Повелительница зеркал

Она оглянулась на сражающихся. Дракон плевался пламенем. Но силы были не равны. Управляющий отступал под натиском врага, обстреливающего его заклятиями. И тогда Ника решилась. Она быстро сдернула с головы Амулет Силы и надела его на шею Пологова, мгновенно став обычной девчонкой. Ника приложила ухо к груди Аскольта. Сердце билось! Билось!! Свечение из груди прекратилось: аура залатала свои раны. Ника счастливо засмеялась, позабыв о своей беспомощности. Егор обернулся на ее смех и проорал:

— Тремсора!!!

Из его черной от копоти ладони вылетел большой сгусток черного пламени. Оно неторопливо двинулся к Нике, лениво перекатываясь по воздуху. Ника узнала это заклинание. Заклинание Смерти. Его может использовать только по-настоящему могущественный ведун. Заклинание найдет жертву везде и будет следовать за тобой неотрывно, поэтому бежать от него бессмысленно.

«Это конец, — пронеслось у Ники в голове. — Вот и все. Сейчас это пламя ме-ня поглотит, и от Вероники Смирновой останется только кучка черной золы».

Пламя было уже близко. Ника уже чувствовала обжигающий жар и смрад. Неожиданно что-то кольнуло ее в бок, там, где был карман. Девочка достала из кармана джинсов маленькое кругленькое зеркальце. Секунду она смотрела на него и ничего толком не понимала. Но что-то заставило ее вытянуть руку, в которой было зеркальце, навстречу пламени.

«Это не поможет! Все, нам конец!» — запаниковала Ника.

Вдруг пламя остановилось и сжалось в длинную струю, мигом втя-нувшуюся в зеркало целиком. Наступила пауза. Горелыч висел в воздухе, хлопая крыльями, и смотрел на Нику. Лошадь лежала на земле, подняв голову и тоже уставив на нее свои серебряные глаза. Егор недоуменно поглядывал на зеркальце в руке девочки.

«Получилось! У меня получилось!» — возликовала она, но что-то подсказывало, что это еще не конец. Ноги приросли к выжженной траве. Рука не шевелилась.

Внезапно зеркальце стало обжигающе горячим. Оно даже накалилось от жара. Девочка вскрикнула и хотела отбросить зеркальце, но рука не слушалась ее. На этом сюрпризы не закончились: зеркало стало холодным, просто ледяным! Ника снова вскрикнула, морщась от боли. Из зеркала вылетело смрадное черное пламя и стремительно полетело к Егору, не ожидавшему такого поворота событий. Миг — и он объят пламенем целиком. Ника ожидала увидеть обугленные кости, но Егор, как только огонь утих, попросту медленно растаял в воздухе. Исчезла и растянувшаяся на земле мать Ники. Но Ника успела заметить: прежде чем Егор исчез, от него отделилась какая-то темно-красная тень, похожая на тень человека. На месте лица у тени были только две огромные глазницы, голову венчали длинные рога. Тень стала стремительно улетать в небо.

— Я еще вернусь, Великая! — визгливо проорала тень. — Вот увидишь! Календулас!

Ника проводила ее взглядом. Тень исчезла, растворившись в предрассветном небе. Ноги уже не держали девочку. Она тяжело завалилась набок и перекатилась на спину, уставившись в синеватое небо, усыпанное неяркими звездочках.

«И почему я всегда вырубаюсь в самые исторические моменты?», — успела подумать она и отключилась…

* * *

Она открыла глаза и уставилась в бревенчатый потолок. Потолок чердака в доме номер шесть, в деревне Баб-Ежкино.

— Ага, значит, я жива, — вслух резюмировала она. Она вспомнила прошлую ночь на поляне, и ей захотелось тихонько завыть. Рука инстинктивно поползла к шее. Амулет был на месте и откликнулся на ее прикосновение ободряющим теплом. Ника ощупала плечо. Никаких заметных повреждений на нем не оказалось.

Девочка откинула одеяло и резко села. Голова немедленно закружилась. Ника снова плюхнулась на подушку. Девочка лежала в своей любимой ночнушке: голубой, с вышитыми букетами белых лилий на груди и спине.

«Здесь явно не обошлось без заклинания «Аджедо», — решила Ника, как вдруг дверь в комнату распахнулась, и вошла Зинаида — бабушка, приютившая Крылову. На этот раз она выглядела более дружелюбно. Седые волосы были покрыты светлой косынкой, а вместо черного балахона на ней красовалось светло-синее платье.

— Очухалась? — улыбнулась старая ворожея.

Ника кивнула и улыбнулась в ответ.

— У тебя, наверное, куча вопросов.

Ника призадумалась и ответила:

— Ага.

— Но прежде, чем ты их задашь — на-ка, перекуси.

В руках у старушки возник поднос, на котором радовали глаз кувшин молока, стакан и булка свежайшего хлеба. Девочка почувствовала зверский голод и набросилась на еду.

— Сколько же я провалялась в постели? — спросила Ника, жуя хлеб.

— Неделю, — спокойно ответила бабка Зинаида. Ника поперхнулась хлебом и закашлялась. Бабушке пришлось похлопать ее по спине.

— Неделю?! — переспросила Ника. — Значит, сегодня уже двадцать пятое августа?

Бабушка кивнула.

— Так мы ж через три дня уезжаем… — начала было Ника, но вдруг осеклась. — А где родители?

— Много, много вопросов, — улыбнулась старушка. — Для начала принимай-ка гостей…

Она подошла к двери и распахнула ее. Кто-то за дверью ойкнул, еще кто-то взвизгнул.

— Подслушиваете? — грозно спросила Зинаида. — А ну, заходите все, быстро!

Ника отложила поднос в сторону и попыталась принять достойную позу. Ей, наконец, удалось сесть. Первой в комнату влетела Ада. Она кинулась на Нику и стиснула ее в обятиях.

— Ну, как ты? Ничего не болит? Все нормально? — забросала она ее вопросами.

— Да все нормально, Ада! — Ника, не выдержав, рассмеялась. — Честно.

Все были в сборе. Ада хлопотала над ней. Алик просто улыбался. Брайан ухмылялся, глядя на Аду. Райка, насмешливо приподняв одну бровь, следила за Павлом. Ника была очень рада им всем, но ее зеленые глаза искали не их. Они искали Аскольта. Он стоял, облокотившись о дверной косяк, и смотрел на нее. В его васильковых глазах зажглись звезды.

Наверно, такие же звезды были и у нее в глазах, потому что Ада сказала:

— Так, ребятки, быстренько отвернулись! Не станем смущать влюбленных!

— Адка, я тебя убью! — со смехом крикнула Ника, кинув в подругу подушкой.

Все и впрямь отвернулись. Баба Зина зажмурилась. Аскольт медленно по-шел к Нике, присел и крепко обнял. Ника была счастлива. Из ее глаз покатились слезы.

— Не плачь, — Аскольт вытер ее слезы ладонью и поцеловал. Это был первый настоящий поцелуй в жизни Ники.

— Ну, что, поворачиваться можно? — нетерпеливо крикнула Раиса.

— Можно, — Аскольт подмигнул Нике. Та засмеялась.

Зинаида открыла глаза.