Последняя жизнь нечисти

– Назад, – кинула я ему, торопливо отступая. Я стояла слишком близко к краю полянки, поэтому ближайший отросток мрака почти лизнул мои лапы. – Даже не вздумай.

Вильканиус не услышал меня. Изо всех сил дернулся еще раз, затем распластался на траве и заплакал от отчаяния.

– Хочешь поединка лицом к лицу? – донеслось из леса. – Будет тебе, кошка.

И через миг на полянку выскочил сам Эльмик, воспользовавшись единственным оставшимся проходом между быстро смыкающихся стен колеблющейся непроглядной мглы. Коридор моментально затянулся, не давая ему и шанса на отступление. Впрочем, как и мне. Теперь мы оказались в подобии клетки, из которой живым мог выйти только один из нас.

Я припала к земле, настороженно наблюдая за противником. Когти нервно царапали раскисшую грязь. Потанцуем?

Эльмик пошел в атаку сразу же. С его пальцев посыпались жгучие огни. Они катились по земле и шипели, неуклонно приближаясь ко мне. Я перепрыгнула через ближайший, торопливо сплетая кружево очередного заклинания. Сиреневая паутина повисла в воздухе между нами, невесомой дымкой готовясь сорваться в недолгий полет.

– Обойдешься, кошка! – Эльмик сжал кулак, будто собираясь пригрозить мне. Шагнул навстречу, как-то незаметно став выше ростом. Так до конца и не сформулированное заклинание замерцало всеми цветами радуги и пропало. Исчезло, словно его никогда и не было.

– Прощай, – небрежно обронил метаморф. Воздел руки, готовясь обрушить на мою голову что-то страшное. Мир вокруг замер в предчувствии неизбежного. Замерла и я, с тоскливой обреченностью понимая, что на этот раз не успею увернуться. Как вдруг глаза Эльмика остекленели. Из уголка рта сорвалась ярко-алая капелька крови. Прочертила дорожку по подбородку, смешиваясь с другими, которые веселым ручейком заструились из его носа и ушей.

– Что за?.. – Эльмик неверяще вытер кровь. Отстраненно подивился красным разводам на ладони и обернулся. Тяжело посмотрел на Вильканиуса, лежащего совсем рядом. На Вильканиуса, которого не принял в расчет во время боя, считая отработанным материалом. На Вильканиуса, который убил его, засадив подаренный нож прямо между лопаток.

– Ты! – Эльмик покачнулся было, но выпрямился. Поднял руку, готовясь обрушить на изменника всю силу своей магии. И упал. Рухнул навзничь, не издав больше и звука.

Он был мертв еще до того, как коснулся земли. Но я все же подошла ближе, чтобы удостовериться в этом. Присела и с нескрываемой брезгливостью тронула труп лапой. На всякий случай проверила пульс, скользнув когтем по сонной артерии. Да нет, пустое. Я вложила в нож столько заклинаний, что им можно было убить и телепня.

– Спасибо, – тяжело дыша, сказал вдруг Вильканиус. Мое заклинание немоты испарилось в тот момент, когда я вступила в бой, поэтому целитель сейчас мог выражаться вполне связно. Точнее – лучше, чем я представляла, глядя на его изуродованное лицо.

– Спасибо, – повторил эльф и запрокинул голову к небу, безмятежно улыбаясь. – Ты оказалась права. Месть – это лучшее лекарство.

Я огляделась. Мрак после окончания сражения быстро таял, длинными лоскутами цеплялся за ветви деревьев, истончаясь на глазах. Все закончено. По крайней мере, с одной своей проблемой я расправилась. Осталось всего две: не допустить совета, на котором Владыка должен назвать Гвория своим преемником. И открыть круг мертвых с пятью лучами, чтобы бог-отступник завершил за меня остальные дела.

– Что мне с тобой делать? – Я с некоторым сочувствием посмотрела на Вильканиуса. – С собой взять не могу. Вернуть тебя Виррейну слишком жестоко.

– Оставь меня здесь, – с надеждой попросил целитель. – Просто оставь. Поверь, лес – лучший лекарь.

