Последний, кого ты любила

Все мои лучшие воспоминания были переплетены с МакКенной, как виноградная лоза, вьющаяся по магнолии. Воспоминания, к которым я никогда не прикасался. Которые держал глубоко внутри. Доставал только тогда, когда был достаточно силён, чтобы их выдержать.

Сегодня был не тот день. Её день рождения. И день, когда я окончательно её потерял. Тот самый день, когда она позвонила мне, чтобы сказать, что выходит замуж. И чтобы я больше никогда не звонил ей. Я даже не знал, что у неё кто-то был.

С тех пор, как я один раз, по глупости, слетал в Калифорнию, мы общались только через сообщения и видеозвонки. Даже после того, как она сказала мне не приезжать. Не ждать.

Я всё равно ждал.

Но мне не стоило этого делать, потому что я знал: она никогда не вернётся в Уиллоу Крик, так же как она знала, что я никогда его не покину.

Наша дружба, вспыхнувшая однажды чем-то большим, была загнана обратно в рамки того, с чего всё началось — двух людей, которые просто хотели друг для друга лучшего.

Придурок: Нам нужно устроить тебе интервенцию, шериф Хатли?

Сообщение разорвало цепкие объятия воспоминаний. Да, они были больными, но я никогда не жалел о прошлом. Потому что если бы не МакКенна, я никогда бы не встретил Милу. А она была лучшим, что случилось в моей жизни.

Я: Нет, придурок. Просто устал. Арестовал кучу людей Вест Гирс, подрался с Вилли. Всё, я спать.

Придурок: Ой, бедняжка. Я весь день разбирал домики. И ты не слышишь, чтобы я ныл.

Я: На тебя сегодня наставляли пистолет и нападали с ножом? Вот когда твоя жизнь будет на волоске, тогда приходи поговорить со мной о нытье.

Сокровище: Мэддокс! Скажи, что ты не был на волоске от того, чтобы тебя застрелили или пырнули! Мама кирпичей наложит!

Я: Не говори ей, Джем. Ты же знаешь, она только будет волноваться. Мне вообще не стоило вам это писать, но этот идиот меня, как обычно, взбесил.

Карманный демон: Это только доказывает, что тебе срочно нужно заняться сексом, Мэддокс. Жизнь коротка. Завтра тебя может не быть. Хочешь всю жизнь так и хранить свою девственность?

Я чуть не подавился пивом.

Я: Господи, Сэди. Я не грёбаный девственник.

Карманный демон: Один раз. Годы назад. С одной единственной девушкой. Это не считается. Ты всё ещё монах.

Я: Я не собираюсь обсуждать свою половую жизнь с вами. Просто скажу, что она у меня есть. Я счастлив. Доволен. И точка.

Сокровище: Меня эта беседа уже пугает. Кстати, я оставляю Райдера в баре с рыжей, которая не сводит с него глаз. Я её не знаю. Думаю, она новенькая.

Инстинкт защитника тут же сработал.

Я: Как её зовут?

Придурок: Даже если бы я знал, я бы тебе не сказал. Я не хочу, чтобы ты проверял моих партнёрш по базе данных.

Я: Но когда дело касается Джеммы и Сэди, ты не против?

Придурок: Абсолютно.

Карманный демон: Вы оба сексистские свиньи. Джем, нам нужен план мести. Чёрный, коварный и необратимый.

Пять минут от Джеммы не было ответа. Я предположил, что она уже покинула бар и едет домой к родителям, где жила после окончания онлайн-курсов.

Все её мечты были связаны со сценарием, который она никому не показывала, а пока она работала в ювелирном магазине в городе.

Я перевёл телефон в беззвучный режим, выкинул пустую бутылку из-под пива, убрался на кухне и пошёл в спальню. Рабочий телефон оставил на тумбочке со включённым звуком, чтобы не пропустить вызов от диспетчера. Сбросил одежду, оставшись в одних боксерах, и забрался в огромную кровать.

Кровать, в которой никогда не было женщины, несмотря на всю болтовню моих сестёр.

Да, после МакКенны у меня был секс.

За пределами той сумбурной, но эмоционально насыщенной ночи, что мы разделили перед её окончательным уходом, и того жара, который накрыл нас в её комнате в общежитии. Но с тех пор как в моей жизни появилась Мила, я не приводил никого домой. Если встречался с кем-то, то всегда у них. Впрочем, встречался я редко. Не только из-за дочери, но и из-за работы.

Быть таким молодым кандидатом на пост шерифа означало необходимость идеальной репутации. А если говорить начистоту… Я бы никогда не признался себе в этом. А уж тем более не признался бы своим чересчур любопытным родственникам. Но правда была в том, что все эти женщины, все эти случайные связи были… забываемыми. Одноразовыми. Они приносили удовлетворение, но не оставляли следа.

Наверное, потому что ту часть сердца, которая могла бы снова любить женщину, я потерял в тот день, когда МакКенна велела мне больше не звонить.

Когда в один миг исчезли последние пять процентов надежды, за которые я до смешного упрямо цеплялся — что однажды она всё-таки вернётся ко мне.

Я закрыл глаза.

Прогнал из памяти ту мучительную телефонную беседу, что случилась пять лет назад, на её день рождения. И позволил себе утонуть в других воспоминаниях. В сладких. В тех, что лежали за её гранью.

* * *

Лунный свет на воде дрогнул, рассыпался на сотни бликов, а затем снова собрался воедино, когда налетел ветер, поднимая волны на озере.

За Бронко шелестели деревья.

Весна наконец вступила в свои права, прогнав долгие снежные месяцы и наполнив воздух запахом новой жизни.

МакКенна лежала подо мной в белом летнем платье, переплетённом золотыми нитями. Вкус её кожи таял на моём языке. Колы и Лунных пирожных. Мои пальцы скользили по её изгибам, изучая её, как будто я не знал её наизусть. Ощущение её напряжённых сосков подушечкой пальца. Моя больная от желания эрекция, прижимающаяся к её тонкому хлопковому белью. Её прерывистое дыхание. Её ладонь, легко скользнувшая по мне. Томительная пытка — медленно войти в её узкую, горячую влажность.

* * *

Меня вырвало из воспоминаний, когда рабочий телефон негромко зазвенел, разрывая тишину комнаты. Я ещё не отошёл от сна. От её тела подо мной. От своих собственных ощущений, всё ещё пульсирующих внизу, напрягающих ткань боксёров так же, как в памяти.

Я заставил себя взять себя в руки и поднял трубку.

— Хатли.

— Прости, что разбудил тебя, шериф, но помощник Адамс снова задержал Сибил Ллойд. Ты же знаешь, она не успокоится, пока не увидит тебя.