Повелительница Вселенной. Будни бога
Шрифт:
Совсем молодого, пятнадцатилетнего юношу такая перспектива жутко пугала. Ровно до тех пор, пока Хран не поведал свою версию. Понятно, что яграз восхищался своей хозяйкой, но его рассказы о жизни рядом обнадёживали. Как и то, что Повелительница велела подготовить из мальчика хорошего воина. По крайней мере, в возможном рабстве и всяких других ужасах друг его яростно разубеждал. А там… жизнь покажет.
Наверное, если бы он не знал, что жизнь в Эльдорлее довольно скоро закончится, Горан не смог бы выдержать во дворце эльфов долго, сбежал непременно. Холодность, внешняя безэмоциональность первородных, презрение, с которым на него, полукровку, смотрели аристократы — всё это угнетало. Конечно, отец и брат вели себя достаточно доброжелательно, не обижали, не оскорбляли — всё же родная кровь.
Яркие, шумные, искренне ненавидящие и так же искренне любящие. Не прячущие свои эмоции или недостатки. Нет, далеко не все — люди разные. Но если брать в целом, расу можно охарактеризовать именно так. И среди них Горан чувствовал себя гораздо комфортней. Здесь на него смотрели с интересом или же опаской, а не с презрением. Здесь его уши, куда менее длинные, чем у эльфов, но всё же заметно заострённые, не были объектом насмешек. Как и внушительная фигура, выделявшая полукровку даже среди эльфийских воинов. А уж отношение к нему со стороны дядей и деда — вообще небо и земля.
В семье мамы его именно любили. И не делали различий между маленьким полуэльфом и детьми Брона или Равона. Всем одинаково дарили лакомства по праздникам, мальчиков учили сражаться, и так же одинаково и щедро раздавали подзатыльники, а то и ремнём по беспокойной заднице вытягивали, если кто напрашивался. В большом доме Сармано царили справедливость, любовь и счастье. Возвращаться после такого вновь во дворец, чтобы провести там время до следующих выходных, было невыносимо тоскливо.
— Тааак, вижу толку от тебя сегодня нет. Иди, проветрись, вон, мать поищи, раз всё равно сосредоточиться не можешь, — задержалась она что-то очень уж долго. Хватит тренировок, а то точно до беды недалеко.
Дядька с силой сжал плечо, потом похлопал сочувствующе. Разве на тренировке среди эльфов такое возможно? Сдохни, но слабость показать не моги! В общем-то такой подход вполне оправдан — учит выносливости и умению расставлять приоритеты. Да и мамины братья спуску тоже не давали. Но в то же время могли проявить чуткость, там, где надо. Как понимали, отделяли? Горан не знал, но за сегодняшнее послабление однозначно был благодарен. Внутри ворочалось что-то муторное, беспокойное.
Благодарно сжав широкую ладонь, полуэльф убрал меч в ножны на поясе и, стремительно развернувшись, вышел из тренировочного круга на заднем дворе. Тут же скинул влажную рубаху, ополоснулся из бочки, вытерся и отправился в свою комнату. Дом был действительно большим, трёхэтажным, и места хватало всем. Сбросив тренировочные вещи и оставив у двери — служанка потом в стирку заберёт,— Горан переоделся, перецепил пояс с ножнами и покинул дом. Начать поиски матери разумнее именно с торговой площади: городок небольшой, Кларину все знают — кто-нибудь да видел, подскажет-направит, где искать. Но он даже не дошёл до намеченного места — за пару улиц до площади как раз и встретил пропажу.
В свои шестьдесят с небольшим Кларина по-прежнему оставалась хрупкой и нежной красавицей, разве что в желтовато-карих глазах, унаследованных от отца-северянина (как и светлые, почти выбеленные волосы), отражался теперь не задор юности, а неспешная мудрость. И причина долгого отсутствия мамы тоже обнаружилась, тут же, буквально на расстоянии одного шага. Ещё один чужак.
Северяне хоть и выделялись на фоне местного населения более светлыми волосами и кожей, да и глаза у здешних жителей были в основном синие или зелёные, но Сайляр просто притягивал к себе взгляды. Смуглая кожа, цвета тёмной древесной коры, чёрные, чуть вьющиеся волосы, чёрные глаза — не широко раскрытые, а непривычно суженные, столь же мощная фигура, как и у северных воителей, однако дед однажды признался — по секрету, — даже он не хотел бы перебежать такому воину дорогу. Говорили, что в его роду отметились южные орки. Всё возможно.
