Потерянная невинность

Он подергал водительскую дверцу и обнаружил, что она не заперта.

Но вместо того, чтобы сесть в машину и ощутить себя королем дорог. Джефф поднял голову и посмотрел на дом дока Рейнолдса. Там находился его семейный врач. И его собственный брат. Он имел полное право быть там, с ними. Точно так же, как и право на серебристо-черный отцовский пистолет. Он даже сейчас был при нем. Ему нравилось осознавать себя вооруженным и ощущать за поясом вес пусть и небольшого, но пистолета. Впрочем, ему все равно негде его хранить. Судья обязательно его обнаружит. Так что он, скорее всего, вернет его Митчу, чтобы тот снова положил его в ящик тумбочки. А может, и не вернет. Все будет зависеть от того, обрадуется ли его появлению Митч. От этого вообще очень многое зависело.

Держа правую руку в кармане и ощупывая пистолет, Джефф размашистыми шагами направился к дому доктора Рейнолдса.

Глава 37

Марти Фрэнсис, выйдя из тюрьмы, действительно собирался хотя бы ненадолго воздержаться от алкоголя. Но эта мысль промелькнула и бесследно исчезла. Сидя на табурете у стойки бара в Коттонвуд-инн в окружении толпы незнакомцев, явившихся сюда обедать, он приканчивал шестую бутылку пива, когда кто-то сунул ему под нос салфетку.

Рука, оставившая на столе салфетку, исчезла так же быстро, как и появилась, а реакция Марти была не настолько мгновенной, чтобы успеть заметить, кому она принадлежала. Зато он сразу отметил, что на лежащей перед ним салфетке что-то написано.

«Приезжай на кладбище в Смолл-Плейнс, — гласили выведенные ручкой печатные буквы. — Тебя там ждут баксы». Он перечитал записку трижды и наконец сосредоточился на самой важной ее части: «баксы». Подтекстом была нарисованная от руки карта. Это уже было посложнее, но в конце концов ему удалось ее расшифровать: из Коттонвуд-инн на шоссе 177, а затем на кладбище. Оказавшись на кладбище, следовало повернуть налево, пройти сто ярдов и найти могилу, на карте обведенную кружочком и помеченную крестиком.

— Джонни! — позвал он бармена, протиравшего тряпкой стойку.

— Нет, — не глядя на него, отозвался бармен. — Шести более чем достаточно. Седьмая приведет к аварии.

— Да я не о пиве, черт тебя подери! Я хочу кое-что понять. Если бы кто-то сказал тебе пойти на кладбище, пообещав, что тебя там ждут деньги, ты бы пошел?

— Что значит «ждут деньги»? В могиле, что ли?

— Я не знаю. Тут просто сказано, что меня там ждут деньги.

— Тебя? — В голосе бармена прозвучало сомнение.

Марти протянул салфетку, и бармен наклонился, чтобы взглянуть, что он ему показывает.

— Это шутка! — заявил он. — Или мошенничество.

— Но тут сказано, что меня ждут деньги.

— Где здесь сказано, что речь идет о тебе?

Марти снова уставился на салфетку и только тут заметил, что на ней имеются его инициалы: М.Ф.

— Вот тут, — заявил он, ткнув пальцем в салфетку.

— Гм… — протянул бармен, изучая записку. Оспаривать наличие инициалов было невозможно. — Так ты хочешь знать, стоит ли туда идти? Скажи. Марти, ты никому не задолжал денег?

— Нет, а что?

— Просто интересуюсь. На тот случаи, если тебя хотят туда заманить и выбить из тебя бабки. При тебе есть что-то, способное кого-нибудь заинтересовать?

— Если я оставлю тебе чаевые, то уже не будет.

— Кто тебе это дал?

— Я не знаю. Салфетка просто оказалась передо мной на стойке.

Бармен улыбнулся.

— Чудесным образом, что ли?

— А почему бы и нет?

— Лично мне это очень не нравится, но если ты не врешь и действительно никому ничего не должен, и даже если должен… — Он помолчал. — Марти, у тебя есть пистолет?

— Кажется, отделении для перчаток предназначены именно для пистолетов?

Оба едва заметно улыбнулись.

— В таком случае, если бы я знал, что никому не перешел дорогу и при мне нет ничего, что может кому-то понадобиться, и если бы при мне был пистолет, то я бы пошел на кладбище и даже улегся в долбаный гроб, если бы мне пообещали за это денег.

* * *

Очутившись на кладбище, Марти обнаружил, что он не единственный, кого интересует именно эта могила, и замер в раздумье. Что, если таинственный незнакомец подбросил аналогичные записки и другим людям?

Он не сразу разобрался с тем, что было изображено на карте, но в конце концов нашел то, что искал.

Упокойся с миром.

Больше на камне ничего не было, не считая года смерти:

1987.

Но пониже высеченной на граните надписи кто-то прикрепил еще одну салфетку, на которой было написано:

Сара Фрэнсис

Родилась во Франклине, Канзас, 1968

Убита в Смолл-Плейнс, Канзас, 1987

Он несколько мгновений смотрел на клочок бумаги, прежде чем, сопоставив имя, места и даты, понял, что речь идет об одной из его сестер.

Окончательно растерявшись, он сорвал салфетку с камня.

— Эй! — возмутился один из стоящих рядом мужчин. — Что ты делаешь?

— Пошел ты! — огрызнулся Марти и зашагал обратно к машине.

Дойдя до нее, он увидел высокого мужчину в ковбойской рубашке, голубых джинсах и казаках. Он курил, прислонившись к машине. Ковбой ткнул сигаретой в смятый клочок бумаги в руке Марти.

— Ты ее знаешь?

— Не уверен, — смущенно пробормотал Марти, с каждой минутой чувствуя себя все больше не в своей тарелке. — Может, это моя сестра.

— Да ну? Тогда это может означать целую кучу денег.

— Каким это образом? — встрепенулся Марти.

— Разве ты не знаешь, что это за могила?

Марти покачал головой.

— Это знаменитая могила, — продолжал мужчина. — То есть знаменита похороненная в ней девушка, хотя никто на самом деле не знает, кто она такая. Если она… — он снова ткнул сигаретой в салфетку, — …твоя сестра, то очень многие будут состязаться за право заплатить тебе за ее историю.

— Кто будет состязаться за это право? За какую историю?

— Пресса. — Мужчина удивленно посмотрел на Марти. — Они заплатят тебе за то, что ты расскажешь, кто она, где выросла… Одним словом, все, что ты о ней знаешь.

— На кой черт им это надо?

Мужчина удивился еще больше.

— Разве ты не местный? — спросил он.

— Не понял.

— Считается, что эта девушка способна исцелять болезни…

— Не может быть!

— Я серьезно. Она что-то вроде местной святой.