Повелительница леса

— Молись, чтобы это помогло тебе сегодня, — отбила я, и, чуть помолчав, спросила: — Может быть, все-таки объяснишь, зачем столько времени обманывал меня? Вдруг ты проиграешь, а я от любопытства умру, так и не узнав правды.

Морнэмир как-то странно посмотрел на меня и, вздохнув, видимо, уже собирался раскрыть мне этот секрет, как общая дверь в темницы заскрипела, впуская служанку с подносом. Стражник, сопровождающий ее, остался в дверях.

Когда служанка подошла ближе, я узнала Марну. Девушка поставила поднос перед нашими клетками и, быстро приложив палец к губам, сделала знак молчать.

— Милорд Ингвар был столь добр, что приказал накормить вас. Сказал, что хочет победить честно, а поэтому не желает ослаблять силы соперника.

— Какое благородство, — насмешливо бросил Морнэмир.

Марна, переведя взгляд на него, замерла с открытым ртом и мило покраснела. Мне было сложно ее судить. Эльф, заметив, какое впечатление произвел на девушку, подмигнул ей, заставив ту покраснеть еще больше. Она быстро начала передавать нам еду через прутья. Ломоть мясного пирога, небольшой кусок сыра и стакан молока приглушили чувство голода. Я кивком поблагодарила девушку.

— Да помогут тебе боги, — прошептала она, вскользь пожав мне пальцы, когда я отдавала ей стакан.

Я кисло улыбнулась в ответ. Боги, способные мне помочь, остались в Лоссэ Таурэ.

— Не поцелуешь на удачу? — приподняв густую бровь, спросил Морнэмир, когда Марна ушла. Мы сидели на полу своих клеток, почти касаясь плечами друг друга. Сыплющего проклятиями Ульвара четверть часа назад куда-то увел стражник. Теперь в темнице были только мы.

— Стыдись, Морнэмир, я замужем, — фыркнула я.

У него поединок на носу, а он о поцелуях думает!

— Моя королева, но ведь Элрик женат на другой, — в тон мне ответил эльф.

— Что-о-о? — Я удивленно открыла рот, повернувшись к Морнэмиру.

— Ну да, Лиатрис ведь жива. А значит, ваш брак с Элриком вроде как незаконен.

— Какая-то чушь, — я нахмурилась. — Она же пропала. Ее объявили мертвой. К тому же возвращаться Лиатрис не собирается.

— А что это меняет? Пока Лиатрис не откажется от клятв в присутствии эльфийского жреца, считай, что в Лоссэ Таурэ сейчас королева она, а вовсе не ты. Это, конечно, чистая формальность, но факт остается фактом. Будь ты беременна, маленький полуэльф был бы незаконнорожденным.

— Прекрати! — прошипела я. — Ты все-таки ужасно несносный тип!

— Так что там насчет поцелуя на удачу, раз уж ты все равно не замужем? — Морнэмир откровенно веселился. Я посмотрела на него, собираясь снова вспылить, но, увидев его пристальный взгляд, поняла, что он всего лишь пытался отвлечь меня от мыслей о поединке.

— Один поцелуй, и только в щеку.

— Благодарю за эти крошки с вашего стола, моя королева, — серьезно сказал Морнэмир, — но я, пожалуй, подожду, когда ты сама попросишь меня о поцелуе. О настоящем поцелуе. Как на маскараде.

— Скорее звезды появятся в полдень, — откликнулась я, не испытывая при этом уверенности, что такого не произойдет.

Морнэмир тихонько фыркнул. Через секунду мы услышали лязганье дверей и поняли, что за нами пришли. Эльфа под конвоем пятерых стражников увели первым. Через пару минут оставшиеся двое воинов вывели из темницы и меня.

— Куда мы идем? — с беспокойством спросила я.

— Куда велено. Шевели ногами, — не очень-то любезно бросил стражник, подталкивая меня в спину.

