Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Книга 1

За последнее время в ее доме произошли заметные перемены, он приобрел вполне жилой вид и сделался ничуть не хуже других столичных усадеб. Изменилась и сама госпожа, став более мягкой, женственной. «Может быть, она и собой теперь не так дурна?» – подумалось Гэндзи.

На следующее утро он нарочно медлил, дожидаясь, пока взойдет солнце. Восточная боковая дверь главного дома оказалась открытой, над полуразрушенной галереей с противоположной стороны не было крыши, поэтому солнечные лучи беспрепятственно проникали в дом, а сияние выпавшего за ночь снега позволяло еще отчетливее видеть все, что происходит внутри.

Госпожа полулежала неподалеку от галереи, глядя, как Гэндзи облачается в носи. Форма ее головы и ниспадающие по спине волосы были безукоризненны.

«Ах, если бы и сама она изменилась к лучшему…» – подумал Гэндзи, открывая решетку. Помня о прежнем, весьма печальном опыте, он не стал поднимать ее до конца, а чтобы она не опустилась, подставил скамеечку-подлокотник. Затем ему понадобилось привести в порядок растрепавшиеся на висках волосы, и дамы вынесли невероятно старомодное зеркало, китайскую шкатулку для гребней и ларец с разноцветными шнурками. Вопреки его ожиданиям в шкатулке нашлись не только женские, но и мужские гребни, хоть и в малом количестве – обстоятельство, в котором увиделось ему нечто в высшей степени утонченное.

Наряд госпожи на сей раз не произвел на него неприятного впечатления, ибо на ней было платье, им самим же и присланное. Впрочем, Гэндзи не узнал его, лишь удивился тому, что накидка с красивыми узорами почему-то показалась ему знакомой.

– Смею ли я надеяться, что в новом году вы удостоите меня возможности иногда слышать ваш голос? Право, когда другие ожидают соловья, я с таким же нетерпением жду, не станете ли вы со мной поласковее (54), – говорит Гэндзи, и вдруг раздается робкий, дрожащий голосок:

– «Расщебечутся пташки… Одна только я…» (55)

– Вот и прекрасно, теперь я вижу, что и в вашей жизни начался новый год, – улыбается Гэндзи.

– «Не сон ли?..» (56) – произносит он и выходит, а госпожа провожает его взглядом. Она прикрывает нижнюю часть лица, и виден лишь яркий цветок шафрана… Что за неприятное зрелище!

В доме на Второй линии Гэндзи встретила юная госпожа Мурасаки, прелестная в своей полувзрослости. «Оказывается, и алый цвет может быть красивым…» – подумал Гэндзи, на нее глядя. Живая и непосредственная, девочка была очень мила в мягком, без узоров платье хосонага цвета «вишня» [27] . Из-за приверженности старой монахини к обычаям прошлого девочке до сих пор не чернили зубов, но сегодня Гэндзи распорядился, чтобы ее лицу придали соответствующий нынешним требованиям вид, и она была особенно хороша с начерненными зубами и четко очерченными бровями.

27

…в мягком, без узоров платье хосонага цвета «вишня». – Хосонага – верхнее домашнее платье с прорезями, которое надевали поверх нескольких утики. Цвет «вишня» – белый или желтоватый на светло-красной или сиреневой подкладке. Такой цвет носили весной. Платье было без узоров, потому что еще не кончился срок траура по старой монахине

«Для чего я растрачиваю время на унылые связи, лишая себя возможности чаще видеть это трогательное существо?» – думал Гэндзи, как обычно играя с девочкой в куклы. Они рисовали на бумаге картинки и раскрашивали их. К многочисленным рисункам, сделанным юной госпожой, Гэндзи присоединил свои. Он нарисовал женщину с длинными волосами, а нос ее слегка тронул алой краской. Увы, даже нарисованная на бумаге, она была неприятна ему. Глядя на свое отражение в зеркале, Гэндзи дотронулся кистью с алой краской до кончика собственного носа – и что же? Даже его прекрасное лицо стало уродливым, когда на нем появилось яркое алое пятно. Юная госпожа изумленно смотрела на него и громко смеялась.

