Позывной "Зайчик"

Да, я убивала. Но ещё ни разу ни одна моя жертва не мучилась дольше секунды. Один выстрел — один труп. Чисто и практически безболезненно. Сейчас же… Мироздание словно мстило мне за то, чем я занималась, заставляя чувствовать каждое малейшее движение скальпелем и не иметь возможности сделать хоть что-то.

Где-то на периферии сознания послышался шум. Вот он стал ближе… Где-то вдалеке с грохотом распахнулась дверь, рука со скальпелем, только-только добравшаяся до вожделенной цели, замерла, ведьма недовольно вскинула голову, чтобы глянуть на источник шума и… в её лбу появилась маленькая аккуратная дырочка.

Выстрела я не слышала, во все глаза рассматривая как из этой крохотной дырочки идёт дымок и Ялгода начинает медленно оседать прямо на меня.

Мертва. Она была мертва.

Как только сознание зафиксировало этот невероятный факт, перед глазами потемнело, к горлу подступила тошнота и в следующее мгновение я уже лежала на кровати съемной квартиры мира Земля. Без фиксирующих тело ремней, без одежды и без сил.

Последней мыслью, которая промелькнула в сознании, прежде чем оно меня всё-таки покинуло, было сожаление о том, что я вернулась. Лучше бы я сгинула в чужом мире, чем меня мертвую увидят родители…

Но то ли я оказалась слишком живучей тварью, то ли Халява решила не оставлять меня даже на краю смерти, но спустя некоторое время я очнулась вновь. За окном была непроглядная ночь, электронное табло часов показывало три часа, во рту было сухо, как в пустыне, я ощущала, что горю и вместе с этим слаба, как новорожденная, но стоило только заставить себя пошевелиться, как рука сначала нервно дернулась, а затем двинулась в нужном направлении всё увереннее.

Нужна помощь. Мне срочно нужна помощь…

Телефон, который на время отлучек я всегда оставляла воткнутым на зарядку в розетку у кровати, порадовал доступной близостью, но следом пришло отчаяние. Кому звонить? В больницу? Я не смогу объяснить им происхождение раны, и мною наверняка сразу же заинтересуется полиция. Нельзя этого допустить! Сознание периодически отключалось, я понимала, что медлить нельзя, и в конце концов набрала номер, который так и не удалила из памяти телефона.

Не уверена, поможет ли он мне, но я хотя бы попытаюсь…

— Алло? — ответили мне только после седьмого гудка очень заспанным голосом.

— Я… — с трудом вырвался хриплый звук из моего пересохшего горла, но я пересилила слабость и продолжила сипеть. — Я ранена… Помоги…

— Где ты? — моментально проснулись на том конце трубки.

— Дома…

— Жди!

Абонент отключился, сказав главное, а следом отключилась и я.

Если не спасет, то хоть похоронят вовремя…

Выследить похитителей оказалось делом несложным. Некоторой проблемой стало проникновение в дом, где проживал кто-то из местной знати, но даже это не заняло много времени и уж совсем не затронуло его мук совести. Где-то в этом огромном доме находилась Забава, и Гроул не собирался размениваться по мелочам и тратить время на уговоры. Любой, кто мешал его продвижению, застывал окаменевшим изваянием, а кто пытался атаковать — умирал от метко выпущенной пули.

След вел в подвалы и несколько раз на пути адхена возникали толстые двери и охрана, но раз за разом эти двери распахивались, а оглушенные магией сторожа сползали по стенкам. Дурное предчувствие, охватившее его утром, становилось всё сильнее и когда запахло кровью… (её кровью!) Гроул обезумел.

Никто. Не смеет. Причинять. Боль. Его! Женщине!

Последняя дверь слетела с петель ещё до приближения Гроула и внутрь вошла сама Смерть. Одного мгновения хватило адхену, чтобы охватить взглядом помещение, оборудованное, как лаборатория. На операционном столе лежала Забава, а над ней склонился тот, кто посмел пустить ей кровь.

Единственный выстрел оборвал жизнь душегуба, а в следующее мгновение произошло нечто непостижимое. Зая… Его Зая… пропала!

Спустя всего десять минут Гроул констатировал несколько крайне удручающих фактов.

Он убил женщину.

Она была той, кого заказали Забаве, потому что стол пах остаточной магией обратного перехода.

И сейчас Зая с ранами, явно несовместимыми с жизнью, находится там, куда он сам сможет добраться далеко не сразу.

Потому что элементарно не знает, где она живет…

Вот дерьмо!

Запрещая себе паниковать и нервничать сильнее допустимого, Гроул начал лихорадочно соображать, как можно в максимально сжатые сроки вычислить местоположение раненой девушки. По всему выходило, что придется надавить на тех, кого следовало беспокоить как можно реже, чтобы они дали ему прямые координаты юной убийцы девятого уровня, которая только что выполнила задание. Иначе он может элементарно не успеть…

Сознание вернулось одним мощным и весьма болезненным рывком. Сильнее всего остального болел живот и, судя по тому, что мой взгляд зафиксировал висевший прямо надо мной потолочный светильник, я не умерла. Вряд ли в аду есть белые потолки и длинные светильники.

Как в больницах…

Но если разум фиксировал деталь за деталью, то тело слушаться отказывалось. Я не сумела повернуть голову, пошевелить пальцами или сделать что-либо ещё. К горлу подступил истеричный ком, но в ту же секунду, как над головой предупреждающе запищало что-то механическое, в пределах моей видимости появилась незнакомая девушка, одетая в белый халат. Внимательно всмотрелась в мои паникующие глаза, произвела какие-то манипуляции справа от моей головы, отключая противный писк, и только после этого доброжелательно заговорила.

— С пробуждением, Забава. Вы в реабилитационной клинике доктора Звягинцева. Операция прошла успешно, но вы ещё не отошли от наркоза, так что можете чувствовать небольшое головокружение и слабость. Моргните, если поняли меня.

Сморгнуть получилось далеко не сразу, но не потому, что я не могла. Я думала!

Что за клиника? Кто привез меня сюда? Что за операция? И когда, черт возьми, меня выпишут? Что-то не доверяю я людям в белых халатах…

Но медсестричка, чье имя, написанное мелкими буквами на голубом бейджике, я так и не сумела разобрать, вышла из палаты, не сказав больше ни слова. Я уже хотела заставить пищать аппарат вновь, лишь бы она вернулась и рассказала хоть что-то, как послышался шум открываемой двери, шаги и надо мной склонился Вадим.

О, дракоша… Неужели всё-таки успел и спас? Не верится… Даже согласна поблагодарить, как только обрету контроль над языком.

— Как самочувствие? — с нескрываемым участием поинтересовался мужчина, но дожидаться ответа не стал, продолжив практически без заминки. — Ты потеряла много крови и к моменту, когда тебя довезли до клиники, врачи констатировали клиническую смерть. Можешь на меня даже разозлиться, но мы воспользовались моментом и, прежде чем приступить к реанимационным мероприятиям, извлекли чип. Для «Гигаса» ты умерла.