Последнее обещание, которое ты дала

Я скользнула кончиком языка по его губам, и он застонал, но не впустил меня. Вместо этого он отстранился, сжав в кулаке мою косу, и потянул назад, заставляя меня запрокинуть голову, обнажив шею, где бешено бился пульс. Прикрыв глаза, он опустил губы, пока они не оказались в том же беспорядочном ритме, нежно посасывая.

Меня охватило пламя. Колени подогнулись. Желание пожирало меня изнутри. Я впилась ногтями в его бок, мои бёдра ударились о его. Его губы скользнули вниз, к основанию моего плеча, нежно прикусили. Я ахнула. Он притянул меня ближе, раздвинул ноги, затягивая между ними.

— Почему, чёрт возьми, ты так вкусно пахнешь? — пробормотал он, и я услышала в этих словах злость и разочарование.

Разочарование, что он желает именно меня. Женщину, которой не может доверять. Которая лжёт. Которая в конечном итоге уйдёт.

И я вдруг возненавидела, что всё это — правда. Я хотела дать ему что-то настоящее. Что-то, на что он мог бы положиться. Хотела доказать, что у него всё ещё есть душа. И что он может отдать её кому-то.

Мне.

Эта пугающая мысль почти заставила меня отступить.

Но он словно почувствовал, что я собираюсь уйти, и снова завладел моими губами, его язык проник вглубь, касаясь, лаская, разрушая последние остатки разума. Больше не существовало ни работы, ни правил, ни логики. Только он и я. И бесконечное море жажды, которое, казалось, никогда не будет утолено.

Глава 23

Райдер

Это было неправильно. Где-то в глубине сознания я понимал, что то, что я делаю, что мы делаем — неправильно. Но её тёплые глаза сияли, когда она двигалась в такт мне, её пламя проникало в меня, охватывало меня. И я не хотел отступать. Я хотел, чтобы оно сожгло меня дотла. Я хотел узнать, что будет, когда оно вспыхнет в полную силу. Когда тело Джиа разлетится на части и разрушит меня вместе с собой.

Потому что она могла меня сломать.

Так же, как однажды это сделала Рэйвен.

Только мне казалось, что Джиа могла бы нанести ещё больше урона. И дело было не в том, что моя душа уже была разорвана и её было легко разбить снова. Дело было в том, что это… то, что я чувствовал, прижимаясь к ней бёдрами, прокладывая путь губами и руками по её коже… было сильнее, чем всё, что я когда-либо испытывал с Рэйвен.

Предупреждающие знаки вопили.

Я их проигнорировал.

Вместо этого я прервал поцелуй, чтобы стянуть её футболку через голову, обнажая простенький хлопковый лифчик телесного цвета, сливавшийся с её кожей. Ничего сексуального. И всё же он казался невероятно притягательным, потому что был таким же, как Джиа. Уверенным. Спокойным. Простым и в то же время сложным.

Я снова поцеловал её, проникая глубже в её рот, пока мои руки скользили вверх, сжимая грудь через ткань, задевая твёрдые вершинки. Она застонала, и этот звук пронёсся у меня по позвоночнику, опускаясь ниже.

Она не закрывала глаза ни на секунду. Наблюдала за каждым моим движением. За каждым скольжением губ и рук, видя больше, чем я был готов ей показать.

Она вцепилась в мою рубашку, и мы на мгновение разъединились, чтобы сорвать её с меня, а затем снова вернулись к тому, с чего начали. Я поднял её, и она обвила меня ногами. Мы опустились на диван, её бёдра плотно прижались ко мне. Наш поцелуй стал требовательнее, нетерпеливее. Я расстегнул её лифчик и жадно впился в её грудь губами, пока пальцы ласкали вторую.

И только тогда её глаза наконец закрылись. Это показалось нелепой, но всё же победой.

Я хотел наслаждаться ею часами. Медленно, неспешно. Я хотел каждое её дыхание, каждую дрожь, каждый её отклик сделать своим. Я хотел остаться в этом коконе её прикосновений навсегда.

Рингтон Мэддокса прорезал тишину, но я не остановился.

Вместо этого я снова нашёл её губы, требуя от нас обоих проигнорировать звонок. Требуя, чтобы мы не возвращались в реальность и ко всем проблемам, что нас там ждали.

Телефон замолчал… и зазвонил снова.

Блядь.

Я уткнулся лбом в её грудь. Её сердце стучало ровно, успокаивающе, а запах был таким тёплым, домашним…

Я знал, что как только потянусь за телефоном, она уйдёт. И мы вернёмся к нашим словесным перепалкам, снова пряча напряжение за возведёнными стенами.

Телефон зазвонил в третий раз.

— Возьми трубку. А то он вздумает отправить сюда патрульного, чтобы проверить, всё ли у нас в порядке.

Мне чертовски не хотелось этого делать.

И мне чертовски не нравилось, что она сделала ровно то, чего я ожидал, — соскользнула с меня, застёгивая лифчик, натянула обратно свою фланелевую рубашку и бросила мне мою футболку.

— Что? — пробормотал я в трубку.

— Дядя Фил скончался.

Теперь я чувствовал себя ещё большим ублюдком. Я так и не добрался до больницы, чтобы попрощаться. Не был рядом с мамой, когда она потеряла последнего живого члена семьи МакФлэнниган. Вина накатила тяжёлой волной.

— Я выезжаю, — сказал я.

— Не надо. Он так и не пришёл в себя, а здесь уже ничего не изменишь. МаК оформляет бумаги. Мама с Сэди уже уехали домой.

Горло сжалось, и я не смог сразу ответить.

Мэддокс тяжело вздохнул.

— Не обижайся на меня и не считай себя ответственным за это, придурок. Ты ничего не мог сделать. Ты был там, где должен был быть — заботился о наших дочерях. Нам всем это было нужно не меньше, чем маме было нужно поплакать без посторонних глаз.

Я не привык думать о ребёнке в первую очередь, но понимал, что Мэддокс прав. Если бы я был в больнице, а он остался бы дома с Милой, я бы тоже всё понял. Мы бы не хотели, чтобы Мила видела, как дядя Фил делает последний вздох. Просто так сложилось, что в этот раз выпало мне. А я привык быть тем, кто контролирует ситуацию, если что-то идёт не так.

— Как мама?

— Ошарашена. Кажется, никто из нас не верил, что Фил когда-нибудь умрёт. Он был слишком упрям, слишком жаден до жизни.

— Он ел всё подряд, пил ещё больше, выкуривал по пачке в день. Я удивлён, что он протянул так долго.

— Ему было всего шестьдесят пять.

Мы замолчали на мгновение, прежде чем Мэддокс снова заговорил:

— Мила нормально устроилась?

— Не думаю, что ты сможешь её оттащить от Адди.

— И как Адди к этому относится? — в голосе брата послышался смех.

— Она разговаривает полными предложениями. Плечи расслаблены. Мила творит чудеса. Так что я только за. — Проклятый ком в горле снова давал о себе знать.

— Ей завтра в школу. Что будешь делать с Адди?

— Не думаю, что школа пока вариант.

Мэддокс не стал спорить.

— У нас с МаК утренние смены, так что утром Рианна заедет за ней.

— Я могу отвезти её в школу. Мне нужно вернуться на ранчо и проследить, чтобы строительство шло по плану. Хочу навестить маму и понять, чем ей можно помочь.