– А что, если я навсегда останусь таким? Что вы тогда скажете? – спрашивает Гэндзи.

– Нет, мне так не нравится, – отвечает она, невольно забеспокоившись: «А вдруг краска и правда не смоется?» А Гэндзи, делая вид, будто стирает пятно, говорит озабоченно:

– Видите, не стирается. Вот до чего игры доводят! Что теперь скажет Государь?

Встревожившись, девочка подбегает к нему и пытается сама стереть краску.

– Только не прибавляйте еще и туши, как Хэйтю [28] . Пусть уж лучше останется красным, – шутит Гэндзи. Право, вряд ли встретишь где-нибудь более прелестную чету!

28

…не прибавляйте еще и туши, как Хэйтю. – Хэйтю (Тайра Садафуми, ?-923) – герой повести «Хэйтю-моногатари» (первая половина X в.), в одном из эпизодов которой рассказывается о том, как Хэйтю, желая убедить возлюбленную в своей чувствительности, незаметно смачивал глаза водой из тушечницы, делая вид, что плачет Заметив эту уловку, женщина разоблачила его, добавив в воду немного туши

Дни стояли ясные, и душа томилась: когда же, когда появятся цветы на деревьях, окутанных легкой дымкой? Бросались в глаза набухшие, в любой миг готовые лопнуть бутоны на ветках сливы. А алая слива, растущая подле крыльца, уже украсилась прекрасными цветами, как обычно, раньше всех…

– Не пойму отчего,Но с алым цветом всегда яБыл не в ладах,Хоть и пленяли меняЦветущие сливы…

Увы… – невольно вздохнул Гэндзи.

Кто знает, что станется с ними со всеми?

Праздник алых листьев

Основные персонажи

Тюдзё (Гэндзи), 18-19 лет

Государь (имп. Кирицубо) – отец Гэндзи

Принцесса из павильона Глициний (имп-ца Фудзицубо), 23-24года, – наложница имп. Кирицубо

То-но тюдзё – брат Аои, супруги Гэндзи

Нёго из Весенних покоев (имп-ца Кокидэн) – наложница имп. Кирицубо, мать наследного принца

Четвертый принц – сын имп. Кирицубо от наложницы Дзёкёдэн

Юная госпожа (Мурасаки), 10-11 лет, – воспитанница Гэндзи

Принц Хёбукё (принц Сикибукё) – отец Мурасаки

Омёбу – прислужница Фудзицубо

Сёнагон – кормилица Мурасаки

Инуки – служанка Мурасаки

Дочь Левого министра (Аои), 22-23 года, – супруга Гэндзи

Маленький принц (будущий имп. Рэйдзэй) – сын Фудзицубо

Гэн-найси-но сукэ – придворная дама имп. Кирицубо

Высочайшее посещение дворца Судзаку было намечено провести по прошествии Десятого дня Десятой луны. Ожидалось, что церемония превзойдет по великолепию все, когда-либо имевшие место, и велика была досада благородных дам, лишенных возможности насладиться столь удивительным зрелищем [1] . Государь же, огорченный прежде всего тем, что предстоящую церемонию не увидит обитательница павильона Глициний, принял решение устроить предварительный смотр танцам в своих покоях.

1

…велика была досада благородных дам… – Императрицам и придворным дамам не разрешалось участвовать в церемонии, которая проходила во дворце Судзаку

Гэндзи-но тюдзё исполнял танец «Волны на озере Цинхай» [2] . В паре с ним выступал То-но тюдзё из дома Левого министра. Сей юноша, выделявшийся среди прочих как нежной прелестью лица, так и благородством осанки, рядом с Гэндзи казался неприметным горным деревом, выросшим подле цветущей вишни. В то поистине незабываемое мгновение, когда лучи заходящего солнца внезапно осветили высочайшие покои, а музыка зазвучала громче, стало ясно, что этот танец никогда еще не исполнялся танцором с таким несравненно прекрасным лицом и такой величественной поступью.

2

«Волны на озере Цинхай» – один из танцев «гагаку». Здесь и далее описание танцев см. в «Приложении», с. 86