Последнее "Па"

Преображение действительно было эффектным, но дело не только в зрелищности, но и в том, что собирались люди, которые с надеждой ждали возвращения родных или хотя бы весточки, что с их родными все в порядке.

— С левой ноги! За мной! Марш! — рыкнул демоническим утробным басом Катар.

Члены отряда «Смерть», как один, подняли ногу и шагнули вслед за слугой ведьмы во тьму.

Несколько шагов молодой мальчишка Карлос ничего не ощущал, но стоило ему пройти в стихию, он почувствовал необычное ощущение.

Не было холода, не было жары. Ни усталости, ни тяжести. Ни ветерка или хотя бы сквозняка. Впервые в жизни он не почувствовал ничего.

Сначала он старался быть настороженным, но затем ощущение опасности куда-то улетучилось. Стало легко и просто идти в ногу.

Но стоило парню успокоиться, как он кожей почувствовал, как на нем скрестились тысячи взглядов. Его рассматривали, словно оценивая. И взгляд этот был не тот, что он испытывал от отца торговца, который оценивал его. Это был взгляд его матери, которая оценивала курицу, которую собиралась зарезать на суп.

— Что же ты мелкий сюда поперся…

— Это не игрушки…

— Молодой еще, на губах молоко не обсохло…

Шепот со всех сторон навалился одновременно. Словно кто-то дал отмашку, и все голоса заговорили в один миг. Они были тихими, но их количество было настолько огромным, что все они превратились в один непроницаемый шум, за которым было не слышно: маршируют остальные или нет.

Однако парень помнил наставления отлично и старался не слушать голоса. Проскользнула мысль запеть, но из головы от страха, который нагнал многоголосый шепот, вылетели все песни.

Чтобы хоть как-то собраться с силами и не обращать внимания на шепот, который высмеивал, пугал, угрожал и просто смеялся над ним, он представил, как встретит отца. Как взглянет ему в глаза и, расправив плечи, скажет:

«Я, может, и мал еще, но в стороне тоже не останусь! Я через тьму за раненными ходил с отрядом „Смерть“. Я взрослый! Я смогу!»

Эта мысль неожиданно помогла и позволила ему расправить плечи.

— Да кто ты такой? Ты же…

— Плечи он расправил. Тебе бы пошло кишки свои на плечах этих носить…

— Убью суку… раздавлю…

— Хитер, сукин сын, хитер, но не хитрее…

— Бездна, как же ты жалок. Видела бы тебя мать, повесилась бы от стыда…

— Хочешь увидеть, что у меня под юбкой? Я знаю, что хочешь…

Парень продолжил представлять отца, но внезапно шепот исчез. парень не сразу обратил внимание на этот факт, но тут кто-то сдернул с него повязку и хлопнул по плечу.

Карлос успел зажмуриться, но голос его успокоил:

— Пришли. Открывай глаза.

— А ты не демон какой? — не открывая глаз, произнес парнишка.

— Не демон. Хватит халтурить. Помогай давай!

Он открыл глаза и понял, что находится посреди лагеря. Перед ним находился Катар, который кивнул в сторону одноосной телеги.

— Раненых много. На руках не унесем. Быстро загружаем и обратно. Не успеем — помрут.

БУДУМ!

Оглушительный взрыв прозвучал где-то вдалеке. Парень на автомате втянул голову и испуганно заозирался.

— Что происходит? — оглянулся слуга ведьмы на стоявшего чуть в стороне воина в броне, на груди которого был герб Вольных баронств.

— Светлые в тыл зашли.

— Армейские?

— Нет, фанатики, — мотнул головой тот. — Не единым фронтом, а отрядами по сотне-две. Пылающие кулаки ими занимаются.

Катар кивнул и спросил:

— Где раненые?

***

Роуль глубоко втянул носом воздух и, поджав губы, произнес:

— Маркус.

— Что? — спросил Хойсо, наблюдая со стены, как у леса происходит бой Габо и трех паладинов.

Людей успели отвести, и пылающий рыцарь тянул время, чтобы смогла подойти подмога. У него была мысль попытаться закончить бой самостоятельно, но, к его удивлению, паладины показали отличную сработанность. Четыре выпада и резких финта ушли в молоко, а единственная результативная атака, несмотря на вложенную в клинок силу, безрезультатно влетела в коллективный щит из света.

Пробовать дальше и пытаться справиться самостоятельно он не стал, здраво рассудив, что это будет связано с огромными рисками, а его выбывание из строя даже на полдня может оказаться по-настоящему смертельным для его людей.

— Я говорю, что за нами наблюдает Маркус, — пояснил упырь. — Этот сукин сын наблюдал весь штурм и наблюдает сейчас.

— Думаешь, он готовится?

— Ему ничего не мешает изучать наши козыри, — пожал плечами упырь. — Ты ведь не думаешь, что наши «малыши» выросли настолько, что с ходу будут брать крепости?

— Я тоже почувствовал, что тут что-то неладно, — кивнул Хойсо. — Почему они оставили эту крепость без укрепления? Тут ведь даже фанатиков не было. Могли бы и устроить серьезный отпор.

— Клан в опале, — начал пояснять Роуль. — Если тебе не позволяют моральные принципы и общество уничтожить чужой клан, тогда просто сделай так, чтобы его уничтожили другие. А сам просто сиди и смотри, как твою работу выполняют враги твоих врагов.

— Ты хочешь сказать, что их просто отдали нам на растерзание? — нахмурился Хойсо.

— Скорее всего, так и вышло, — кивнул упырь. — К тому же Маркус прекрасно изучил то, что делали наши ученики.

Хойсо вздохнул.

— Весь этот поход может плохо кончиться, — произнес он, наблюдая, как из-под земли в паладинов начали бить острые, словно иголки, шипы.

— А как он может кончиться «по-хорошему»? — с усмешкой спросил упырь. — Ты вообще понимаешь, что он не может кончиться просто так? Никто не сложит оружие. Мы не помашем рукой императору и не пойдем домой, гонять по горам коз и пугать детей в темных проулках.

— Да, но…

— Что должно случиться, Хойсо, чтобы ты сказал — все закончилось «хорошо»?

Черт насупился и снова уставился на Габо, который продолжал бой с поддержкой мага земли.

— Мы затеяли чудовищную вещь. Именно ту вещь, которая губила целые континенты и отправляла их под воду, — Роуль перевел взгляд на сражающихся паладинов. — Посмотри на эту тройку. У них весь отряд полег, а они не собираются уходить. Они бьются до конца, а это значит, что их ненависть сильнее чувства самосохранения. Понимаешь, о чем я?