Правильный ход

Кеннеди полностью игнорирует его.

— Ты тоже пойдешь, Эйс, — говорит Монти, выходя из своего кабинета. — Я давно хотел потусоваться с этим маленьким парнем, и сегодняшний вечер кажется мне идеальной возможностью.

— Нет, все в порядке. Я собираюсь вернуться с ним в отель.

Монти приподнимает брови, как будто безмолвно напоминает мне о нашем сегодняшнем разговоре.

Найди баланс. Наслаждайся этим, пока оно у тебя еще есть.

Я перевожу взгляд с него на его дочь.

Ее губы озорно изгибаются. — Ты хочешь это сделать.

Я давлюсь собственной слюной, потому что Миллер, блядь, Миллер, сказала это с таким количеством намеков, что было бы невозможно не уловить альтернативный смысл.

— Чертовски мерзко, — бормочет Монти.

— Давай перестанем ругаться при моем ребенке.

— Да, прекрати, блядь, материться, Монти. — кричит Исайя.

Монти бросает на него убийственный взгляд.

— Я имею в виду… вы должны говорить все, что хотите, сэр.

Мой тренер забирает у меня сына. — Сегодня вечером я буду с Максом, независимо от того, пойдешь ты куда-нибудь повеселиться или нет.

Наблюдая, как мой ребенок полностью доволен мужчиной, который обожал его с тех пор, как он появился в моей жизни, я оглядываюсь на Миллер. Ее зеленые глаза смотрят на меня и полны надежды, пока она ждет моего ответа.

В кои-то веки я не чувствую, что что-то упускаю, потому что он весь день был рядом со мной. Я не чувствую себя виноватым за то, что хочу пойти повеселиться со своими товарищами. Единственная вина, которую я испытываю, — это то, что дочь моего тренера в последнее время занимает слишком много места в моих мыслях.

— Хорошо, — говорю я, глядя прямо на нее. — Я иду.

Эта хитрая улыбка разгоняется.

— Поехали! — Вмешивается Коди. — Папочка выходит погулять! Наконец-то, блядь!

Поднимается чертовская волна шума и приветствий, слишком радостны для команды, которая только что проиграла финальную игру выездной серии, но я не был с ребятами с прошлого лета.

Энергия в тренировочном зале бушует, пока ребята собирают свои вещи, желая как можно скорее вернуться в отель, но я не спускаю глаз с Миллер, которая стоит там, бесконечно гордясь собой за то, что вытащила меня на ночь.

Глава 13

Кай

У меня чесались руки постучать в дверь между моей комнатой и комнатой Миллер, мне хотелось спуститься с ней в вестибюль, хотелось вместе предстать перед моими товарищами в надежде на то, что они поймут, сегодня она под запретом.

Она всегда под запретом.

Для них и для меня.

Вместо этого, как только Монти устроился в моей комнате, чтобы присмотреть за Максом, я спустился в вестибюль один, заставляя себя ждать ее там, притворяясь, что меня совершенно не волнует перспектива провести ночь вдали от дома или отеля с девушкой, о которой я, к своему раздражению, не могу перестать думать.

Кажется, вся команда уже здесь, пьют пиво и слишком взволнованы тем, что проведут выходной без необходимости завтра выходить на поле. Я нахожу Исайю на диване, и как только моя задница опускается на подушку рядом с ним, он протягивает мне свежее пиво с уже откупоренной крышкой.

— Никогда не думал, что это случится снова, — говорит Исайя, чокаясь своей бутылкой с моей. — Ты идешь с нами веселиться.

— Это всего лишь на один раз.

Он ничего не говорит, просто подносит пиво к губам, но я чувствую, как невысказанные слова, которые ему до смерти хочется сказать, кружатся вокруг нас.

— Что?

— Мне просто любопытно, что в ночь, когда ты решаешь присоединиться к нам, это та же ночь, что свободна и у Миллер.

— В этом нет ничего любопытного.

— Правда? Потому что я заметил как ты согласился после того, как ее пригласил Трэвис.

Я вижу, что наш кэтчер тусуется с Коди и ещё несколькими другими нашими товарищами по команде. Мне очень нравится Трэв, он хороший парень и отличный бейсболист. Кроме того, ему двадцать шесть лет, он намного ближе к возрасту Миллер чем я, и у него нет никого другого, с кем он проводил бы каждую минуту своего дня.

Я не удивлен, что она может его заинтересовать. Черт возьми, я думаю, любому было бы интересно, если бы они знали ее, но мне неприятно, что если бы интерес Трэвиса был взаимным, это имело бы большой смысл.

— Он влюблен в нее?

Спрашиваю я как можно более небрежно, делая глоток из бутылки.

— Тебя бы это беспокоило?

Я бросаю на брата косой взгляд. — Отвечай на вопрос.

— Сначала ты ответишь на мой.

Закатывая глаза, я снова смотрю прямо перед собой. — Это беспокоило бы меня только потому, что она здесь ради Макса. Я не хочу, чтобы это мешало ей заботиться о моем нем.

Мой брат заливается смехом. — О, мой гребаный бог. Ты полон дерьма.

Он проводит рукой по лицу, чтобы скрыть недоверчивую ухмылку. — Не вешай это на Макси. Я видел, как ты смотрел на нее сегодня на трибунах.

— Я не смотрел на нее. Я смотрел на своего ребенка.

— Ты можешь лгать кому угодно, включая себя, но не пытайся вешать мне лапшу на уши. Я знаю тебя с того дня, как наша замечательная мать благословила мир мной, и я слишком давно не видел, чтобы ты смотрел на женщину так, как ты смотришь на Миллер. Черт возьми, да этого же никогда и не было.

К черту мою жизнь. Я думал, что мои затяжные взгляды были незаметными, но я не могу солгать и сказать, что не ловил себя на том, что смотрю на нее всякий раз, когда она находится со мной в одной комнате. То, как она ведет себя с Максом, странное сопоставление ее как личности — отточенной и собранной на кухне, а затем безрассудной и дикой за ее пределами, — вызывает у меня желание узнать о ней все, что только можно. Ко всему этому, она чертовски сногсшибательна, и ее откровенные заявления о том, как я выгляжу, заставляют меня чувствовать себя таким же желанным.

Я все равно пытаюсь сохранить ложь при себе. — Она отлично справляется с Максом. Так что, да, конечно, мне нравится смотреть на них вместе, но это только потому, что он счастлив.

— Я делаю Макса счастливым. Монти делает Макса счастливым, но я не вижу, чтобы ты смотрел на нас так, будто хочешь прижать к стене.

— Чертовски мерзко, Исайя.

— Я просто говорю что может пора признать, что тебя заинтересовало нечто большее, чем навыки няни у Миллер.

Я качаю головой. — Это не имеет значения. Она вскоре уедет.