Последняя надежда

Вот, почему я удивляюсь, когда около полудня вижу что-то на противоположном берегу под несколькими нависающими деревьями.

– Это... лодка?

Мендоза делает паузу и щурится.

– Сейчас у меня паршивое зрение. Давай подойдем поближе.

Я следую за ним, и мы идем дальше вниз по реке в кусты на берегу. Конечно же, это похоже на маленькую шестифутовую лодку из стекловолокна с мотором. Меня охватывает возбуждение, я обнимаю Мендозу сзади за грудь и визжу.

– Боже мой, это лодка! Это лодка! Мы собираемся выбраться отсюда!

Он автоматически приспосабливается к моему прикосновению, и возможно, это странно, но я начинаю привыкать к мысли, что у Рафа постоянная эрекция рядом со мной. Он качает головой.

– Давай пока не будем слишком волноваться. Эта лодка может означать, что враг рядом.

Я застываю на месте.

– Ты хочешь сказать... Фуке?

– Или люди Фуке. Они придут за этой сумкой или за тобой.

– Черт, – выдыхаю я. – Что же нам делать? Вернуться в джунгли? – от этой мысли мне хочется плакать.

– Нет, – говорит Раф, поворачиваясь ко мне с улыбкой. – Мы собираемся украсть их гребаную лодку.

У меня из горла вырывается возбужденный смешок. Не думаю, что могла бы обожать этого парня больше, чем, если бы он повернулся и сказал мне, что у него есть пирожные.

– Мне нравится ход твоих мыслей.

Он начинает снимать штаны.

– Что ты делаешь?

Раф смотрит на меня из-под повязки, которая закрывает половину его лица.

– Я собираюсь войти в реку и переплыть ее, чтобы привести лодку.

Я ошеломленно смотрю на него.

– Ты что, под кайфом? У тебя колотая рана на спине.

– Которую ты прижгла.

– И у тебя плохой глаз, который может заразиться, что гораздо менее сексуально для девушки.

Мужчина пристально смотрит на меня.

– Я серьезно, – говорю я, и кладу здоровую руку на бедро. – Я всецело за няньку и губки для ванн, но как только ты начинаешь течь зеленым дерьмом из глазницы, я пас.

Раф фыркает и снова начинает расстегивать рубашку.

– О, нет, не надо, – говорю я, начиная стаскивать с себя рубашку. – Я иду в эту реку, а ты нет.

– Не смеши, Ава, – говорит он мне. – Это опасно.

– Все это опасно.

– Наверное, я умею плавать лучше тебя.

– Я чемпион по плаванию, – лгу я ему. – Выиграла три медали в средней школе за брасс.

Я стягиваю рубашку, и так как теперь я в лифчике, слегка покачиваю грудью, чтобы посмотреть, обращает ли он на меня внимание.

Да. Он же парень. Его взгляд сразу же падает на мои сиськи. И я снова чувствую контроль.

– Дело вот в чем, Раф, – говорю я ему. – Ты мне не нужен, если заразишься и умрешь, ясно? Ты остаешься живым и невредимым, значит, я остаюсь живой и невредимой. И я готова заключить с тобой сделку.

– Договорились, да?

Он прижимает руку к брюкам, очевидно, что я снова разбудила зверя. Раф не может скрыть, что у него эрекция. Не в брюках-карго. Не с этим членом.

– Угу, договорились, – говорю я ему. Интересно, твердые ли у меня соски? Потому что идея моей сделки заводит меня. – Ты позволишь мне взять лодку, и я обещаю, что когда мы вернемся к цивилизации, буду играть роль медсестры и вымою тебя губкой.

– Похоже, я выигрываю в обоих случаях, – говорит он, и его взгляд снова скользит по моей груди.

– Ты знаешь, – и не только ты.

Но его сторона белого рыцаря не позволяет мне так легко победить. Даже когда я снимаю штаны, он смотрит через грязную мерзкую реку.

– Чемпион по плаванию, да?

– Три медали в школе, – соглашаюсь я.

Он вздыхает, глядя на меня.

– Мне это не нравится.

– Мне все равно. Мне тоже не нравится мысль о гангрене.

Теперь Мендоза выглядит просто довольным.

– Совершенно уверен, что от реки нельзя заразиться гангреной.

– Думаю, ты просто тянешь время, – говорю я ему, протягивая брюки, а потом туфли.

Я немного волнуюсь при мысли о том, чтобы залезть в воду, но это похоже на плохую новость для Рафа и его многочисленных ран. Мои раны все под кожей – волдыри, сломанный мизинец и так далее. Его раны гораздо больше меня беспокоят, у него больше шансов заразиться.

– Мочалка, да?

Мужчина пытается быть беспечным, но хрипловатая нотка в его голосе говорит мне, что он уже думает об этом.

– Ага, – весело отвечаю я. – Я переплываю реку.

Он хмурится, но достает что-то из кармана.

– Возьми хотя бы это.

Он протягивает мне маленький нож.

– Хорошая идея, – отвечаю я, стискивая его зубами.

Я дерзко подмигиваю Рафу, прежде чем успеваю подумать об аллигаторах, пираньях или змеях, прячущихся в мутной коричневой воде, подхожу к берегу и вхожу в воду.

Она теплая и илистая. Тьфу. Я также не вижу своих ног. Двойной тьфу. Медленно погружаюсь в воду и иду вброд. Затем начинаю неловко плыть, потому что у меня болит запястье, когда я толкаю его об воду.

– Мне казалось, ты говорила, что чемпион по плаванию, – кричит Раф, когда я более или менее по-собачьи гребу в реку.

– Я солгала, – кричу я сквозь стиснутые зубы.

Он проклинает.

А потом я концентрируюсь на том, чтобы как можно быстрее доплыть до лодки. Я в ужасе, и страх заставляет меня грести еще быстрее, особенно, когда что-то задевает мою ногу. Это может быть старая ветка, упавшая в воду. Может, двадцатифутовая змея. А возможно, рыба. Я не задерживаюсь, чтобы узнать. Просто плыву быстрее.

К середине реки вода становится глубже, и я не могу коснуться дна, но она снова мелеет на другой стороне, и я добираюсь до борта лодки. К берегу привязана веревка, поэтому я прячусь на борту лодки и срезаю ее ножом. Когда лодка освобождается, она начинает дрейфовать, и я понятия не имею, как должна попасть в эту проклятую вещь. У меня ужасно болит запястье, и не знаю, смогу ли использовать его, чтобы прыгнуть в лодку. Но она слишком громоздкая, чтобы перетащить ее на другую сторону.

Что-то снова ударяется об мою ногу в воде, и я паникую. Схватившись за борт, не обращаю внимания на дрожь в запястье и переваливаюсь через борт. Ослепительная вспышка боли пронзает мою руку, когда я наклоняю лодку в сторону, но мне удается скатиться на дно. Я лежу, положив ноги на одно из сидений, и тихое сдавленное рыдание вырывается у меня из груди. Мое запястье болит все сильнее с каждым чертовым днем, а прямо сейчас это раскаленная добела агония. Но у меня нет времени на это. Заставляю себя сесть, прижимая запястье к груди. На дне лодки весло, и я тянусь к нему. Не знаю, как работает мотор, но я уверена, что смогу понять, как грести.