Последняя война

Вельх шагнул к стене зала и ткнул пальцем в группу слегка светящихся камней, больше напоминавшую огромный зеленый цветок. Фарр с интересом следил за Кэрисом, вытянувшим из ножен кинжал и ковырявшим острием камень размером с персик.

— Великолепно сделано, — сказал он, протягивая добычу Фарру. — Я точно могу определить, что перед нами одна из разновидностей изумруда. Ты когда-нибудь видел необработанный изумруд? Нет? Это серовато-зеленый грязный камушек, заметить который среди прочих камней может только очень опытный глаз. А тут — неси к ювелиру и продавай! Очищен, отшлифован, огранен… Между прочим, за изумруд таких размеров мы бы с легкостью обзавелись в Мельсине не самым плохим дворцом полусотней рабов, фруктовым садом и еще на пиво осталось бы.

— За такой изумруд, — со смешком заметил Ясур, — ты бы ничего не купил. Тебя зарезали бы первой же ночью, камень забрали, а потом распилили на полтора десятка более мелких.

— Поразительное знание жизни, — ядовито проворчал Кэрис и с размаху швырнул зеленый кристалл в стену. Брызнули сверкающие осколки. Вельх почесал в затылке, сказав: — Действительно, настоящий. Любой камень, родственный алмазу, удивительно хрупок. Фарр, ты быстро соображаешь, поэтому помоги мне правильно выразить мысль. Как объяснить такую странную обстановку?

— Если, — осторожно начал Фарр, — снаружи мы видели тьму-тьмущую чудовищ из сказок, значит, и пещера тоже сказочная…

— Верно! — вскричал вельх и похлопал атт-Кадира по плечу. — Вспоминаем легенды. Скажем, всем известные истории про эмайра Сааб-Бийяра. Стоит знаменитому путешественнику угодить в пещеру, его взору тут же предстает огромный зал с непременными сталактитами, алмазы гроздьями и рубины россыпью. Каков вывод? А, Фарр? Ну? Я на тебя надеюсь.

— Тот, кто все это создал, — Фарр обвел рукой помещение, — очень смутно представляет себе, как по-настоящему устроен наш мир. Он разбирается в сказках, однако смешивает их. Вельхского пса невозможно встретить в легендах саккаремдев или мономатанцев хотя бы потому, что мы и чернокожие ничего о нем не знаем! В сказках такие пещеры обычно являются местом жительства какого-нибудь чудовища, хранителя сокровищ и повелителя гор. Существа, не любящего людей, зловредного и очень опасного…

Фарр осекся. Если его размышления о природе пещеры верны, значит, здесь на самом деле должен обитать Некто или Нечто вроде вечного странника Сааб-Бийяра или дракона Фапнира. Кэрис, похоже, и сам подумал об этом. Голос вельха зазвучал куда тише:

— Сейчас как вылезет эдакое чудо… Помнишь, что пели призраки, а именно тот, что сидел на троне? "Тьма победит, и с тьмою — я!" Признаться, я не хотел бы повстречаться с существом, которому приписывают эти слова. Сам я его никогда не видел, однако мне рассказывали…

— Кого ты имеешь в виду? Повелителя горных дэвов? — шепотом поинтересовался Фарр, боязливо озираясь. Теперь, после непонятных намеков Кэриса, он снова начал бояться. На сей раз страх не навевался кем-то другим, а шел из глубины сознания, и Фарр атт-Кадир почувствовал себя на удивление паршиво. Как выяснилось, не зря.

Все трое внезапно ощутили чужое присутствие. Не призрачной летучей мыши, какого-нибудь ледяного дракона, кажущегося более смешным, нежели страшным, или злобного клыкастого создания вроде каменного турса. Оно находилось повсюду. Внезапно заинтересовавшийся непрошеными гостями Хозяин давал понять, что присматривает за угодившими к нему людьми.

