Посвящение

Однажды осенью, когда я приехала оттуда в город на пару дней, позвонила моя приятельница и сказала, что у нее остановился знаменитый писатель, труды которого она изучала в Индии под руководством махараджи, и что если я хочу, то смогу придти и поговорить с ним.

Придя к ней, я увидела всемирно известного автора книг по йоге. Я сразу узнала в нем молодого священника, руководившего последними приготовлениями к моей инициации в Египте. Я успела только сказать ему, что, несмотря на долгую тренировку в йоге, не могу достичь высшей цели. Потом нашему разговору помешали пришедшие гости, но на следующий день меня снова пригласили в этот дом, и мы остались одни. Он спросил, чего я хочу от него, почему пришла, и я ответила, что ищу реальности, действительности и еще -- что живу в полном внутреннем мире. Он спросил, не является ли этот внутренний мир реальностью. Я ответила, что ищу большего и чувствую себя как Моисей, увидевший землю обетованную, но никогда туда не попавший, я же хочу попасть туда.

Тогда он сказал, что я действительно стою перед великой дверью и нужен лишь последний шаг для достижения цели, и что я, видимо, уже была инициирована в какой-то прошлой жизни, раз сейчас самостоятельно достигла этой точки.

Помнил ли он о древнем Египте, я не могла понять и сказала только, что знаю уже о свой прошлой инициации, а сейчас обязательно хочу пройти через эту дверь. Он спросил, уверена ли я, что он может помочь мне, и получив утвердительный ответ, попросил меня сесть напротив него и сосредоточиться на сердце. С закрытыми глазами я сконцентрировалась на своем сердце и увидела сильный поток ярко-желтого цвета, исходящий из солнечного сплетения йога и охватывающий его и меня в виде большой восьмерки. Одновременно я почувствовала, что дошла в своей концентрации до предельной точки и что какая-то внешняя сила, проникнув в сознание, тянет меня вперед, как бы сквозь дверь в бесконечную глубину...

Исчезло всякое представление о времени, и тут же я услышала его слова, что можно открыть глаза. Я поняла, что была очень далеко от темного сознания, так как все слова казались излишними.

Писатель сказал: "Я установил контакт между вашим личным "я" и высшей сущностью, потому что вы готовы для этого. Отныне, когда у вас возникнет вопрос, сконцентрируйтесь на мне и вы получите ответ".

"На вашей личности или на высшем "я"? Он улыбнулся и промолчал. И я поняла, что даже не нужно упоминать о личности. С этого дня я стала посещать группу, которая медитировала под руководством этого йога, а через несколько недель он уехал.

Примерно через полгода в одной компании зашел разговор о черной магии. Один из гостей сказал, что черные маги выбирают немногих учеников, используя их как слепое орудие для проведения своей воли и эти ученики находятся в их полной власти. Они теряют свою независимость и в конечном счете бывают уничтожены. И хотя я была уверена, что тот йог -- "белый маг", я подумала, что полностью доверилась ему, не зная как отличить белую магию от черной. И меня стал беспокоить вопрос -- все же он белый маг или, может быть, черный?

В этот же день мы навестили старого друга моего мужа и он сказал, что недавно, листая старинную книгу, он нашел интересную главу о разнице между белой и черной магией. Открыв ее, он прочел: "Когда белый маг хочет помочь одному из своих учеников, он привязывает его к себе формой восьмерки, оставляя ученику полную независимость, так как в этом случае и учитель и ученик являются центрами в своем индивидуальном круге. Черный маг лишает ученика независимости, включая его в свой круг, центром которого является сам, ученик становится тогда как бы спутником на орбите вокруг солнца".

Итак, я получила ответ на свои сомнения в тот же день. Высшая сущность -- Бог -- всегда находит человека, когда имеет для него сообщение, ибо для сущности нет препятствий.

