Пожиратели стен

— Не могу ответить, — снова проскрипел робот. — Повторяю вопрос: вы хотите войти?

«Вообще-то у меня нет выбора, — подумала про себя девушка. — Верная гибель или тюрьма… Но пока я жива, у меня сохраняется возможность однажды сбежать отсюда».

— Согласна, — сказала она со вздохом. — Я требую права на убежище. Я готова подчиниться законам города-куба. Так годится?

— Превосходно, — прогнусавил андроид. — Следуйте за мной. Дверь, которую вы видите, сейчас откроется. За ней скрыта кабина лифта. Войдите в нее. Кабина опустится на пятьсот метров под поверхность земли и доставит вас к входу в город-куб. Там вас будет ожидать приемная бригада, которая укажет, куда следовать дальше.

Зигрид кивнула.

«Возможно, я вот-вот совершу беспримерную глупость, — сказала она себе. — Но, увы, у меня действительно нет выбора. Если я останусь в городе, вирусы рано или поздно доберутся до меня».

С тяжелым сердцем она ступила в кабину лифта — просторную стальную клетку, где легко разместился бы десяток больших грузовиков. Она тут же почувствовала себя крошечной, как мышь в трюме сухогруза.

В ту же минуту дверь с щелчком захлопнулась, и кабина стремительно скользнула вниз, как будто сорвалась в пропасть. Зигрид едва не стошнило прямо в шлем.

Через пять минут путешествие закончилось. Стальная створка, закрывающая кабину, отъехала в сторону, открыв большой бетонный холл. Ее уже поджидали десять человек в толстых скафандрах инфекционной защиты. Все они были вооружены длинными стальными вилами, чтобы в случае необходимости не дать вновь прибывшей приблизиться к ним. Защитные маски не давали разглядеть лиц.

«Они боятся меня, — сообразила Зигрид. — Если бы они могли, они бы тут же втолкнули меня обратно в лифт и отправили наверх без малейших колебаний».

— Сейчас вы войдете в этот обеззараживающий бокс, — заявил один из медиков приемной бригады. — Снимите с себя всю одежду и положите ее в мусоросжигательную камеру. Потом вам придется ждать.

— Сколько времени? — спросила девушка.

— Столько, сколько понадобится, — отозвался один из безлицых. — Мы не можем рисковать, пропуская в чистый периметр города-куба потенциальных носителей вируса. Если результаты анализов окажутся благоприятны, вы будете направлены на стажировку ученика-горожанина, но пока об этом рано говорить.

Зигрид заколебалась. Эти люди внушали ей страх. Она чувствовала, что настроены они решительно и спорить с ними бесполезно.

— Хорошо, — сдалась она. — Перестаньте угрожать мне своими вилами, я готова пройти в бокс. Я выполню все ваши требования. Я не опасна, вы напрасно беспокоитесь.

Медики хранили молчание. Желая поскорее покончить со всем этим, Зигрид направилась к указанной двери. При ее приближении дверь бокса отъехала, и девушка увидела за ней небольшую белую комнату с пластиковыми стенами.

«Похоже на аквариум, — подумала она. — Забавно, ничего не скажешь».

Дверь закрылась за ее спиной. Герметично. В камере находилась узкая койка, душевая кабина и унитаз, все безупречно белого цвета. Мусоросжигательная камера располагалась в левом углу. Зигрид одну за другой побросала в нее части своего скафандра. Когда она полностью разделась, из динамиков прозвучала команда принять душ и одеться в белую пижаму, висевшую рядом с белым же махровым полотенцем.

— Хорошо, — вздохнула девушка, которая начинала чувствовать себя все больше не в своей тарелке.

Помывшись, она натянула пижаму и уселась на койку, осматриваясь по сторонам. Вокруг располагались десятки точно таких же камер, образуя нечто вроде пчелиных сот с прозрачными ячейками. Все они были пусты, за исключением одной, расположенной напротив ее собственной по другую сторону отделанного белой плиткой узкого коридора. Ее занимала девушка с длинными черными волосами. Она поприветствовала Зигрид, помахав ей рукой.

— Привет! — крикнула она. — Меня зовут Хлое, я работала стюардессой на пассажирском космическом лайнере. Мы потерпели крушение месяц назад. А ты?

Зигрид представилась. Ей приходилось кричать во весь голос, так как стены из пуленепробиваемого стекла заглушали любые звуки. При таких условиях было трудно поддерживать разговор дольше нескольких минут.

— Значит, ты здесь уже месяц, — крикнула она. — Твой карантин почти закончился… Тебе не причиняли зла?

— Нет, — отозвалась Хлое, — я ни разу никого не видела. Еду здесь приносит робот. Только совсем нечем заняться… Никаких развлечений — ни телевизора, ни книг, вообще ничего. Поначалу я думала, что сойду с ума от скуки.

— Чего они ждут?

— Что вирус как-то проявится. Если в течение сорока дней ты не начнешь чихать, тебя выпускают. В противном случае робот уничтожит тебя лазером и ты рассыплешься в прах.

Зигрид содрогнулась.

— Если ты здесь уже тридцать дней, значит, тебя пронесло, — заметила она.

Хлое печально покачала головой.

— Нет, — вздохнула она, — это еще ни о чем не говорит. Инкубационный период длится до тридцати пяти дней. Если до истечения этого времени ты вдруг проснешься, чихая, значит, тебе конец.

— А твой защитный комбинезон был цел? — встревожилась Зигрид.

— Думаю, да, — ответила Хлое, пожав плечами. — Но это ничего не значит. Знаешь, достаточно крохотной, совсем незаметной дырочки, чтобы вирусы пробрались в твой скафандр. Возможно, я заразилась, только еще не знаю об этом. То же самое и с тобой, кстати.

«Не слишком обнадеживающее известие», — подумала Зигрид.

Девушкам вскоре пришлось умолкнуть, потому что из-за постоянного крика у обеих уже горело горло.

Нескончаемой вереницей потянулись совершенно одинаковые, смертельно монотонные дни. Зигрид быстро убедилась, что кроме сна и гимнастики развлечься здесь было абсолютно нечем. Робот исправно приносил подносы с едой, но ни разу не обменялся с пленницами даже словом. Зигрид отдала бы свою правую ногу в обмен на любую книгу. Время от времени она предпринимала попытки поболтать с Хлое, но без особого удовлетворения, так как бедняжка все больше и больше страшилась наступления 35-го дня и замыкалась в упорном молчании.