Тишина сохранялась по-прежнему, не появилось никаких замутняющих разум видений, самоцветы не умеряли своего ровного, сливающегося в единый поток лучей сияния, но у Фарра во всем теле отозвалось мелкое подрагивание под ногами и едва различимый ухом свист. Откуда-то из недр Самоцветных гор на поверхность выбиралось Нечто, распространявшее камни, воздух, крошево мелкой пыли, алмазы и изумруды. Неведомая сущность поднималась из глубин, наполняя собой пещеру и сливаясь с любой частицей материи становилось жутко — каждый прекрасно понимал, что нет никакой надежды одолеть ее. Не выйдешь же с прутиком против тигра?

— Надо убираться отсюда, — заплетающимся языком проговорил Фарр и отступил за плечо Кэриса. Но тотчас показалось, что угроза находится позади, и вельх никак не сможет от нее защитить, даже если бы очень захотел. Кэрис, в отличие от Фарра и насторожившегося Ясура, оставался невозмутим, только слегка прищурился и наклонил голову, будто к чему-то прислушиваясь. На его лице отчетливо светилось недоумение. Кэрис знал, что происходит необычное, но никак не мог определить, какова его природа.

— Поздно, — бросил он. — Если побежим, станет только хуже. Фарр, очнись! Вспомни Книгу твоего Провозвестника. Что говорит Эль-Харф в тринадцатой сурье?

— "Не отступай и не придется возвращаться", — заученно процитировал атт-Кадир. Сразу на ум пришли остальные строки Книги, отгоняя панические мысли. Стало немного полегче.

— Ясур, куда прешь? Ясур?!

Возглас вельха относился к старику, который, неожиданно оставив их, вытянул из ножен свой кривой клинок и быстро пошел в сторону, где совсем недавно возвышался призрачный черный трон.

— Ясур, стой! — рявкнул Кэрис. — Оно именно этого и добивается! Не перебарывай страх враждебностью!

— Ему надо помешать, — сипло пробормотал Фарр и уже ринулся вдогонку за Ясуром, когда Кэрис ухватил мальчишку за ворот, с размаху ткнул кулаком под лопатку и потащил за собой, в противоположную сторону, шипя сквозь зубы:

— Не лезь, болван! Себя погубишь! Мне наплевать, Оно меня не видит… Просто не может видеть… Или мы все ошиблись…

Атт-Кадир, не слушая непонятные и в другое время показавшиеся бы очень тревожными слова вельха, продолжал рваться к своему опекуну, не замечая, как всего в двадцати-тридцати шагах из каменного пола пещеры начали появляться маленькие зеленые ростки, напоминавшие тонкие усики гороха.

— Ненавижу! — громкий хриплый вопль в клочья разорвал тишину. — Мразь! Выйдешь против меня? Нет? Боишься?!

Кричал Ясур. Вечно недовольного всем сущим, но сдержанного по складу характера старика словно обуяла ярость. Ясур брызгал слюной, в углах рта появилась пена, он неистово размахивал саблей, разрубая пустоту, и невнятно выкрикивал самые невероятные ругательства, сражаясь неизвестно с кем.

— Страх порождает безумие. — Кэрис обхватил Фарра рукой за шею под подбородком и без особого труда сдерживал его — еще бы, вельх был куда старше и сильнее недоученного шехдадского мардиба. Фарр чувствовал, как под рукавом светлой рубахи вельха напряглись казавшиеся каменными мышцы. — Запомни, если и ты сейчас сорвешься, Атта-Хадж тебя по головке не погладит. Тихо!

Действительно, когда кем-либо завладевает безумие, будь оно вызвано страхом, воинственностью или желанием помочь ближнему, оказавшемуся в по-настоящему безвыходном положении, проще утихомирить такого человека силой, если он не может справиться самостоятельно, велением рассудка. Кэрис так и поступил. Он удержал Фарра и даже несколько раз ударил больно и обидно, приводя в себя. Атт-Кадир обмяк в железных руках вельха и широко раскрытыми глазами следил за судорожными перемещениями бывшего храмового сторожа по пещере.