44. Има и Бо-Гар

Началась великая война. Муж и сын были мобилизованы. Сына взяли в авиацию, мужа -- командовать охраной одного из крупнейших заводов. Увидев сына в летной форме, я смутно вспомнила, что где-то уже видела его таким. Я была в ужасе: у страны, воюющей с нами, были лучшие авиационные силы и они сбивали наших лучших юношей-летчиков, я как раз в это время работала над надгробием одного такого юноши-летчика. Как лунатик, я бродила по комнатам, разговаривала с Богом и поручала ему сына. И тогда поняла, что Бог любит его гораздо больше, чем я, потому что он -- Бог, а я -- несовершенное человеческое существо.

Все будет к лучшему, говорила я себе, даже если это покажется мне катастрофой в моей человеческой близорукости. Надо смотреть на судьбу единственного сына с точки зрения божественного плана, вне времени и пространства. И поступать я должна тоже в соответствии с этим. Другие матери день и ночь молились за своих сыновей. Но как могла я? Я знала, что Бог не позволяет убедить себя человеческим существам, а по закону характера и судьбы я знала точно так же, что бы ни случилось с моим сыном, это будет наилучшим опытом для развития его сознания. И мысль, что Бог любит моего сына больше, чем я, давала мне силы жить дальше.

Пока шла война, вся жизнь превратилась в ожидание конца этого массового убийства. Внешне все шло, как обычно: мы работали, ходили в театр, посещали друзей, но все это, казалось, текло мимо нас, так как за всеми этими вещами все время стояла та же непрекращающаяся война. Так прошло несколько лет, и я все яснее видела своим внутренним зрением военную машину, надвигающуюся на нас.

Однажды мне позвонила приятельница и сказала, что хочет познакомить меня с очень интересной личностью -- индийским йогом. Она и раньше предлагала мне такие знакомства, уверенная, что каждый индус должен быть почему-то высокоразвитым йогом, но каждый раз это оказывались вполне заурядные средние люди. Я отказалась от знакомства, но она продолжала настаивать и показала мне его фотографию. Я взглянула и узнала Бо-Гара, узнала взгляд этих черных глаз, это чистое и детское выражение лица. Но это был не мальчик, каким я его помнила, а взрослый юноша.

На следующий вечер она привела его. Мы пили чай и болтали о том, о сем, а перед, моим внутренним взором была комната во дворце, моя комната, с роскошной позолоченной мебелью и ложем, покрытым звериными шкурами, на котором сидела я, а у ног моих -- прелестный ребенок, глядевший на меня глазами этого юноши из Индии.
– - "Почему вы зовете меня королевой?" -- спросила я.
– - "Потому что вы королева", -- убежденно ответил он.
– - "Да, вы правы, -- сказал мой муж, -- она действительно может отдавать приказания, особенно мне". И мы все от души засмеялись.

Вошел сын и я познакомила их. Они долго и испытующе смотрели друг на друга. Я налила сыну чай, он сел и присоединился к нашему разговору, но не мог отвести взгляд от молодого индуса.

Так Бо-Гар впервые появился у нас и вскоре покорил всех членов семьи. Мои родители, брат и сестра приняли его как родного в нашу семью. Он открыл школу йоги, но так как не знал нашего языка, попросил меня ежедневно читать лекции по йоге для своих учеников. Так мы стали работать вместе.

Война продолжалась. Зимой мы работали, а летом, как обычно, жили на лесной вилле. Бо-Гар поехал с нами и жил по законам йоги, которые он усвоил от своего учителя.

Мой сын попал однажды в авиационную катастрофу, но получил лишь сотрясение мозга, от которого вполне оправился, остался лишь шрам на его высоком благородном лбу.

Однажды летом, когда враг был уже у наших границ, мою мать разбил паралич, отнялась одна половина тела, и она говорила с трудом. Она сказала: "Как интересно быть наполовину здесь, а наполовину уже там. Я вижу каждого из вас наполовину как бы извне, снаружи, а наполовину как бы изнутри. И я вижу также вашу будущую судьбу. Как только мне станет лучше, я расскажу вам об этом".