Последний Хранитель Империи

— РАЗБЕГАЕМСЯ! — рявкнул я друзьям, подхватывая контейнер с артефактом.

Серый пробился к нам сквозь толпу, отбрасывая врагов в стороны. Рита уже растворилась в тенях. Филя спикировал с крыши и метнулся прочь.

Я рванул с площади, прижимая контейнер к груди. За спиной звучали ругательства на арабском и на русском, кто-то выл от боли, другие кричали «Где мальчишка». Мне же было плевать — надо было срочно убираться отсюда.

Левый поворот, правый, вдоль канала, через арку — я петлял как заяц, уходя от погони. За спиной все еще звучали выкрики, грохот и вспышки боевых Покровов.

А за еще одним поворотом я влетел прямо в руки тех двух псевдо-таможенников.

— Держи вора! — завопил тощий, все еще потирая разбитую челюсть. — Шапа, хватай!

Улица оказалась перекопана — ремонт подземных водостоков. Груды булыжника и песка громоздились по краям, обломки труб валялись у стены. И прямо в этот хаос выкатилась роскошная карета с имперским гербом.

Толстяк Шапа размахнулся палкой, но грузный Шапа в волнении запнулся о валяющуюся кирку. Придурок полетел вперед с воплем, споткнулся о груду булыжника и рухнул прямо перед колесами понесшихся лошадей. Кучер резко дернул вожжи, лошади встали на дыбы, и карета развернуло боком.

— Стой, сволочь! От нас не уйдешь! — завопил Вася, но сам налетел на опрокинутую грудку с рабочим инструментом. Инструменты разлетелись по мостовой со звоном.

В возникшей суматохе я увернулся от удара, но споткнулся о все ту же кирку и рефлекторно схватился за дверцу кареты.

Она распахнулась нараспашку. Я повис на ручке, а внутри меня ждал сюрприз — два здоровенных стражника недоуменно таращились в мою сторону. А между ними на полу, в углу у их ног, лежал контейнер — точно такой же, как у меня в руке.

БАХХ!

Толстяк попытался впечатать меня в карету, но промазал и по инерции влетел в открытую дверцу. Сто тридцать килограмм чистого сала врезались в ближайшего стражника. Тот с хрустом рухнул на пол салона, а Шапа, теряя равновесие, размахнулся еще раз.

БАХ!

Дубина обрушилась на висок стражника с оглушительным треском. Даже зеленоватое сияние Покрова Ящера не смогло защитить от удара — мужчина закатил глаза и рухнул на пол рядом с напарником.

— Вася! Хватай! — Шапа сгреб со скамьи контейнер и метнул его худому напарнику через дверцу.

Тощий ловко подхватил добычу и метнулся прочь по переулку, его поддельный таможенный мундир развевался за спиной.

Второй стражник, пошатываясь, разлепил глаза и, придерживая рассеченный висок, рванул следом.

— Эй, меня забыли! — Шапа вывалился из кареты и заковылял за ними. Вслед ринулся и перепуганный кучер, бросив поводья прямо на козлах.

Шум погони растворился за поворотом, оставив переулок в странной тишине.

Я осел на мягкое сиденье кареты, массируя виски. Голова трещала от удара, мысли путались, словно клубок спутанных ниток.

— Какого черта тут происходит… — пробормотал я и открыл глаза.

На полу передо мной лежал второй контейнер, тот самый, который стражники прятали под сиденьем. И он… светился. Слабым, пульсирующим голубым светом, который словно отзывался на мое присутствие.

Я протянул руку… и в следующее мгновение мне почудилось, будто из контейнера звучит какой-то шепот…

«Наконец-то… ты нашел нас…»

Глава 9

Бегство

Я резко поднял голову и осмотрелся. В карете никого не было, но шепот я слышал отчетливо. Или мне все же показалось? После того удара и хаоса в переулке было бы не удивительно…

Тем временем контейнер продолжил все сильнее пульсировать голубоватым свечением. Точно таким же, как мой Покров.

— Что за чёрт, — пробормотал я, осторожно коснувшись металлической поверхности.

По пальцам прошла волна энергии — знакомая, родная, словно я встретил давно потерянную часть себя. Замок контейнера щелкнул без всяких усилий.

Я приподнял крышку, представляя, какой дорогой артефакт может там находиться. Определенно что-то вроде посоха из редкого металла или амулета, который усиливает Покров — аристократы готовы платить за такие штуки безумные деньги. А если это еще и творение древних мастеров, созданное тысячелетия назад, то цена может взлететь до заоблачных высот.

Но вместо украшения в контейнере лежала старая книга.

Стоп. Это же Реликт! Я встречал подобные вещи в закрытых секциях академической библиотеки. Эти древние манускрипты хранили секреты своих создателей, раскрываясь лишь перед избранными — теми, чья аура резонировала с магией их давно усопших владельцев. Для всех прочих они оставались лишь изящно переплетенными томами с девственно чистыми страницами.

Стоимость подобного сокровища могла достигать ста тысяч рублей, а то и превышать эту головокружительную сумму. Разумеется, при условии его солидного возраста и наличии подходящего коллекционера — того редкого чудака, который не пожалеет целое состояние на приобретение практически бесполезной книги исключительно ради престижа.

Меня же занимало совсем другое — проклятый Реликт откликался на мое присутствие. Такого просто не могло быть! Обычно подобное случается только с невероятно сильными магами. Я не припомню, чтобы обладатель слабого Покрова смог активировать древний манускрипт. Даже случайно.

Когда я взял книгу в руки, она снова откликнулась тем же голубым свечением. Страницы были совершенно пустыми, словно никто никогда не писал в ней. Только на обложке, которая казалась сделанной из какой-то странной кожи, проступили черные руны. Буквы переливались и мерцали, меняя форму на глазах.

«Путь… единство… освобождение…»

Образы вспыхивали в моем сознании, словно давно забытые воспоминания. Двенадцать фигур в кругу. Потоки первозданной магии. Что-то огромное и могущественное, разделенное на части… Покров Зверя…

Я резко отпустил книгу, и она упала обратно в контейнер. Сердце бешено стучало в груди.

— Получается, это не легенда, — пробормотал я, пытаясь собрать все мысли в кучу.

Но почему он реагирует именно на меня? На мой дефектный, нестандартный Покров?

В этот момент за окном раздался звук приближающихся шагов. Я быстро закрыл контейнер — магический фон от Реликта мог выдать мое местоположение любому чувствительному магу — и поудобнее схватил добычу как раз в тот момент, когда рядом раздались голоса.