Правила качка

Я отвожу свой любопытный взгляд.

Этот парень чертовски огромен, его умный, напряженный взгляд с любопытством следует за моим через всю комнату, когда он останавливается около кухни, на каком-то парне с потрясающими рыжими волосами, одетого в ярко-синюю рубашку поло.

— Тебе нравится Джаспер Уинтерс?

— Кто это? — Мои ладони вспотели, и пластиковый стакан в моей руке стал скользким. — Я его даже не знаю.

— Ты хочешь узнать его по-библейски? — Он закатывает глаза.

— Что? Нет! Господи, я только посмотрела в его сторону. Может, ты прекратишь? — Что это за чувак такой? Я пытаюсь направить разговор в нужное русло. — Так откуда ты знаешь, что я стояла у бочонка в прошлые выходные?

Парень сверлит меня взглядом своих ярких, карамельно-карих глаз. Потом закатывает их.

— Я тебя видел.

Теперь моя очередь закатывать глаза.

— Ну ничего себе. И почему же?

— Я подпирал стену вон там, и было трудно не заметить, что ты не двигалась всю ночь. Ну, знаешь, — он наклоняет свой стаканчик в мою сторону, — что-то вроде того, что ты делаешь прямо сейчас. — Он наконец отпускает шланг от бочонка, и тот падает на пол. — Вот. Теперь ты официально свободна от дежурства, пусть они сами себе наливают гребаное пиво.

У него такой низкий тембр голоса, что мои щеки вспыхивают до такой степени, что мне хочется охладить их ладонями. Он глубокий, мужественный и…

— Правило первое: если ты собираешься встречаться с одним из этих парней, ты не можешь быть киской.

Простите, он только что сказал... слово на букву «К»?

Теперь я краснею совсем по другой причине. Он мог бы выбрать любое другое слово в словаре. Слабачка. Размазня. Тряпка.

Но нет. Он выбрал «киска» и заставил мои щеки покраснеть так быстро, что я чувствую, как кровь приливает к моему лицу.

— Прошу прощения?

— Не будь киской, — небрежно повторяет он, делая большой глоток пива.

— Я... я... Кто сказал, что я хочу встречаться с одним из... — мои руки беспомощно замелькали в воздухе, пока я запинаюсь на последних словах, — с этих парней?

Он делает еще один глоток. Еще один.

Приподнимает густую бровь.

— А разве не хочешь?

Мои руки разглаживают передние складки моей желтой юбки, и когда я поднимаю взгляд, то замечаю, что его глаза следят за моими пальцами.

— Нет! Не с этими парнями конкретно.

И не просто с каким-нибудь парнем. А с джентльменом — кем-то умного, кто может заставить меня смеяться и хорошо проводить время. Кем-то с планами на дальнейшую карьеру, так, что бы мне — нам — никогда не пришлось выживать с финансовой точки зрения — как это всегда делала моя мама после того, как мой отец ушел от нее. От нас.

Кем-то…

— Эй... алло?

Он говорит это таким тоном, который вы приберегаете для своих идиотских друзей, которые не могут понять намек или вообще ничего не понимают.

Отлично.

Когда я поднимаю голову, наши взгляды встречаются. Он такой высокий, что мне приходится вытягивать шею и запрокидывать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

Этот парень. Как мне его описать?

Неотесанный. Он уже дважды сказал «киска», и его губы сжаты с сарказмом, даже если в данный момент из них не вылетает ни слова.

Он гигант, выше всех остальных в этой комнате — или вообще всех, кого я когда-либо встречала. Шесть и три фута? Шесть и пять футов?

Определенно слишком волосатый.

Мой взгляд скользит вниз по его груди — его рубашка на самом деле хороша, выглядит дорогой, несмотря на капельки пива, впитывающиеся под логотипом на его правой груди. У него грязно-светлые длинные волосы, собранные в пучок на макушке — почти такие же, как у меня, когда я спешу и не успеваю сделать прическу, только у него они еще неряшливые.

Ещё у него усы и борода — не одна из тех аккуратно подстриженных, которые сейчас в моде.

Нет.

Она... неухоженная, нестриженая, густая. Вид горца соединенного с бомжом и с серийным убийцей. Я никогда не видела такой бороды у студента колледжа. Когда-то, в старших классах в школе, был один борец, такой большой, крепкий фермерский парень, которому было абсолютно наплевать на то, что кто-то думает. Он делал все, что хотел, в том числе щеголял бородой, что, по-моему, было запрещено. Он выглядел старше большинства преподавателей.

Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Черт, как же его звали... Митч? Даррен?

— Эй. — Его глубокий голос вырывает меня из задумчивости. — Мои глаза здесь, наверху.

Где-то там, в зарослях, есть рот, который я едва различаю. Где-то там, в тени одних из самых нелепых усов, которые я когда-либо видела у взрослого мужчины. Я едва могу сказать, сложились ли его губы в улыбку или в прямую, серьезную линию. Невозможно понять, шутит он или нет.

Я поднимаю подбородок и изучаю его. Непоколебимый, целеустремленный взгляд. Прямые брови.

Ой.

Черт, кажется, он не шутит. Думаю, его серьезно беспокоит то, что я изучаю его тело.

— Мне очень жаль. Я не пялилась. — Конечно же пялилась, но не хотела показаться грубой. Мне просто любопытно.

О чем мы говорили? Киска — боже, это слово — и что-то о правилах, свиданиях и парнях?

Растительность на лице.

Господи, мой взгляд снова блуждает, и я клянусь, что делаю это не нарочно — просто слишком много нужно увидеть. Его большие карие глаза, густые брови. Пучок на голове, борода.

Этот парень просто сумасшедший…

Волосатый.

Впечатляющий.

Я трясу головой.

— Прости, что ты сказал?

Он испускает громкий вздох.

— Мы говорили о том, что если ты собираешься встречаться с одним из здешних парней, то ты не можешь быть такой чертовой киской.

— Я никогда не говорила, что собираюсь встречаться со здешними парнями.

Он фыркает и делает очередной глоток пива.

— Да, ладно. Здесь все хотят встречаться с парнями.

— Игроками в регби? — усмехаюсь я, маскируя свое фырканье кашлем. — Я так не думаю.

— Я не имел в виду регбистов, а спортсменов вообще. — Он поднимает ногу, опершись массивной ступней в сапоге на металлический бочонок. — И что плохого в регбистах?

— Да ничего. — Я не хочу его обижать, просто... — С ними все в порядке, но не думаю, что они являются первым выбором в иерархии любой девушки.

Это прозвучало так грубо, что я сама себе удивилась, и зажала рот рукой, чтобы заткнуться.

Мне не стоит больше пить.

— Ну, даже если так, то ты, без сомнения, самая худшая охотница за джерси, которую я когда-либо видел, а я видел тонны этого дерьма, приходящих на эти вечеринки. Ты просто ужасна.