– Скоро зима. – Я полной грудью втянула в себя стылый воздух, в котором уже чувствовалось приближение морозов. Выдохнула облачко белого тумана на усы. – По ночам очень холодно. Ты вряд ли успеешь до темноты выбраться к жилью. В ближайшую деревню тебе нельзя соваться – немедля донесут Гворию со всеми вытекающими. Вряд ли он забыл и простил тебе попытку убийства. А дальше ползком ты при всем желании не доберешься – замерзнешь прежде.

– Это уже мои проблемы. – Вильканиус кивком указал на мертвого Эльмика. – В любом случае у меня будет способ быстро свести счеты с жизнью. Надеюсь, на лезвии ножа осталось достаточно яда и смертельных заклинаний и для меня.

– Я уверена в этом, – мягко ответила я. Запнулась на миг, неуверенно переминаясь с лапы на лапу. Затем буркнула: – В любом случае, удачи тебе, эльф. За свою вину ты заплатил сполна, поэтому я не держу больше зла.

– Я тоже, Тефна. – Вильканиус попытался улыбнуться, но выглядело это жутко. – Надеюсь, наши тропинки когда-нибудь еще пересекутся.

Я сильно сомневалась в этом, но промолчала. Фыркнула и неспешно потрусила к далекому дворцу. На самом краю полянки не удержалась и кинула быстрый взгляд за спину. Вильканиус уже вытащил нож из мертвого Эльмика. Небрежно обтер лезвие о край того тряпья, в котором с величайшим трудом угадывался прежний изысканный камзол личного целителя Владыки. И с трудом пополз в сторону, противоположную моей дороге.

– Бывай, – шепнула я себе под нос. – Желаю тебе выжить.

* * *

Дворец бурлил от приготовлений к совету знатных семейств. По коридорам носились взволнованные слуги, выполняя бесчисленные распоряжения. Я не вмешивалась. Наблюдала, сопоставляла факты, делала выводы.

Аджей так и не вернулся после своего загадочного исчезновения. Это беспокоило меня сильнее всего. Неужели у дракона была некая договоренность с Рикки? Пасынок говорил о каком-то неотложном деле, из-за которого Аджею пришлось так срочно покинуть дворец. Но о каком? И почему это произошло сразу после того, как я подставила Рикки?

Гвория тоже очень волновала затянувшаяся отлучка архивариуса. Он ходил мрачнее тучи. Почти все время проводил в своем кабинете, о чем-то совещаясь с Шерьяном. Наверное, гадали, как им теперь выкрутиться из сложившейся ситуации. Нет, даже без поддержки золотого дракона у Гвория было достаточно оснований для того, чтобы претендовать на престол. Но он хотел максимально обезопасить себя.

В свою очередь я постоянно возвращалась мыслями к последнему разговору с Владыкой. Все уже было оговорено: самый легкий способ не дать совету состояться – это убить Гвория. Но я даже не представляла, что на это будет так тяжело решиться. Я не спала ночами, по мельчайшим крупинкам восстанавливая в памяти все те обиды, которые мне нанес полуэльф. То, что он ни во что не ставил мое мнение. Что на моих глазах обнимал и целовал Дорию, зная, как мне больно на это смотреть. И – самое главное – как предпочел трон, понимая, что это приведет к моей смерти. Но стоило только увидеть его за завтраком напротив себя – как с таким трудом накопленные ненависть и ярость куда-то улетучивались. Я украдкой наблюдала за ним, любуясь светлыми волосами и прозрачными зелеными глазами, в которых так легко утонуть. Несколько раз я просыпалась от собственного крика – представив, что буду стоять подле его остывшего окровавленного тела, со всей беспощадностью осознавая, что виновата в этом сама.

Наши занятия с Шерьяном продолжались. Каждое утро я спускалась в тренировочный зал, невыспавшаяся от постоянных кошмаров, злая на себя, что не могу с корнем вырвать из сердца постыдную слабость и остатки чувств к предателю-полуэльфу. Храмовник наверняка заметил мое нервное состояние, но никак на него не отреагировал, очевидно, считая это последствиями недавнего происшествия с Рикки и подготовкой к званому ужину. И я сражалась с ним, сражалась до горячего пота, до изнеможения, пытаясь усталостью прогнать все лишние мысли и сомнения. Но получалось плохо. После тренировок я долго сидела в жарком влажном мареве купальни, обхватив плечи руками и стуча зубами. Раскаленный пар казался ледяным, не в силах отогреть меня.