Мать тут же смутилась, а Сайляр упрямо сжал губы и не позволил ей разорвать переплетение пальцев. Горан усмехнулся. Хоть мама и давно повзрослела, но всё такая же девочка в душе, как и раньше. Только доверять боится. И переживает, что, решившись последовать зову сердца, обидит единственного и горячо любимого сына. Глупенькая… Он только порадуется за неё! Ведь самый
расцвет же, а раз посчастливилось встретить любовь, зачем лишать себя шанса на счастье?Это ему нельзя иметь хоть сколько-нибудь серьёзных отношений— неизвестно когда, но этот мир он покинет. Хорошо, если ещё лет сто в запасе, можно рискнуть, и даже завести семью. Дети успеют вырасти и устроиться в жизни. А если его призовут через год-два-десять? А ей что теперь, из-за чувства вины почти сотню лет оставшегося жизненного срока просидеть в одиночестве? И ведь говорил же, объяснял, что вскоре, возможно, уйдёт искать свою судьбу — рассказать правду так и не смог, — уверял, что будет только рад её счастью. Но нет. Женщины…
— Маам, а мы тебя потеряли, волноваться начали.
— Гораниэль… Я уже возвращаюсь, видишь же. И… меня провожают, так что не о чем волноваться.
— Вижу. Ну я пойду, только на пару слов разреши твоего провожатого, ладно?
Вот чего она паникует? Но стоило Сайляру посмотреть ей в глаза и улыбнуться — успокоилась. Хороший человек, надёжный. И обходительный — руку поцеловал, лишь потом отпустил её пальцы. Зато к полуэльфу повернулся собранный и настороженный воин. Один из лучших — другие в охране главы города не служат. Горан кивнул в сторону, и они немного отошли.
— Сколько тебе осталось по контракту?
— Месяц, а что?
— Продлевать будешь?
Сайляр понимающе ухмыльнулся.
— Гонишь? Я её не оставлю. Но и контракт продлевать не стану, хватит.
Полуэльф отрицательно покачал головой.
— Не гоню. С чего ты взял? Наоборот, попросить хочу, — воин напрягся, но собеседник это проигнорировал — не о том он думает, — забери её с собой? Здесь вам спокойной жизни не будет, а с тобой, я чувствую, мать будет счастлива.
Удивление в тёмных глазах стоило этого разговора. К тому же им до сих пор не удавалось пересечься — слишком редко бывал он в Ордиале. Давно пора поговорить.
— И ты не будешь против?
Настала очередь Горана ошарашенно смотреть. Вот чего мать ему наговорила?
—А разве должен? Наоборот, я всегда настаивал, чтобы мать не держалась за меня, а смотрела на окружающих мужчин, — Горан вздохнул и постарался вложить во взгляд всю свою убедительность. — Забери её, и сделай наконец счастливой. Она заслужила. А я всё равно скоро покину эти земли, возможно даже навсегда. Просто не хочу её заранее расстраивать.
Вот теперь напряжение покинуло высокую фигуру, а в глазах мелькнуло понимание. И ведь ни о чём не спросил, просто кивнул согласно. На том и расстались — к чему лишние слова? Полуэльф помахал явно нервничающей матери на прощание и развернулся в сторону окраины города. Если хочешь развеяться, лучше места, чем гуляльня, не найти — не зря ж их так называют. И поесть можно неплохо, и выпить, и с компанией шумной посидеть, и подавальщицу сговорчивую в тут же сдающиеся комнаты увлечь. Только плати. Ну ещё надо знать, где достаточно безопасно. Горан знал. А ещё знал, где всё это можно получить относительно недорого. Нет, нужды в деньгах у него никогда не было, но зачем тратить лишнее? Такое отношение — тоже заслуга человеческой родни.
Гуляльня «Весёлый разбойник» вопреки названию являлась местом очень даже приличным. Попробуй быть иным, находясь по соседству с казармами городской стражи у одних из трёх ворот! Так что вечер Горана прошёл вполне себе приятно: запечённая дичь, запечённые же овощи, вдоволь недурной выпивки — что ещё надо? И одна из подавальщиц вполне благосклонно на него поглядывала. Пышнотелая, симпатичная и достаточно молодая — она постепенно склоняла полуэльфа к мысли, что еды и питья уже вполне хватит, а пора бы уделить внимание и остальным частям тела, порадовать их. Но сначала надо облегчиться и немного проветриться.
Оплатив счёт и подмигнув девушке, Горан глазами показал, что он ненадолго выйдет и тут же вернётся, чтоб подняться с нею наверх, получил согласный кивок и споро выскочил за дверь. Вечер вступал в свои права: ещё не стемнело, но дневное светило уже скрылось, а ночное пока не явило свой белый лик. Посетив отхожее место, он глянул в сторону ворот, на виднеющуюся сквозь них кромку леса. И внезапно так захотелось подышать свежим воздухом, напоенным летней зеленью… Вот просто до невозможности!