Повелительница Вселенной. Будни бога

— На сборы час после собрания. И заказывай на всех, кто здесь, билеты в Москву, на ближайший рейс, с учётом времени на дорогу до Урумчи. Кэтсу и Нобуо пусть сами добираются и встречают нас в точке прибытия.

С учётом их местонахождения, так будет проще.

— Будет исполнено, Рюу-сама.

Зал собраний мерно гудел от тихих голосов, пока они не вошли. Макото присоединился к воинам своего набора, а Рюу вышел в центр и обвёл всех взглядом. Ученики. Почти что дети, выращенные и выпестованные. Но душа тянулась к той, что важнее жизни. Несмотря на изменившуюся внешность, его узнали. Некоторая часть уже была свидетелями прошлого преображения, а для остальных он оставил кимоно распахнутым, демонстрируя татуировку. Все ученики имели такую же, но лишь у него она светилась истинными цветами.

— Ученики! Я не буду долго говорить. Настал тот миг, которого я ждал очень и очень долго, и о котором предупреждал вас. Моё время настало и я ухожу. Ухожу к своей Госпоже, которая наконец вернулась. Я готовил вас так, чтобы на Земле не осталось равных вам соперников, но, увы, эти умения бесконечно далеки от того, что могут мои собратья. Потому беру с собой всего пятерых. Вам же завещаю продолжить дело моей жизни, сохранить репутацию ниндзю-эрито, оставаясь по-прежнему самыми лучшими воинами на этой планете. Руководство кланом отныне переходит Акихиро-сану. Прощайте.

В напряжённой тишине Рюу вышел из зала. Нет смысла растягивать расставание и заниматься пустым словословием. А про возможность ухода рано или поздно он не скрывал никогда. Час пролетел стремительно. Когда они были уже в аэропорту после двух часов пути на вертолёте, позвонили Кэтсу и Нобуо, отчитавшись о покупке билетов и сроках прибытия к месту встречи. Многочасовой перелёт с пересадкой в Новосибирске. Стандартные вопросы на таможне. Стандартные ответы. И они ведь действительно по личному делу и ненадолго. Но стоило отметить, что русские таможенники поразительно беспечны и невнимательны.

А вот от местных блюстителей правопорядка Рюу чувствовал с подозрением провожающие их группу взгляды. Ну да, ну да. Якудза и всё такое. Одетые в стильные деловые костюмы, с масками невозмутимого спокойствия на лице, японцы производили неизгладимое впечатление, особенно когда собрались все вместе. И ребёнок среди них это впечатление совершенно не сбивал. Сердце тревожно и в то же время предвкушающе билось: скоро, скоро, скоро… Увы, сразу определиться с дальнейшим направлением не получилось. Не скажешь же таксисту: «Езжайте в направлении моей вытянутой руки».

— Мне нужна карта города.

Макото слегка поклонился и отправился на поиски. Как самый молодой из опытных воинов, и достаточно хорошо знающий русский язык. Через полчаса Рюу уединился с ним и картой… в туалете. Снимать номер в гостинице, чтобы с удобствами продолжить поиск, в намерения не входило. Расстелив прямо на полу развёрнутый кусок бумаги — настолько большой, что занял почти половину поверхности — Рюу сосредоточился, как в прошлый раз с глобусом.

Со стороны картина любому показалась бы бредовой — молодой парень, закрыв глаза, тычет пальцем куда-то вниз и вправо, постепенно склоняясь к карте и наконец упираясь этим своеобразным указателем в одному ему известную точку. Вот только кроме японцев в туалете не было никого — невозмутимая охрана на входе отбивала желание посетить такое нужное в определённые моменты помещение и рождала неожиданную способность потерпеть ещё немного. Да и не так уж надолго японцы оккупировали общественное место.

Прочитав адрес, Рюу довольно улыбнулся и выпрямился, а Макото скомкал и выбросил в урну уже ненужную карту. Конечно, такой огромный город не мог быть отражён в достаточном масштабе для определения конкретного места, но область из примерно десяти домов значительно сужала круг поисков. А там уже на месте разобраться несложно. Вызвав через информационное бюро две машины такси, японцы вскоре расселись по своим местам и отправились в долгий путь: как назло, ехать предстояло через весь город. Зато нужное место находилось в частном секторе, что снимало многие проблемы, непременно возникшие бы при необходимости искать Госпожу где-нибудь в многоэтажке.

