Последний долг

Ее тело двигалось нечеловечески, дергаясь, как нежить, сбивая меня с нее с огромной силой. Ее пристальный взгляд встретился с моим; она напряглась и поклонилась. Ее правая рука взметнулась вперед, и гнев в ее взгляде сменился ужасом.

Мой желудок скрутило, когда все ее тело сжалось в агонии.

Дерьмо.

Четыреста пять.

Четыреста шесть.

Четыреста...и семь...ударов сердца.

У нее сердечный приступ.

Секунды промелькнули, когда осознание этого дошло до меня.

Нет!

Судьба украла у меня ее смерть.

Я хотела взять её.

Ее сердце.

Ее жизнь.

Она была у меня в долгу.

Тук-тук. Удары…

– Будь ты проклята, Бонни.

Я поднялась на ноги, стоя над ней с цветочными ножницами. Я хотела захватить ее душу, когда она покинула ее тело, но судьба не сочла меня достойной. Возможно, душа Дэниэля - это все, что мне было позволено. Бонни принадлежала к более могущественным сущностям.

Призраки моего предка заполнили ее грудную полость, проскальзывая в камеры сердца, блокируя вены и артерии.

Ее спина выгнулась, как будто был совершен обряд изгнания нечистой силы. Она потянулась ко мне. Серость ее лица сменилась крахмальной белизной.

– Пом... пом… помоги...

– Нет...

Я попятилась.

Я была недостаточно достоина того, чтобы лишить ее жизни, но я буду наблюдать за каждым мгновением. Я буду бодрствовать, пока она умирает у моих ног, и лелеять тот момент, когда ее больше не будет.

Но тут дверь распахнулась.

Гребаная дверь распахнулась и вошел Кат.

Он ворвался в комнату. Его поза сменилась с уверенной на застывшую в шоке. Его взгляд метался между мной, стоящей над его матерью с острыми ножницами, и Бонни, бьющейся в конвульсиях на полу. Его глаза заблестели, на лице отразились недоверие, шок и возмущение.

Сколько времени должно потребоваться кому-то, чтобы умереть от остановки сердца?

Умри, Бонни. Умри.

Я повторяла эту мантру с того момента, как я убила Дэниэля.

Умри, Хоук, Умри.

– Бл*дь!
– Кат начал действовать, пробежав через будуар и рухнув на колени рядом с матерью.

Она хрипела и хрипела, задыхаясь. Ее глаза молили о помощи, в то время как сердце сжималось.

– Подожди. Подожди.

Повысив голос, он закричал:

– Кто-нибудь, вызовите гребаную скорую помощь!

Никто не ответил. Ни один из братьев Даймонд не проник в комнату. Некому выполнять приказы.

Я просто стояла там.

Наблюдатель за тем, когда Бонни исчезнет из этого мира.

– Вызови гребаный вертолет!

Кат, казалось, не заметил, что его приказы остались без внимания. Я никогда не видела его таким нормальным. Таким напуганным и потерянным.

Я расхаживала взад-вперед, обнимая свою ноющую руку, надеясь, что никто не слышал его команд. Скорая помощь была бы слишком медленной...Но вертолет? Это может быть слишком быстро.

Умри быстрее, Бонни. Быстрее.

И судьба прислушалась.

Жизнь выбрала своего победителя.

Меня.

Тук...тук-тук—тук.

Сердцебиение замедляется.

Сердцебиение прекращается.

Кат баюкал свою мать, в то время как она быстро потеряла образ пожилой карги и превратилась в изможденный труп.

Мои секреты умирают вместе с ней.

Мои грехи замолкают вместе с ней.

Однако Бонни не ушла тихо. Она сделала прощальный подарок, даровав мне свой последний вздох, отправив меня прямиком на вечные муки.

– Она ...
– Бонни ахнула. – Дэн…Дэн…Дэниел. Она ...

Кат вытер лоб, убирая мокрые пряди седых волос.

– Тише, побереги свои силы. Сейчас придут врачи.

Бонни раздвинула губы, на зубах остались пятна помады. Она знала так же хорошо, как и я, что не проживет и дня. Собрав последние оставшиеся силы, она подняла дрожащую руку, указала пальцем и прошипела:

– Она убила…убила его.

И это было все.

Последний удар сердца.

Последний вздох.

Ее глаза самодовольно впились в мои, а затем закрылись навсегда.

Я убила своего второго Ястреба.

Но она подвергла меня ужасным пыткам.

Ее рука упала на бок, отскочила от мертвой плоти и неловко замерла рядом с ней.

В это мгновение комната оплакивала своего хозяина. Лепестки цветов поникли, занавески колыхнулись от несуществующего ветерка.

Затем Кат поднял голову, глаза блестели от непролитых слез, лицо распухло от неподдельной ненависти.

– Ты...

Я подняла ножницы, отступая назад.

Он не двигался, обнимая свою мертвую мать, мою вторую жертву, украденную не от моей руки, а полтергейстом моих предков.

– Ты убила Дэниэля.

Два варианта.

Одно будущее.

Мне так надоело убегать. Так надоело прятаться. Так надоело быть слабой.

Я не убежала.

Я не отрицала этого.

Вместо этого я высоко подняла подбородок и заявила обо всем, чего достигла.

Я выиграла, они проиграли. Так и быть, даже если моя жизнь сейчас закончилась.

– Да. Да, я убила его. Я отняла у него жизнь, избавилась от его тела и наслаждалась каждой чертовой секундой этого.

Кат ахнул.

Я улыбнулась.

Мы не двигались, в ожидании следующего боя.

***

Никто не хотел слушать историю грешника. Плохой парень. Злодей.

Никому по-настоящему не было дела до моих планов или целей.

Никто не мог понять, что мои действия проистекали из любви, семьи и преданности тем, кем я дорожила.

Делало ли это меня ужасным человеком?

Разве я не могла поставить тех, кто мне дорог, перед совершенно незнакомым человеком?

Люди делали это все время.

Они убивали, чтобы защитить себя и своих близких. Они охотно забывали заповеди в пользу того, как они смотрели на то, что было приемлемо, а что нет.

Я не была исключением.

Те, кто знал меня, понимали мою страсть и стремление. И те, кто этого не сделал. Ну, мне было наплевать, что они подумают.

В каждой истории редко было две стороны. За свою долгую жизнь я пришла к пониманию истины. Там было несколько сторон. Страницы и страницы сторон. Бесконечная битва, в которой люди выбирали то, во что верили. Иногда выбор был сделан по понятным причинам - не оправданным, не опрометчивым или правильным - просто...понятным.