуй про себя. Похоже ты не ее клиент, – щелкнула я пальцами в воздухе, окончательно уверовав в победу. – Серьезно, иди лучше домой пока поясницу не застудил, сидеть на холодном полу вредно для потенции.

– О-па, да ты заботливая, оказывается. Ну да, я ж забыл, если у всех будет висеть, то кто ж вам платить-то будет.

Наклонив голову чуть вперед, я практически носом уперлась в лицо парня и теперь сверлила его взглядом. Лысый скривился в ухмылке, взирая на меня снизу-вверх. Даже в полный рост он был немного ниже, и, видимо, данный факт не вселял в него уверенности. Он первым отвел взгляд, заслышав, как я заскрипела зубами, желая его проткнуть колом, как сущего дьявола.

– Я не проститутка, – набрав в легкие воздуха, произнесла по слогам, чтобы даже самый тупоголовый это понял и уяснил.

Наверное, рано или поздно придется съезжать от Евы, пока меня окончательно не заклеймили. Было одно неприятное обстоятельство, и я так надеялась, что в большом городе к этому относятся иначе, чем в маленьком захолустье. Ладно, там слухи и кривотолки распространялись и, если одна обиженная решила, что кто-то является шлюхой, то вся деревня вскоре начинала считать также. Но здесь был город и немаленький, так кому какое дело до чужой личной жизни, неужели и здесь все умудрялись спать под одним одеялом и вешать ярлыки?!