Доехав до нужной улицы, группа японцев выгрузилась и отпустила такси, лишь потом самый молодой из них (после ребёнка), застыл с закрытыми глазами, сначала резко повернувшись, а потом ещё несколько раз слегка покачавшись из стороны в сторону. Определившись с направлением, он решительно подошёл к третьему по счёту дому и остановился перед высокими металлическими воротами с таким же забором. Посмотрел прямо в глазок камеры наблюдения, решая, как поступить. Есть ли в доме те, кто способен узнать его? На невысказанный вопрос ответил щелчок электронного замка, и редкая улыбка, почти мальчишеская, осветила лицо парня.

Он потянул ручку дверцы, а в расположенном в нескольких метрах от ворот доме открылась входная дверь. Рослый и мощный темноволосый мужчина с хищным взглядом застыл на крыльце, с недоверием разглядывая вошедших. Вернее, одного вошедшего, который отвесил хозяину дома короткий, но исполненный уважения поклон.

— Здравствуйте, сиар. Давно не виделись.

— Грэг? Ты-то здесь как оказался?

* * *

Крупный, подтянутый мужчина с тронутой сединой шевелюрой, не особо и заметной на фоне светлых волос, наблюдал в окно, как его так ожидаемо, но всё равно внезапно выросшая дочь идёт к своему кавалеру.

Что ни говори, но они казались красивой парой. И парень вроде бы неплохой, также связанный с охранным бизнесом и руководящий дочерней компанией одного из заграничных монстров их сферы. Приехал в Москву полгода назад, быстро всё организовал — помещения, сотрудников, клиентскую сеть. По-русски шпарит, как родной. И, судя по виду, сам по себе небеден. Но… Та частица, что вечно всё портит.

До переезда в Россию никакой информации. В том плане, что ни самому Михаилу, ни Алексею с Игорем пока не удалось ничего разузнать. Слишком хорошо всё засекречено. Ничего, есть и другие пути, к которым он, правда, не очень хотел прибегать. А придётся.

Дочка кинулась ухажёру на шею… Девчонка. А Маришка всё переживала, что пацанкой растёт. Вон, сразу какая мамзель стала, стоило встретить подходящего мужчину. Староват он для неё, конечно, почти тридцатник, но и у них с Маришей разница приличная, и ничего же. Не настолько, но в этом случае отличия несущественны. Зато, может, окружит заботой.

Ещё бы сердце не сжималось в необъяснимой тревоге за дочь. Или это просто отцовская ревность? Михаил остервенело потёр грудину — там, под рёбрами, ныло и давило. Расклеился. Наслоилось куча всего, ещё и организм начал пошаливать. Возраст? Видимо, пора наведаться к кардиологу, мало ли. Ему ещё сына вырастить надо.

Вздохнув, мужчина отлепился от окна — всё равно лимузин уже уехал (вот же выпендрёжник!). В гостиной мерно бубнил телевизор и играла слезливая музыка. Опять у Маришки очередная «Санта-Барбара» идёт. Он завернул в комнату к сыну. Лёшка играл в приставку, но, стоило увидеть отца, тут же бросил и утащил показывать мальчишеские сокровища, привезённые из лагеря — вчера до этого так и не дошло. Потом последовал рассказ о насыщенных неделях. Так и пришло время сна.

Уснуть с трудом, но получилось. А в шесть утра Михаил резко открыл глаза и сел на постели. Лина домой не возвращалась, он бы непременно услышал тихий щелчок двери и проснулся. Ох, доча, доча, куда ж ты спешишь? Раздумывая, позвонить непутёвому чадушке сейчас, или всё же дать хоть немного поспать — где бы там она сейчас ни была, — он вздрогнул от неожиданно раздавшейся вибрации телефона. Быстро подхватив аппарат, неслышно вышел из спальни, чтобы не разбудить жену разговором, и только на кухне глянул на дисплей. Игорь. В такое время? От дурного предчувствия руки сразу заледенели.