Последний, кого ты любила

Я поднял её ладонь к губам и поцеловал.

— Ты хороший человек, — сказал я. — Если бы было иначе, ты бы не испытывала вины за свои чувства.

— Ты же не знаешь меня, Мэдс. Меня не было десять лет.

Я развернул её к себе, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Я знаю тебя, МакКенна.

Она смотрела на меня, не двигаясь, а я продолжил:

— Я знаю тебя, потому что, как бы тебе ни казалась глупой моя песня, ты — моя родственная душа.

— Боже, надеюсь, я тебе не сестра, — сказала она, скосив губы в усмешке.

Я рассмеялся.

— Ты права. Это единственное, что в песне неправильно. Всё остальное — чистая правда. Я знаю тебя. Ты знаешь меня. Я люблю тебя. Ты любишь меня.

— Пф. Размечтался, — фыркнула она, но на лице у неё появилась настоящая, полная улыбка — та самая, что озаряла её лицо, делала её глаза ещё ярче и заливала всё вокруг золотистым светом.

— Не могу дождаться, когда весь мир увидит, какими мы становимся, когда мы вместе, — сказал я. — Это как в книге Милы. В конце мы — чистая магия.

Она поцеловала меня — медленно, глубоко, с обещанием, которое я был намерен заставить её сдержать.

Мы потерялись друг в друге, забыв о времени, на обочине дороги, и, если бы мы не были в моём рабочем грузовике, посреди дня, у всех на виду, я бы не остановился. Но это лишь заставило меня сильнее жать на газ — чем быстрее мы окажемся дома, тем быстрее я смогу снова доказать ей, что мы созданы друг для друга.

Я только снова усадил её на место и завёл двигатель, когда зазвонил телефон. Мы были в десяти минутах от Уиллоу Крик, когда на экране высветилось имя Джеммы.

— Эй, Сокровище. Спасибо, что забрала Милу. Она уже вся на сахарном подъёме?

Голос Джеммы был дрожащим, слегка паническим.

— Сэди её забрала вместо меня, потому что… неважно. Но я уже на ранчо и… я не могу их найти.

— Что значит «не можешь найти»? — Я изо всех сил старался не паниковать, натягивая на себя профессиональную маску спокойствия.

— Машина Сэди здесь, но… это странно. Двери открыты, ключи в зажигании.

У меня внутри всё сжалось. Это было странно. Но ещё не повод для паники. Только вот волосы на затылке встали дыбом. А этот сигнал был точен примерно на восемьдесят процентов, когда речь шла о том, что что-то пошло не так.

Я посмотрел на МакКенну, и видел, как беспокойство отразилось на её лице.

— Ты звонила им? Где Терранс и её друзья? — спросил я, уже едва сдерживая охватившую меня тревогу.

Я сильнее вдавил педаль газа, и на следующем повороте колёса грузовика слегка заскользили. МакКенна вцепилась в ручку двери, резко втянув воздух.

— Терранс и остальные уехали обратно в университет сегодня. Сэди остаётся до воскресенья. Я звонила обеим, но никто не отвечает.

Мила часто выключала телефон, чем сводила меня с ума, но я всё равно мог её найти.

— Я попробую отследить её. Может, она уговорила Сэди покататься на Шадоуфаксе?

— Все лошади на месте, — сказала Джемма.

— Где мама и папа? Райдер? — спросил я, лихорадочно разблокируя экран телефона и пытаясь найти приложение Find My Phone, пока всё ещё мчался по дороге. МакКенна забрала телефон у меня из рук, быстро пролистывая экраны.

— На аукционе скота в Куксвилле.

Чёрт.

— Судя по данным, её телефон на ранчо, — сказала МакКенна, протягивая мне телефон. Я глянул на карту — он действительно был рядом с домом.

— Джем, выйди к машине Сэди и проверь, нет ли там их телефонов.

Наступила пауза, но мы оба слышали неровное дыхание Джеммы, пока она двигалась.

— Чёрт, — выдохнула она. — Её телефон в рюкзаке, на заднем сиденье. Я не вижу телефон Сэди… О, подожди. Он под сиденьем… как будто она его уронила.

Я больше не был спокоен. Я был в ужасе. Волосы на затылке всё ещё стояли дыбом. В животе свело узел. Единственная мысль, которая у меня осталась — через семь минут я буду на ранчо. Семь долгих, мучительных минут. Я заставил себя говорить ровным, уверенным голосом, который совершенно не отражал того, что я чувствовал внутри.

— Мы уже почти там, Джемс. Я сейчас приеду, но мне нужно повесить трубку, чтобы передать это по рации.

Джемма всхлипнула.

— Окей. Боже… Мэдс, прости…

— Это не твоя вина, Джемма. С ними всё будет в порядке. Это просто недоразумение, я уверен.

Но это не было недоразумением. Я чувствовал это каждой клеткой своего тела. Моя дочь и моя сестра в опасности.

Я повесил трубку и включил рацию, которую убавил, пока мы были за пределами округа, ненавидя до глубины души, что мне придется использовать код пропавшего без вести в отношении моей собственной дочери. Голос дрожал, пока я передавал диспетчеру имена и подробности, насколько мог вспомнить. Когда дело дошло до описания Милы, я замешкался — не мог вспомнить, во что она была одета этим утром. МакКенна подсказала.

— Зелёные леггинсы и радужный свитер, — сказала она.

Чёрт. Как я мог забыть, в чём был одет мой ребёнок?

Я едва слышал что-то, кроме грохота крови в ушах. Только профессиональная подготовка удерживала меня от того, чтобы потерять контроль. Ответ по рации пришёл мгновенно. Все полицейские службы в радиусе сотни миль, а также пожарные и спасатели уже готовились и направлялись к ранчо. Но первыми прибыли мы с МаК.

Я резко ударил по тормозам перед домом, рядом с машиной Сэди, оставив чёрные полосы на асфальте. Мы с МакКенной выскочили, и Джемма сбежала с заднего крыльца.

— Есть какие-то следы? — спросил я.

Джемма покачала головой, по её щекам лились слёзы.

— Что… что, по-твоему, случилось?

Я направился к машине Сэди.

— Ничего не трогайте! — рявкнул я, когда МакКенна потянулась за рюкзаком Милы через заднее пассажирское окно. — Отойдите от машины.

Они подчинились.

Я оглядел подъездную дорожку, пытаясь найти хоть какие-то следы, но я был не следопыт, да и явных отпечатков нигде не было.

Раздался выстрел.

Моё тело застыло. Сердце забыло, как биться, лёгкие забыли, как дышать. Дрожь охватила меня, за ней последовала череда проклятий и молитв. Затем я пришёл в движение — метнулся к пикапу, отпер винтовку с держателя на заднем стекле, закинул ремень через плечо и помчался на звук, нащупывая Глок за поясом.

Мне потребовалась секунда, чтобы осознать — МакКенна и Джемма несутся за мной, но я уже обогнул сарай.

— Оставайтесь у чёртового дома! — заорал я, не сбавляя темпа. — Как только остальные прибудут, сообщите им, что были выстрелы, и что я пошёл вперёд.

Я не стал проверять, послушались они или нет. Просто бежал. Пульс бился в висках, грудь горела от напряжения.

— Держись, малышка, — мысленно молился я. — Пожалуйста, пусть ты будешь в порядке.

Я перескочил через забор вместо того, чтобы открывать калитку, и тут заметил, что МакКенна всё ещё за мной, тоже перепрыгивая. Я замедлился — не ради неё, а чтобы попытаться уловить хоть что-то помимо собственного дыхания и бешеного сердцебиения.