Последний наследник

– Лицо впало, кожа обтянула череп, и постепенно фигура сгибалась, как будто каждый день отнимал у него часть сил, - голос Лиомина звучал тяжело, мужчина делал паузы, словно каждое слово весело на нём, добавляя в воздух дополнительную печать скорби.

– Он весь год занимался делами семьи. Готовил документы для наследства, подгонял отчёты, – руки невольно сжались, как если бы губернатор сам пытался удержать ускользающую жизнь шурина.

– Будто призрак, который задержался на этом свете и должен был завершить дела при жизни. Так и вышло, что, оформив завещания для тебя, он умер той же ночью, – голос Лиомина дрогнул и мужчина отвёл взгляд, словно пытаясь скрыть свою уязвимость.

– Видимо, старик верил, что ты жив, – в этих словах звучала не только скорбь, но и надежда, что смерть не была напрасной.

Рассказ дяди проник в душу молодого человека, заставляя глаза невольно наполниться слезами, усиливая уже едва скрываемую боль. Юноша сжал губы в тонкую линию, пытаясь удержать в себе проступающие эмоции. Порыв ветра, пронёсшийся мимо, казался отголоском внутренней борьбы, словно природа сама откликнулась на страдания. Плечи дрогнули, а руки судорожно сжались в кулаки, как будто Ториан пытался схватить и удержать ветер — или свою ускользающую уверенность.

Молодой человек присел между двух клумб, окружённый цветами, что были любимыми у родителей. Юноша медленно прикоснулся к каждому растению, пальцы задерживались на лепестках, передавая тепло воспоминаний, что хранились в сердце.

– Я помню, как они шуточно ругались из-за места для своих любимых цветов, – произнёс Ториан, чей голос звучал мягко, с нотками ностальгии, вспоминая беззаботные споры родителей. Уголки губ поднялись в лёгкой улыбке, а глаза заблестели от ностальгии.

– Мама была против, чтобы папины лилии росли в теплицах или внутри купола. Слишком мощный был аромат этих цветов, – молодой человек вздохнул, и взгляд стал мечтательным, словно юноша мог ощутить запах прямо сейчас.

– Их аромат можно было почувствовать с улицы, и весь район был объят им. А дома у мамы несколько дней болела голова из-за лилий, – Ториан снова улыбнулся, но на этот раз с ноткой сожаления за мамино неудобство.

– Тогда отец решил пересадить их во внешние сады. Если честно, мне казалось, что лилии не выживут, – голос парня стал тише, и юноша погрузился в раздумья, вспоминая свои детские сомнения.

– Но они лишь окрепли и стали яркими алыми огнями в нашем мире, – закончил Ториан, чей голос наполнился гордостью и восхищением.

Лиомин, внимательно слушал племянника, ответил со спокойствием, что отражалось в расслабленной позе и мягком взгляде: - Они не хотели быть упокоены в скале, не поглощены океаном. Оба желали присоединиться к предкам в виде праха.

Голос дяди был ровным, без единого намёка на сожаление или грусть, словно он говорил о чём-то вечном. Прослеживая взглядом, как Ториан возится с цветами, мужчина услышал речь племянника. Брови немного поднялись в знак удивления, когда он заметил, с какой заботой Ториан обращается с каждым цветком.

– По-моему, это особенность всех жителей Калой-Мах. Сгореть в крематории. Окончательно согреться в этом мире, чтобы уйти с тёплом во тьму вечности, – продолжил Ториан, чей голос звучал уверенно, но в нём чувствовалась нотка меланхолии, подчёркивая серьёзность и глубину собственных слов.

– Я предпочту тогда никогда не умирать, – ответил Лиомин, на чьём лице появилась едва заметная улыбка, словно он поделился секретом с племянником. Глаза светились игривостью, а голос звучал легко и беззаботно.

После мужчина добавил: - Я оставлю тебя с родителями. Машина будет ждать тебя у выхода, - тон голоса стал более серьёзным, и дядя кивнул в сторону дверей, подтверждая собственные слова жестом.

В усыпальнице, где Ториан остался один, атмосфера стала постепенно остужаться. Холод проникал через мраморные стены, делая воздух всё более пронзительным и тяжёлым для дыхания. В окружении покоящихся предков и цветов, где каждая лилия и роза хранила частицу былой жизни семьи, юноша продолжал ухаживать за клумбами. Движения молодого человека были аккуратными и размеренными, каждый жест ощущался диалог с прошлым. Пальцы нежно скользили по лепесткам, а взгляд был сосредоточен и полон уважения к каждому цветку.

Пока юноша пересаживал растения, лёгкий ветерок, проникающий сквозь щели, на мгновение заглушал тишину пространства, наполняя всё еле слышным шёпотом прошлого. Это звучание, напоминающее о далёком и безмятежном детстве, незаметно увлекало Ториана в омут воспоминаний. Молодой человек видел перед собой яркие краски счастливых лет, когда каждый день был наполнен играми в саду, смехом и общением с родителями, которые были всегда рядом, наполняя дни теплом и заботой. Губы невольно изогнулись в тихой улыбке, а глаза затуманились от слёз, которые юноша быстро отряхнул, возвращаясь к заботе о цветах.

Погруженный в свои мысли, молодой человек продолжал пересаживать растения. Ветерок, словно нежное прикосновение прошлого, играл с волосами парня, а щели в стенах усыпальницы шептали истории давно минувших дней. Молодой человек остановился на мгновение, руки замерли в воздухе, удерживая маленький саженец. Ториан закрыл глаза, вдыхая аромат земли и растений, который будил воспоминания о беззаботных детских днях.

В те волшебные моменты, когда город озарялся разноцветными огнями праздника. Улицы оживали в предвкушении радости. Гирлянды изящно обвивали столбы купола, обещая свет и тепло маленькому миру. Воздух был насыщен весельем: сквозь двери магазинчиков доносились весёлые голоса и добрый басистый смех, создавая ощущение домашнего уюта на каждом шагу. Девушки и дети весело беседовали, наполняя округу звонкими радостными нотами. Даже могучее море, от которого купол защищал своих жителей, словно присоединялось к празднику. Штормовые ветра несли через вентиляционные шахты эхо праздничных песен.

Среди этого калейдоскопа маленький Ториан вместе с родителями шёл по улицам, озаряемым цветными огоньками. Вокруг двигались счастливые лица, смешиваясь в одно большое праздничное течение радости и веселья. По улицам гулко звучал смех и разговоры, принося с собой хаос, из которого маленький мальчик черпал радость и вдохновение. С широкой улыбкой, ребёнок то и дело обращался к маме и папе, сверкая радостью своих белоснежных зубиков. В ответ родители дарили равнозначные улыбки, периодически подбрасывая мальчика вверх, что заставляло Ториана испытывать чувство мимолётного полёта и невесомости. Глаза светились от счастья, а взгляд был полон удивления и восторга при каждом взлёте. Родители смотрели на него с любовью и нежностью, их голоса звучали мягко и ласково, когда они смеялись и разговаривали с сыном, добавляя ещё больше тепла в этот праздничный вечер.

Ториан почувствовал резкую боль в левой ноге, что заставила рухнуть на колени прямо перед алыми лилиями. Лицо искажено мукой, а глаза наполнены слезами от неожиданной агонии. Напряжение и давление на суставы заставили вспомнить слова отца, звучавшие как жестокий упрёк, несущийся прямо из глубин разума: - Значит, ты уходишь из семьи? Понимаешь, что этим подрываешь весь труд, что мы вкладывали долгие годы?!
– голос отца был полон разочарования и гнева, а брови сдвинулись в строгом выражении.