Поворотный момент

Киборг снова поддел пальцем вращающийся цилиндр, изменив направление его кручения, и продолжил пояснять:

— Идея очень старая. Ещё у самого первого пулемёта на колёсиках ствол проходил через ёмкость с водой. Сейчас же у оружия, адаптированного к стрельбе в вакууме, а это не только открытый космос, но и планеты и спутники без атмосферы, типа Луны или Меркурия, к стволу подходят тепловые трубки, ведущие к сменной ёмкости с теплоносителем. Термокомпенсатор устроен по принципу обычного термоса с медным или серебряным торцом. Когда идёт нагрев ствола, тепловые трубки прижимаются к торцовым пятачкам почти так же, как у чайника при вскипании щёлкает кнопка. Идёт отвод тепла. Самым дешёвым, но достаточно эффективным при дешевизне считается обычная «аш два о», охлаждённая до температуры жидкого азота. Пока лёд нагреется, пока растает, пока вода нагреется и начнёт кипеть, поглотился много энергии. Для пистолетов или снайперок подходят термосы с твёрдыми носителями, так как стреляют не очередями и немного.

Потёмкин быстро выхватил винтовку, пустой магазин и ловко вставил его в паз, затем так же проворно подсоединил компенсатор. Клац-клац, и готово.

— Ничего себе, — протараторил Иван, и киборг протянул ему оружие.

— Тренировка, и ничего больше.

Иван хмыкнул, а затем услышал доносящийся со стороны кают-компании вопль капитана:

— Лови! Лови его! Дуры косорукие! Нет! Стоять! Не троньте! Отставить ломать мой корабль!

Послышался звон, визги и крики.

— Держи! Держи их! — продолжал рвать голосовые связки Петрович.

Княжич оттолкнулся от поручней, чтоб выплыть на середину коридора, и тут его самым натуральным образом сшибли. Мимо пронёсся непонятно как очутившийся на свободе анчутка, за ним с диким «мяу» пронёсся кот-робот, который прыгал от стенки к стенке, словно шарик от пинг-понга.

— Твою мать! — выругался киборг, по которому пролёг путь когтистых кошачьих лап.

А затем в коридор влетели три гологрудые русалки, те, что похожи на дельфинов. Они, быстро-быстро перебирали руками по поручням и часто размахивали раздвоенными хвостами, словно те способны были помочь двигаться в воздухе. А может, и по привычке, думая, что в невесомости, всё получится так же, как в воде.

Русалки оттолкнули парня с дороги и умчались за мелким бесом и котом. Причём, досталось даже киборгу, коего эти безногие барышни задели плавником.

Следом в помещение заплыл осьминожек-индикатор. Но тот в отличие от предыдущих особ, сразу прилип к княжичу, как попугай к плечу старого морского волка. Индикатор таращил глаза и смотрел в разные стороны. А кожа перестала быть молочно-белой, но с окончательным выбором окраски и текстуры не определилась. По туловищу и щупальцам волнами пробегали серые камуфляжные пятна, сменяясь злыми алыми всполохами.

Впрочем, осьминог достаточно точно отражал внутренний мир княжича, который не понимал, что происходит, и как к этому относиться, и от этого брала злость.

— Сейчас разберёмся, — пробасил Потёмкин, помог вылезти из скафа Михаилу, и вручив ему ящики. Благо, невесомость, и эта охапка не завалили навигатор с головой.

Иван кивнул и с силой оттолкнулся от поручня. Пара секунд, и он уже заплыл в кают-компанию. А там творился полный хаос, который иначе как лютым трешем не назовёшь.

По всему помещению летала еда и тарелки, холодильник распахнут настежь и пуст, равно как и один из террариумов с нечистью, крышка которого самопроизвольно витала по помещению.

— Извините, — чистым низким голосом протянула гигантская блондинистая русалища, приютившаяся в углу, где согнулась в три погибели и ела огромный бутерброд: батон хлеба с засунутой в серединку палкой колбасы. А извинялась за то, что одним неловким движением большого китового хвоста отправила Петровича в полёт, и капитан со всего маха ударился головой о потолок кают-компании, и сейчас потирал макушку ладонью и шипел от боли.

Но концентрация треша и хаоса находилась около террариумов. Разноцветные тропические худышки оторвались по полной.

Во-первых, за какой-то непонятной надобностью одна залезла в ёмкость с трилобитами, как в почтовый ящик, а другая — её заперла. Закрытая таращилась изнутри, как полная дура.

Во-вторых, ещё парочка держала на руках и кормила панцирную металложорку столовой вилкой. Прибор был уже наполовину съеден, а скрежет нержавейки, разгрызаемой прочными челюстями, царапал слух.

В-третьих, одна дура самозабвенно тыкала пальцем виртуальную клавиатуру, ища прикольные видюшки. И только квантовые мыши скучковались у стеклянной стенки, разглядывая происходящее изнутри своего убежища.

— Это хуже, чем стая обезьян на складе с гранатами, — ошарашенно протянул Потёмкин, пясть назад.

— Хватит! — заорал Иван, но на него ровным счётом никто не обратил внимания. А в добавок позади раздался визг, сменившийся воплем возмущения. Это кричала Варвара Васильевна. Через секунду в кают-компанию снова ворвалась русалка-афалина, из тех, что догоняли кота, а за ней выскочила закутанная в мокрое полотенце ведьма.

— Ласты поотрываю! Всех прокляну на сто лет вперёд бесконечным поносом!

— Не надо поносом, — пробасил Потёмкин и пояснил: — Мы же сами будем плавать в дерьме, как рыбки в нечищеном аквариуме.

— Кто додумался кота завернуть в мой комбез?! Он же его на лоскуты порвал! Он же робот-убийца, дуры!

Осьминог на плече Ивана потемнел до угольной черноты и сжался в тугой комок, а потом по нему пошли всполохи багряного цвета и частые иголки.

— Я щас их пристрелю, — процедил парень и обернулся, выискивая ящики с только что полученным оружием. — Я сейчас из них решето сделаю.

Он даже не заметил, как в помещении возникла растерянная Нулька. И богинька сразу оказалась в объятиях большой белой русалищи.

— Какая прелесть, — протянула великанша, прижав девушку к себе, словно маленького щенка.

— Отпусти, — дёргая ногами и пытаясь выбраться, запыхтела Нулька. — отпусти, кому говорю.

— Это конец света, — пробормотал догнавший товарищей и заплывший в кают-компанию навигатор.

Иван взялся за голову, зарычал и, ещё более уверившись в правильности своих намерений, двинулся к ящикам.

— Пристрелю, разделаю на суши, а остатки выкину в космос, — бурчал он.

— Стой, подожди, — попытался остановить его киборг.

— Не отговаривай! Либо они сдохнут, либо сдохнем все мы! — огрызнулся парень.

И в этот момент по всему кораблю пронёсся громкий и протяжный нечеловеческий визг.

— Нулька, — выдохнул замерший княжич. Он забыл про оружие, про кошмар, про всё остальное и бросился обратно. А там встала зазвеневшая от неожиданности тишина.

Громадный серый зверь с блестящей шкурой и акульим хвостом уцепился лапами за столешницу и скалился на русалок, выгнув спину, как кошка. Морские девы вжались в стены и боялись дышать, а та, что заперта в террариуме, пыталась притвориться, что она одна из трилобитов, даже прилепила на стекло между собой и Нулькой несколько морских звёзд, как занавеску.