Коридорами мы вышли из замка с обратной, непарадной стороны. Там, парком с душистым кустарником, прошли к устроенной в нижней части сада арене. Широкий полукруг деревянных скамеек, стоявших в несколько рядов, охватывал импровизированную круглую арену. На арене пока не наблюдалось никакого движения. На возвышении напротив арены стоял шатер с троноподобными креслами для королевских особ. Он тоже был пуст. Меня провели к шатру и усадили на скамью чуть ниже. Я удивленно приподняла брови. С чего бы это Лиатрис оказывать мне такие почести? Стража уселась по обеим сторонам от меня. Амфитеатр медленно заполнялся народом: сплошь знатные дамы, богатые купцы, даже некоторые из послов, что одаривали королеву на приеме. Странно, что Лиатрис не провернула все в тайне. Скорее всего, это дело рук Ингвара. Как я поняла, капитан был кристально честен. Я снова ощутила прилив стыда за свое поведение. Было бы куда лучше, скажи я ему всю правду сразу. Но теперь поздно кусать локти.

Наконец, все скамьи были заняты. Народ гудел, как пчелы в улье. Еще бы! Нечасто, наверное, королевского сына вызывает на поединок незнакомец.

— Говорят, его застали в спальне королевы, а Ингвар их застукал и вызвал на бой! — возбужденно шептал кто-то слева.

— А я слышала, что это наемник, которого подослали убить наследника! — ответили откуда-то справа.

Я покачала головой. Все как обычно — куча слухов, и ни одного правдивого. Интересно, как собравшимся собираются объяснить суть поединка?

Внезапно затрубили трубы, я обернулась и увидела, что королева и наследник занимают свои места в шатре. Я присмотрелась к королеве. Что-то она неважно выглядит. Бледная, на лбу испарина, губы сжаты. След от подсвечника скрыт высоким воротом платья винного цвета.

«Словно кровь», — подумала я, передернувшись. Нет, нельзя думать о крови. А бледность Лиатрис наверняка объясняется волнением за сына. Не каменная же она, в конце концов. Венец королева предусмотрительно не надела.

Лиатрис изо всех сил делала вид, что меня не существует. Наследник, заметив мой взгляд, брезгливо поморщился и отвернулся. Лиатрис кивнула, приказывая начинать.

Я перевела взгляд на арену. Пока я смотрела на королеву и наследника, Морнэмир и Ингвар уже вышли и встали друг напротив друга. О чем-то посовещавшись, оба быстро скинули рубашки, оставшись лишь в штанах и сапогах.

— Устроили показуху, — проворчала я. Без доспехов этот поединок закончится довольно быстро.

Однако раздавшиеся восхищенные возгласы присутствующих дам яснее ясного говорили, что они поддерживают такое решение. Я разделяла их восторг, залюбовавшись соперниками. В солнечных лучах кожа Ингвара казалась золотистой, Морнэмир же, напротив, был бледен. Если капитан обладал развитой мускулатурой настоящего воина, то эльф имел вид хоть и мускулистый, но поджарый. Ростом Морнэмир лишь незначительно уступал Ингвару. Самые ушлые зрители уже делали ставки на победителя. Большинство, что неудивительно, голосовали за Ингвара.

Вперед вышел герольд, зачитавший суть вызова и правила поединка. Из сказанного герольдом, стало ясно, что Ингвар и Морнэмир сражаются за честь королевы. В подробности королева, судя по всему, приказала не вдаваться.

Правила поединка гласили, что бой длится по смерти одного из участников, после чего победивший имеет право обратиться к королеве и наследнику с единственной просьбой. Услышав это, Морнэмир сжал губы, а я удивленно оглянулась на королеву. Та выглядела бледной, но довольной. Значит, даже если Морнэмир выиграет, то сможет попросить либо венец, либо меня. Но, судя по виду Лиатрис, в победе своего сына она была уверена. Ей ли не знать, что основная сила Морнэмира в волшебстве, а вовсе не в воинском искусстве.