Повелительница леса

Гномы расступались передо мной. Мелькнуло испуганное лицо Гуды и сердитое Батильды. Она покачала головой, и колокольчики в ее бороде сердито звякнули.

Я подошла к трону. Король гномов с ненавистью взирал на меня. Я поежилась под его взглядом.

— Ты хоть знаешь, что за камень ты засунула в свой поганый рот?! — взревел он.

— Угу, аметишт, — прошепелявила я.

— Это алдвахрам! — король покраснел от злости, а я поклялась, что запомню название дурацкого камня, чтобы меня больше не доставали этим вопросом. — Камень праотца всех гномов, Телхара! В камне заключен его голос и мудрость! А ты, смертная, осквернила его!

— Казните ее, ваше величество, преступление налицо! — визгливо подначил стоявший тут же советник Октар.

— Камень сам явился мне, — я передвинула камень чуть дальше, и говорить стало проще. — И попросил его унести. Ему надоело мокнуть в вашем озере.

— Мне говорили, что смертные отнюдь не кладези мудрости, — язвительно ответил Норин. — Это я приказал проверить тебя, и ты не прошла проверку!

Так вот почему камень так настойчиво искушал меня разговорами о богатстве. А ведь Гуда предупреждала! И Морнэмир тоже Но я возомнила себя умнее всех, и посмотрите, к чему это привело!

— А с какой это стати вы решили меня проверить? — Я уперла руки в бока. — Я ведь вас не обманывала!

— Не обманывала?! — взревел король. — Ты хотела скрыться с моим сокровищем!

— Я всего лишь хотела ускорить выздоровление Элрика! Венец я бы вернула вам в любом случае!

— Мой повелитель, не слушайте обманщицу! Что смертные, что эльфы — доверять никому нельзя, — настойчиво продолжал советник. — Однажды вы по врожденной доброте доверились лгуну Исилендилу, не повторяйте ошибки!

Я набрала в легкие воздуха, приготовившись к долгой оправдательной речи, но тут вперед выступила Батильда и упала перед троном на колени.

— Прошу вас, ваше величество, разрешите мне говорить.

Норин кивнул.

— Девчонка слабоумная. Мой муж, Крор, не рассчитал силы и ударил ее сильнее, чем нужно. Она все время просила есть и купаться.

Я скептически смотрела на Батильду. Король, видимо, тоже не проникся.

— Когда она торговалась со мной по поводу камня, то вовсе не показалась мне слабоумной. Ты что, выгораживаешь смертную, женщина?! — проорал король. — Еще одно слово и будешь казнена за измену!

Стража оттащила Батильду, а из моего рта раздался чужой голос.

— Норин, сын Норина, внук Норина, внимай же мне! — камень чуть помолчал, а потом проворчал, обращаясь ко мне: — Имей же совесть, достань меня изо рта, я и так сотни лет провел в озере.

Я поспешно выплюнула камень. Во рту остался привкус застоявшейся воды. Лежавший на ладони черный камень никак не мог быть аметистом. Как там говорил Морнэмир? Иллюзия.

— Праотец Телхар, чья мудрость так же бесконечна, как была его борода, твои потомки внимают тебе, — почтительно произнес король гномов.

— Отпусти смертную девчонку, Норин.

— Но, отец Телхар, она хотела скрыться, веря, что ты поведешь ее по тайному тоннелю.

— Она вернет венец. Даст слово и сдержит его. В ней нет алчности. Лишь присущая всем смертным суетливость и глупость, и нежелание внимать мудрости. А еще неумение принимать помощь и ждать.

Не стоило все-таки засовывать камень в рот. Не очень-то ему это понравилось.

— Может быть, хватит? — прошипела я.

Рядом недовольно заворчали гномы. Видимо, говорить в такой манере с их предком не полагалось.

— Но она единственная, кто сможет вернуть тебе венец, — торжественно закончил камень.

— Ты предлагаешь отпустить ее под честное слово, отец Телхар?

— Да. Так говорю я, Телхар, чей голос и мудрость живут в этом камне. А когда смертная принесет венец, обещай выполнить ее просьбу.

— Просьбы, — поправила я. — Их две.

— Какая наглость! — взвизгнул Октар. — Смертная указывает самому отцу Телхару!

— Две просьбы, — устало выдохнул голос, игнорируя советника. — Обещай при своем народе, Норин. Сейчас.

— Да будет так, отец Телхар, — поразительно быстро согласился король гномов. В его глазах я увидела хитрые огоньки. С чего бы это? — Я торжественно обещаю королевское помилование Крору. Я торжественно обещаю помочь этой смертной вернуть ее супруга к жизни.

— Спасибо, мархаладрам, — я чмокнула камень, гордая тем, что наконец-то смогла запомнить сложное название.

— Быстрее верните меня к озеру, — велел голос. — И, Норин, смени советника, от его голоса свихнуться можно, — выдал напоследок камень, перед тем как замолчать.

В зале раздались смешки. Советник пискнул и испуганно посмотрел на меня. Я пожала плечами.

— Об этом я не просила.

— Заберите великий алдвахрам, и верните его в Алд Зарам, — велел король.

Я послушно отдала камень одному из стражников. Король несколько секунд молчал, а потом задумчиво произнес:

— Либо ты самая хитрая из смертных, либо отец Телхар рассмотрел в тебе что-то, ведомое лишь ему, ведь он никогда не ошибается. Даешь ли ты слово вернуть нашему королевству венец с черными алмазами?

— Да, я даю слово.

— Да будет так. У тебя есть неделя. Если спустя семь лун венец вернется ко мне, я выполню свою часть сделки. Если ты нас обманешь, я объявлю лесным эльфам войну и не оставлю от Лоссэ Таурэ ни веточки.

— Что? — пискнула я. — Но лесные эльфы не крали ваш венец!

— Посмотрим, не украдешь ли его ты, — мрачно сказал король и обратился к стражнику: — Проводите смертную.

Стражник, отделившийся от личной охраны короля, угрюмо посмотрел на меня и мотнул головой, приказывая идти следом. Через загомонившую разом толпу ко мне пробились Гуда и Батильда.

— Я же предупреждала, чтобы ты была сильнее, — укоризненно сказала девушка. — Не нужно было брать камень.

— Но ведь все устаканилось, — беспечно отмахнулась я.

Гуда, видимо, хотела что-то сказать, но, поймав предостерегающий взгляд Батильды, передумала.

— Прошу тебя, верни нам венец. В твоих руках жизнь моего мужа, — проворчала она и добавила: — Береги себя.

Я кивнула и обняла Батильду и Гуду.

— Спасибо вам за все. Я вернусь, обещаю.

Я шла за стражником до самых каменных ворот, что держались на огромных металлических петлях. Несколько гномов по команде взялись за гигантское колесо, приводящее в движение механизм. Створки распахнулись, в лицо мне брызнули оранжево-красные лучи заходящего солнца. Нет, что ни говори, я бы не смогла безвылазно сидеть в горах, не видя света и этой нежной зелени, не вдыхать терпкий воздух, наполненный ароматами трав и цветов. Я закрыла глаза и полной грудью вдохнула, наслаждаясь свежим вечерним ветерком.