Посвисти для нас

— Можешь идти. Скажи, если прохладно, я включу газ.

Он встал и направился к дверям и неожиданно услышал за спиной голос отца:

— Я хочу, чтобы ты ее лечил.

Эйити удивленно обернулся.

— Вылечи ее.

— Отец! Есть рак, который можно вылечить, и есть рак, с которым ничего поделать нельзя. Врач не может знать точно, пока не разрежет больного.

Одзу слышал, как сын поднялся на второй этаж, потом спустился и открыл стеклянную дверь ванной комнаты.

— Послушай, — не поднимая головы, заговорила жена, — ты ее знаешь… эту женщину?

— Почему ты спрашиваешь?

— Так просто. Мне почему-то вдруг показалось…

Одзу промолчал и переключил внимание на телевизор. На экране с профессиональной улыбкой заливался какой-то певец.

«Хирамэ опять позвал ее», — размышлял Одзу. Он не думал, что когда-нибудь еще встретится с Айко, но вот судьба свела их снова. Не иначе как Хирамэ с того света это устроил. Но зачем? Для чего?

— Мне нравится эта песня, — тихо проговорила дочь Юми, не сводя глаз с экрана. — Пластинку, что ли, купить.

— Дорогой, примешь лекарство? — Жена налила в стакан воды и поднесла Одзу. — Эйити говорил: через полчаса после еды.

Лекарство было горькое. Одзу глотнул еще воды.

Если бы Хирамэ был жив, сидел бы он сейчас вот так в окружении своей семьи, смотрел телевизор и вел ничего не значащие разговоры или нет?

Однако Хирамэ умер на войне, и ему было столько же лет, сколько Одзу. Таким, как он, не предоставилась возможность пожить нынешней жизнью. Но счастливы ли те, кто остался в живых?

Несколько дней спустя после полудня завотделением, Курихара и Эйити ожидали в конференц-зале одного человека. Должен был прийти сотрудник научно-исследовательского подразделения фармацевтической компании, принадлежавшей отцу Курихары, и дать разъяснения, касающиеся нового препарата.

— Так вот, я думаю, что на следующей неделе надо оперировать Айко Нагаяма… — высказывал шефу свои соображения Курихара, обхватив руками спинку стула, на который он уселся верхом. — А чтобы посмотреть, как будет действовать новый препарат после операции, предлагаю за пять дней до нее прекратить прием FU-5 и митомицина.

— Хорошо, — кивнул Утида, поковыряв мизинцем в ухе. — Полагаюсь на вас в этом деле. Обсудите между собой и вперед. Что-то он опаздывает. Ведь на четыре договорились. Так ведь?

— Точно. Сказали, он уже выехал. Может, в пробку попал.

— Похоже на то.

— А профессор Ии будет? — поинтересовался Эйити.

Завотделением усмехнулся:

— Он опять в Министерстве здравоохранения. Они его не отпускают. Кстати, Курихара-кун! Ты с дочкой профессора вроде в гольф ходил играть?

— Да.

Крупное лицо Курихары слегка покраснело, он бросил быстрый взгляд на Эйити и добавил:

— Меня попросили, и мы вместе играли на поле.

— Она в первый раз вышла на поле?

— Да. Но до этого она, похоже, много занималась на тренировочной площадке.

— И как у нее получается?

— Мне кажется, неплохо.

Завотделением поднялся и встал перед Курихарой, сложив перед собой руки, словно собирался ударить клюшкой по мячику.

Через грязноватые окна конференц-зала сочился бледный свет ранних сумерек, бросавший тени на большой стол и стулья.

Эйити отвел в сторону застывший взгляд, стараясь сдержать острое чувство ревности и злости, закипевшее в нем от того, что отношения Ёсико и Курихары стали еще ближе.

«Может, они еще и обручиться собираются».

Но так просто это у вас не получится, пробормотал про себя Эйити. В ящике стола у него лежала фотография. Если Ёсико узнает про связь Курихары с этой медсестрой, Симадой, с помолвкой дело гладко не пройдет. Вопрос в том, когда и каким образом ей сообщить об этом…

Дверь отворилась. Вошел лысеющий человек с портфелем в руке и каплями пота на лбу, поклонился присутствующим. Это и был сотрудник фармкомпании.

— Извините за опоздание. На улицах бог знает что творится. Проехать невозможно.

— Мы так и думали, — с любезной улыбкой заявил завотделением, обращаясь к вошедшему. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Заняв свое место, сотрудник с озабоченным видом разложил на столе бумаги и слайды.

— Новый препарат представляет собой доработанный продукт на основе известного вам адриамицина D, — начал он свои объяснения. — В нем устранены присущие адриамицину побочные действия — выпадение волос, воспаление слизистой оболочки рта, снижение уровня белых кровяных телец…

Повозившись со слайдпроектором, он продолжал:

— Это испытания, проведенные нами на животных…

Проиллюстрировав динамику трансформации опухолей после двух, трех недель и месяца приема, специалист сделал вывод:

— Соответственно, мы полагаем, что новый препарат имеет более высокую эффективность в сравнении с адриамицином, FU-5 и Z-4828.

— У него уже есть название?

— Пока нет. В лаборатории мы его называем блалиамицин.

— Гибрид блаомицина и адриамицина, — рассмеялся Утида, однако лицо собеседника оставалось серьезным.

— На фазе опытов над животными препарат более эффективен, чем FU-5, и в плане предотвращения распространения раковых клеток.

— А что у людей?

— Проблема — воздействие на печень…

Специалист включил свет и снова вытер вспотевший лоб носовым платком.

Ему задавали вопросы еще около часа.

— Мне кажется, лучше всего использовать его в комбинации с митомицином и FU, — проговорил Утида, глядя на Курихару. Он придерживался мнения, что антираковые препараты эффективнее применять в комбинации, чем по отдельности.

— Не размоется ли эффект от нового препарата, если комбинировать его с другими? — покачал головой Курихара. — В случае Нагаямы-сан я все-таки думаю использовать только этот препарат.

Курихара понимал, что, если применять новый препарат в комбинации, они не получат по нему эксклюзивных данных для доклада на научной конференции.

Из окон больше не было видно бледного вечернего солнца, еще несколько минут назад заглядывавшего в конференц-зал.

— Ну что, подведем черту? — предложил завотделением, похлопывая правой рукой по плечу. — Соберемся еще раз и подробно обсудим ваш будущий доклад.