Правдивые байки воинов ПВО
Шрифт:
Есть полубыль – полуанекдот о таких, как Толя, «героях-любовниках».
Разбирают одного «морально разложившегося» офицера на парткомиссии за его похождения. Спрос – строгий:
«По такому-то адресу – был?!»
«Был…» – отвечает гарнизонный Казанова;
«А по такому – был?»
«И там был…»
«А по этому – был???»
«Нет, по этому – не был!!!»
«Точно не был???»
«Не был, честное партийное!»
«Ладно, а по такому адресу ходил?!»
Так продолжается два часа.
У дверей парткомиссии стоят друзья Казановы, переживают за него.
Тут он выходит,
Друзья к нему:
«Ну как, что дали??»
«Строгий выговор… И два новых адреса!!!»
В общаге 10-й площадки, на полигоне «Капьяр», довелось познакомиться с замечательными ребятами. «Белой костью» у холостяков там считались ребята, служившие оперативными дежурными и ходившими на службу «сутки через трое».
Наряду со своими проблемами (да и где их нет?!), у такой должности было неоспоримым достоинством то обстоятельство, что они имели довольно много свободного времени и у них не было, в прямом подчинении, солдатиков, так называемого «любимого личного состава».
Одним из таких оперативных был старший лейтенант Толя Шевкоплясов. Игорь Игнатьев, служивший замполитом радиолокационной роты в дикой степи, ему страшно завидовал. Он сочинил такой стишок:
«Кому живется весело, вольготно на Руси?!
Глызину, Аббасову и Тольке Шевкоплясову!!!».
Упомянутые Глызин с Аббасовым: были два солдата-разгильдяя, «сотрясавшие устои» дисциплины в роте Игоря.
Дисциплина всегда была сложным вопросом в нашей армии. О ней и поговорим.
Дисциплина – мать победы
А при нарушении – палочки!
Понеже ничто так людей
ко злу не приводит,
как слабая команда!
Вот уж чего никогда не было в Красной Армии – это связи и порядка. Так мы посмеивались, обсуждая в свободные минуты различные армейские ЧП и «подвиги» наших бойцов на дисциплинарном фронте. Насчет связи – была ещё хохмочка: «Нету связи никакой, кроме связи половой!».
Даже в те, относительно благополучные для армии времена, дисциплина в ней хромала на все 4 ноги. Самоволки, пьянки, мордобои случались нередко даже в хороших частях с крепкими командирами.
Помню, как однажды в большой ракетной базе хранения командование жаловалось на двух бойцов с «говорящими» фамилиями Баранаускас и Верблюдяускас, которые ставили часть «на уши», а с ними не могли ничего поделать.
В «разваленных» подразделениях, со слюнтяями на командных должностях, и тогда процветало казарменное хулиганство, которое позже какой-то дурак додумался стыдливо назвать «неуставными отношениями».
Сколько было
издано приказов и директив по укреплению воинской дисциплины!!! Проведены миллионы совещаний, заседаний, активов и других мероприятий с эффектом «абсолютного нуля».Вспоминаю одно из таких мероприятий. Году в 1986-м у нас в 6-й ОА ПВО проходил партийный актив по укреплению дисциплины. Пригласили всех командиров частей и подразделений с их заместителями, из Москвы приехало множество высокопоставленных «гостей» – генералов. Целый день нам «толкали» речи и доклады. Командующий армией и ЧВС наперебой вещали с трибуны: «Просим передать руководству страны, что мы глубоко понимаем их озабоченность состоянием воинской дисциплины! Мы заверяем, что приложим все силы для коренного улучшения положения дел!!!».
Я посмотрел на зал после очередного такого заклинания и увидел забавную картину. В 10-м ряду, в кресле, мирно спал майор Олег Горяинов. Китель его был расстегнут, нога на ногу были выставлены в проход, на ковровую дорожку. Голова Олега запрокинулась, рот открылся, и он довольно громко похрапывал. Было видно, что ему глубоко «до лампочки» эта вся мура и мифическая озабоченность командования. Мы с Папаном тогда от души посмеялись над такой реакцией Олега на громкие речи наших полководцев.
Командирами и начальниками различных уровней было написано и направлено в войска бессчетное количество шифровок и приказаний с требованиями «улучшить», «усилить», «не допустить», «обеспечить» и т. п. с тем же нулевым результатом. Такими убогими способами ничего с дисциплиной изменить не удавалось, и не удастся. Жаль, что это плохо доходит до наших военных руководителей.
Для того чтобы хоть как-то смягчить реальную картину с хромающей дисциплиной, и улучшить её показатели, генштабовские мудрецы выдумали разные категории для правонарушений. Часть «подвигов» была отнесена к «грубым нарушениям воинской дисциплины». Среди них числились пресловутые неуставные взаимоотношения, самовольные отлучки, грубость и пререкания, употребления спиртных напитков (пьянки, иначе говоря) и что-то ещё. «Грубые» нарушения дисциплины считались серьёзным нарушением, и за них было принято «драть» командиров и замполитов подразделений.
Зачастую сами нарушители отделывались «лёгким испугом», а вот их командирам запросто могли повесить серьёзное взыскание за проступок подчинённого. Реакцией на такую практику было стремление командиров подразделений всячески «замылить» случавшиеся нарушения дисциплины, перевести их из раздела «грубых» в категорию обычных, за которые командиров особенно не ругали и не наказывали. Существовала у офицеров, работавших с «любимым личным составом», такая шутка: «Если солдат „нажрался“, но не грубил – это не грубое нарушение воинской дисциплины».
Ну, если и раньше дисциплинка в армии «не радовала», то в последние годы «маразм крепчал» уже откровенно.
«Наши начальники там наверху – фантазёры… Они всё фантазируют из-за отсутствия конкретной работы», – так примерно говорил незабвенный Мюллер в книжке про Штирлица. Очень точное наблюдение за стилем работы наших начальников сделал Ю. Семёнов.
Сначала додумались отменить последнее законное средство воздействия на раздолбаев в погонах – гауптвахты. Недемократично их иметь, что в Европах скажут…