Повелительница Вселенной. Будни бога

Родина, которую так хотелось защищать, наградила внеочередным званием, протезом размозжённой ступни и комиссованием. Инвалид в неполных двадцать восемь, не умеющий ничего, кроме как сражаться. Было тяжело. Долгое лечение, операции, причитания матери и хмурые взгляды отца, запои — куда ж без них? — и эта, изменившая всё поездка в один из Пятигорских санаториев.

Хромая, но ужасно жизнерадостная девушка, рыжая, вся какая-то солнечно-летняя, растормошила вечно хмурого военного инвалида. А ведь были вокруг и более здоровые парни, молодые, с жадностью смотревшие на весёлую красавицу, а она выбрала его, забалтывала до того, что Михаил, неожиданно для себя, начинал смеяться или тоже рассказывать что-то в ответ.

Марину в военный санаторий запихнул дядя — начальник военкомата. Девчонка со школы занималась спортивной гимнастикой, участвовала в межинститутских соревнованиях, и недавно получила травму — разрыв связок коленного сустава. Тренер говорил, что всё поправимо, что надо подлечиться и снова в бой — на носу общегородские соревнования. Но Марина тщательно всё обдумала и решила оставить столь травмоопасный спорт. «Мне ещё детей рожать, и мама им нужна здоровая!» — смеясь говорила девушка и хитро косилась на собеседника. А он всё не мог поверить, что действительно интересен такой как она.

После санатория они расстались, но не потерялись. Разные города соединили частые письма, потом Марина приехала на зимние каникулы в Москву, и они гуляли с рассвета до заката. Хоть на тот момент у Миши и была отдельная квартира, оставшаяся после деда, жила девушка у его родителей — приличия. И очень им понравилась.

В корысти Марину заподозрить было нельзя — сама из Питера, из достаточно обеспеченной семьи, девушка училась в хорошем институте на модном нынче экономическом факультете. И хорошо училась. Квартира тоже была своя, и так же доставшаяся от бабушки с дедушкой. Скорее это Михаил претендовал на место незавидного жениха — покалеченному военному никак не удавалось найти работу. Родители пока помогали, но не сидеть же здоровому мужику на их шее бесконечно. Пусть и условно здоровому.

В Питер они поехали вместе — знакомиться с родителями Мариши. А летом, по окончании девушкой института, сыграли скромную свадьбу. Марина переехала к нему, квартиру родители осторожно сдавали, благо желающих среди приезжих всегда много. Работать молодая супруга пошла простым бухгалтером, зато в большой магазин — хорошее место, с учётом вечного дефицита всего. Её зарплата, его пенсия, плата за съём питерской квартиры — на жизнь хватало. Михаил перебивался случайными заработками: сторожил, подрабатывал грузчиком.

Потом Марина забеременела, и в полный рост встала проблема постоянной и хорошо оплачиваемой работы — цены росли, продукты с полок магазинов исчезали. Но была и другая, куда более страшная и опасная проблема: отовсюду, как грибы после дождя, вылазили банды. Разборки, рэкет, перестрелки. Зато на фоне происходящего вдруг возникла необходимость в хорошей охране — бизнесмены, также плодившиеся, как кролики, желали безопасности. И если мысль о криминале, где как раз и можно сейчас хорошо заработать, вызывала искреннее неприятие, то предложение бывшего сослуживца заинтересовало.

Игорь Старшов, тоже комиссованный из армии год назад по состоянию здоровья, пришёл к нему за пару дней до того, как Марину увезли в роддом. Посидели, выпили, вспомнили о былых временах. Тогда и прозвучало заманчивое предложение, правда, воспринятое поначалу как издёвка.

— Ну какой из калеки охранник, Игорь? Ты ж понимаешь, что от меня в прямой схватке толку чуть. Разве что пострелять могу.

Друг фыркнул.

— Да нахрена ты в схватке? Для этого молодёжь наберём, бойцов. Ты нам в управленческом аппарате нужен.

— Кому, «нам»?

— Помнишь Лёху Свистунова и Марка Бинштейна? — Михаил помнил. Они все оказались одновременно в Карабахе, там и сдружились. Только двое упомянутых вышли из той командировки целыми, чтобы отправиться на заслуженную пенсию. — Вот с ними и собираемся дело замутить.

— А я-то вам на кой?

— А ты, друже, всегда лучше всех разбирался в тактике и стратегии. У нас всё намётано: Лёха общается с возможными заказчиками, Марк отвечает за бухгалтерию, я — за подбор и натаскивание бойцов, а ты — за планирование операций и охраны.

Миша пообещал подумать, но понимал, что другого шанса в ближайшее время не будет. Сейчас он тоже сидел и думал — на завтра назначена встреча с бывшими сослуживцами, которые ждут окончательного ответа.

Марина неслышно скользнула через открытую дверь, обняла сзади за шею и положила подбородок на макушку. Михаил перехватил одну руку и поцеловал тонкое запястье.

— Уснула?

— Ага. Я, знаешь, сколько в роддоме наслушалась про орущих младенцев? А наша вообще сущий ангелок — спит да ест.

— Ты так и не отказалась от идеи имени?

Молодая женщина тихо рассмеялась.

— Нет. Как могут иначе звать твою дочь? Ты ж мой архангел-хранитель Михаил, вот и дочь у тебя ангел — Ангелина.

— Ладно, пусть будет по-твоему. Но сына я назову сам!

Снова тихий смех, шевелящий тёплым воздухом короткие волосы на макушке.

— Сам, сам.

Михаил нежно погладил маленькую, но крепкую ладошку.

— Мариш… Помнишь, перед роддомом я тебе рассказывал про предложение друзей? Я завтра встречаюсь с ними и, думаю, соглашусь.

Жена обошла его и села на коленки, смотря прямо в глаза.

— Мишенька, если тебе это по душе, я не против. Главное, что не криминал.

Он обнял свою такую понимающую и славную Маришку, поцеловав тут же подставленные губы. Не криминал, в прямом смысле. Но он слишком хорошо узнал жизнь, чтобы зарекаться от чего-либо. Официально — ничего противозаконного, а вот охранять придётся тех, кто платит. Единственное, что мог твёрдо пообещать себе Михаил, что никогда не свяжется с наркотиками, а остальное — как кривая вывезет. И ещё одно обещание следовало исполнить: своей дочери он обеспечит безбедное детство и безопасность. Ради этого стоило стараться.

Глава 5. Счастливое детство

— Геля! Геля, солнышко, ну иди сюда!

Девочка лет двух-трёх, с пушистым облаком золотистых кудряшек продолжала с сосредоточенным видом выводить что-то на песке, не обращая внимания на зовущую её молодую женщину. Та со вздохом поднялась со скамейки, где сидела, общаясь с другими мамочками. Только что позвонил муж — новомодный, но ужасно неудобный и громоздкий сотовый телефон решал вопрос связи и был предметом зависти окрестных кумушек, — и сообщил, что через полчаса будет дома. Значит, и им надо идти. Обед — священное время, чтобы собраться всей семьёй.