Потусторонний. Пенталогия

— Я верну шакти, — пообещал я.

Сэдэо лишь усмехнулся.

— Сейчас я покажу, как делиться энергией, — сказал урджа-мастер, сделавшись невероятно серьёзным. — Я буду работать с твоей чакрой жизни, и мне надо, чтобы ты сконцентрировался и увидел. Если все так, как говорит свамен Зунар, значит, твое тело запомнит, твой дух примет, а дар воспроизведет. Закрой глаза.

Я закрыл. Сконцентрировался на чакре в области пупка. У меня все лучше получалось входить в это состояние. Синие потоки шакти спокойными нитями тянулись ко мне, но появилась еще одна — серебристая, такая тонкая, словно леска. Это нить мастера. Она вплелась в основной поток шакти и коснулась чакры.

— Больше не смогу, — оборвал мое видение голос Сэдэо.

— Пробуй! — приказал Зунар.

Я почему-то решил, что то, что показал мастер, очень легко повторить. Если сравнивать с ускорением или перемещением предметов, то это вообще легкотня.

Но все оказалось куда сложнее.

Я сумел сделать нить, сумел протянуть туда, где как мне казалось, должен находиться в пространстве Зунар. Но где его чакры? Куда направлять энергию? Я приоткрыл глаз, чтоб посмотреть, где у Зунара пупок, и видение рассыпалось вместе с нитью.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Зунар, кажется, у него не осталось сил даже на злость.

— Повторяю, как мастер, — ответил я и снова закрыл глаза, сосредоточившись.

— Ты не должен повторять, — вмешался Сэдэо. — Ты должен отражать, вот в чем заключается дар зеркального ракта. Ты можешь отразить только тот дар, что видел или ощущал сам, и только тогда, когда обладатель дара находится рядом.

Отразить, а не повторить. Сэдэо запутал меня еще больше. Оба прошлых раза я вообще ничего не делал, все получалось само собой. Даже мой дар понимать их язык работал сам по себе, не требуя от меня никаких усилий. И как же теперь я должен отразить умение Сэдэо? А если я отражу не его умение, а, например, Зунара?

— Он не понимает, — констатировал Сэдэо. — Если дар и есть, он не понимает, как им пользоваться.

Зунар молчал. Я открыл глаза, взглянул на него. Он отключился, лицо его посерело, как у трупа.

— Я лучше позову доктора, может, они еще здесь, — сказал Сэдэо, — он растратил всю энергию на восстановление, но этого недостаточно. Организм без помощи не выведет яд, его больше, чем я думал.

Еще немного посидев и не дождавшись от меня ответа, мастер встал и вышел.

Я же размышлял над тем, как заставить свой дар работать. Зунар почему-то был уверен, что у меня получится. Как я задействовал его в первый раз, когда отразил способности Зунара и чуть не задушил Санджея? Я разозлился и очень захотел причинить Санджею боль. Во второй раз мне нужна была защита от гипноза Латифы, и тогда я отразил ее дар, направив на нее, потому что очень этого хотел.

Как же мне помочь Зунару? Возможно, я должен просто этого сильно захотеть. Нет, я не верил, что дар работает по желанию, словно волшебная палочка, но, наверное, это как-то связано с эмоциями. Нужна сильная эмоция. Я должен сильно захотеть помочь Зунару.

Черт, а это ведь сложно. Ну, вот не было у меня этого сильного желания помогать, тем более Зунару. Сам пил эту дрянь, сам и виноват. Но и смерти я ему не желал. Нужно себя как-нибудь замотивировать. Но только я начал себя настраивать, как понял, что Сэдэо ушел, а без него отразить дар и влить в Зунара энергию я не смогу.

За дверью послышались тихие шаги.

Я приоткрыл дверь и выглянул в коридор, надеясь, что Сэдэо уже возвращается, но в коридоре было пусто и тихо.

Что-то по ту сторону двери шелохнулось едва слышно, будто кто-то потерся о шершавую панель стены.

Я, не раздумывая, изо всех сил ударил дверью того, кто там стоял. Приложило неслабо, стоявший за дверью вскрикнул.

Раздался тихий свистящий выстрел, пробивший дверь насквозь и ударивший меня в грудь. Воздух из легких вмиг вышибло.

Я дернулся в сторону, как раз тогда, когда ещё одна пуля прошибла дверь, улетев в стену. Выхватил пистолет, взвел курок, вытянул руку так, чтоб не подставляться под пули, и начал стрелять сверху вниз, будто пытался разрезать выстрелами дверь напополам. Выстрелы моего пистолета грохотали на весь отель, я не услышал, когда противник рухнул на пол, и прекратил стрелять, только когда вместо громких выстрелов послышали щелчки. Всю обойму всадил, но теперь этот гад наверняка не должен подняться.

Я на всякий случай толкнул дверью, вроде не шевелится. В ушах гулко отстукивала подгоняемая адреналином кровь, а в голове звенело от выстрелов. Я приготовился к удару. Заглянул за дверь — там лежал совершенно голый парень. А вот и бармен нашелся. Он распластался на полу, его красная кровь сочилась из двух дыр, одна в горле, вторая в груди. Ракта.

С конца коридора ко мне спешил румяный наемник и Сэдэо.

— Ты цел? — принявшись осматривать меня, спросил Сэдэо.

— Цел, — я, скривившись, поправил бронежилет, в том месте, куда попала пуля, жгло и болело так, будто бык рогами врезался.

Тем временем румяный присел, осматривая бармена.

— Мертв, — буркнул он, достав платок из кармана и принявшись стирать кровь с его груди.

— Он был рактой, — закачав головой, сказал Сэдэо.

— Клановый герб недавно вывели, еще свежие шрамы, — сказал наемник и, взглянув на пах убитого, констатировал очевидное: — Родовой метки нет, — румяный поднял на меня глаза: — Как чувствует себя свамен Зунар? Он должен решить, что делать?

— Он без сознания, — ответил Сэдэо. — Вы должны вызвать имперских стражей. Сами сказали, что этот человек гражданин империи, да и убийство произошло на территории империи. По закону вы обязаны сообщить об этом инциденте.

— Свамен Зунар не одобрил бы! Это дела кланов. Еще не хватало здесь стражей! — на эмоциях выпалил румяный, а затем, выдохнув, повернулся ко мне: — Свамен Азиз, что будем делать?

Вот к этому я был точно не готов. Что значит, что делать?

Я не знаю ни местных законов, ни обычаев, любое принятое мною решение может обернуться против меня. В таких случаях лучше вообще ничего не делать, чем наломать дров.

— Так что делать? — переспросил румяный.

— Не лучшая идея… — хотел возразить Сэдэо, но румяный его грубо оборвал:

— Я вас не спрашивал, урджа-мастер.

— Здесь уже были имперские медики, они обязаны будут доложить об отравлении. Стражи все равно придут с проверкой в отель. А убитый имперский ракта не улучшит положения, — назидательно заговорил Сэдэо, обращаясь ко мне, но я чувствовал в его голосе давление.

— Какой он в задницу имперский? У него шрамы от кланового герба! — возразил румяный.

Урджа-мастер испытующе глядел на меня. Ясно, что он хочет, чтоб соблюдался закон, чтобы было все правильно. Но по взгляду румяного я понимал, что этот вариант далеко не лучший.