Правильный ход

— Ну же, Баг, давай посмотрим.

Я широко протягиваю к нему руки. — Иди ко мне.

Исайя убирает пальцы, но на мгновение задерживается, позволяя Максу сохранить равновесие, прежде чем тот полностью отпускает его. Обычно в это время Макс падает на задницу, чтобы поползти, но он не сводит глаз прямо с меня, шаткие колени пытаются удержать его в вертикальном положении.

Никто не произносит ни слова. На поле, которое всего несколько минут назад было чертовски шумным, когда бейсбольная команда поливала друг друга дерьмом, царит полная тишина. Теперь они просто стоят у меня за спиной, как на иголках, ожидая, когда мой ребенок сделает свой шаг.

— Макс. — я жестикулирую руками. — Давай. У тебя получится.

Руки подняты вверх, чтобы сохранить равновесие, он неуверенно делает шаг правой ногой вперед. Она касается земли, прежде чем он проделывает то же самое левой.

Я чувствую, как улыбка становится шире на моем лице. — Ну вот. У тебя получается! Продолжай!

Парни позади меня возбужденно зашевелились. Это похоже на предвкушение важного девятого иннинга, когда мы проигрываем с нашим лучшим отбивающим на "плейт", надеясь на победу в плей-офф. Я подумал, что для них это просто первые шаги малыша. Он растет, и я ничего не испорчу. Так что, хотя я ждал этого дня месяцами, я и не думал, что парни будут так же взволнованы, как и я.

Когда-то я думал, что мне не с кем отпраздновать хорошие моменты, и я чертовски ошибался. Эти ребята были со мной все это время.

Макс мечется, как один из тех надутых парней, которых вы видите в автосалоне, но он способен сохранять стабильность. Он делает шаг вперед правой ногой, пошатывается и обретает равновесие, прежде чем тоже выставить вперед левую ногу.

— Да, Макс!

Позади меня раздаются первые одобрительные возгласы.

— Хорошая работа, Макс. — улыбка на моем лице расплывается. — Еще два больших шага, и ты здесь.

Боже, моя грудь готова разорваться от переполняющей меня гордости. Он делает это. Он действительно, блядь, делает это.

Затем его маленькие ножки, обутые в клетчатые кроссовки, делают еще два шага по площадке, прямо в колыбель моих протянутых рук.

Команда за моей спиной сходит с ума.

— Так здорово, Баг!

Смех, который я выдыхаю, полон облегчения, когда я прижимаю его к своей груди, покрывая поцелуями.

Когда я стою с ним на руках, парни кричат «ура» громче, чем я когда-либо слышала. Шум почти оглушительный, когда они набрасываются друг на друга, толкая друг друга в грудь, как будто мы только что выиграли какую-то крупную игру или что-то в этом роде.

— Он это сделал, блядь!

Исайя откидывает голову назад, широко раскидывая руки.

Я напомню ему о том, что он ругался в присутствии моего ребенка позже, а пока я хочу отпраздновать.

Этого шума слишком много для него, и лицо Макса тает, его нижняя губа дрожит, прежде чем он издает громкий вопль.

— О, приятель, — успокаиваю я, пытаясь скрыть свой смешок. Я притягиваю его к своей груди, провожу рукой по его волосам. — Все в порядке. Они просто рады за тебя.

Радостные возгласы немедленно стихают. Это занимает секунду, но достаточно скоро лицо Макса отрывается от моего плеча, чтобы снова взглянуть на них всех, и его пухлощекая улыбка возвращается, хотя его голубые глаза обведены красным.

Парни снова подбадривают, сохраняя громкость на менее пугающем уровне, и пока они окружают моего сына вниманием, я оглядываюсь через плечо в поисках Миллер.

Она стояла рядом с Монти, но теперь он один.

— Возьми его на минутку, — говорю я брату, передавая сына.

Я проскальзываю за клетку, направляясь прямо к своему тренеру. — Куда она делась?

Раздражающе понимающая улыбка появляется на его губах. — Она только что ушла. Спросила меня, закончилась ли тренировка, и сказала, что, по ее мнению, ты хочешь забрать Макса с собой домой.

Прежде чем он успевает добавить что-то еще, я убегаю в землянку, перепрыгивая через ступеньки и пробегая по коридору, откуда она изначально пришла. Я вижу потертый край ее обрезанного комбинезона, как только оказываюсь в туннеле который ведет к офисам, зданию клуба и, в конечном счете, к парковке.

— Миллер! Подожди.

Она разворачивается на каблуках, а я продолжаю преследовать ее, шипы от моих бутс стучат по полу.

— Куда ты идешь?

Она бросает большой палец через плечо, указывая на парковку. — Домой.

Ох.

— Я имею в виду, к тебе домой, — поправляет она из глубины туннеля.

Я продолжаю бежать трусцой и, как только мне удается добраться до нее, притягиваю к себе, обеими руками обнимая за плечи. — Ты видела его? — Спрашиваю я, мои слова слегка приглушены ее волосами. — Ты видела, как он пошел?

Она кивает, прижимаясь ко мне, ее руки обвиваются вокруг моей талии. — Он так хорошо справился.

— Спасибо тебе. Что привела его ко мне. Я безумно рад, что не пропустил это.

— Я обещал тебе.

Я задерживаюсь немного дольше, чем, вероятно, следовало бы, но рядом нет никого, кто напомнил бы мне перестать так чертовски привязываться к этой девушке, поэтому я остаюсь, держа ее в объятиях еще на мгновение. В конце концов я отстраняюсь, моя рука все еще обхватывает ее затылок, просто чтобы дать себе разрешение каким-то образом прикоснуться к ней. Я не знаю, что еще можно сказать, но я также не хочу, чтобы она уходила.

— Коди хочет чтобы ты дала ему уроки выпечки, — вот что приходит мне в голову.

— Серьёзно?

— Да. Ты же знаешь, какой он, всегда пробует что-то новое.

— Я бы с удовольствием научила его! — В ее тоне столько волнения, столько рвения на лице.

— Я дам ему знать. Вы могли бы как-нибудь заняться этим дома.

— Это было бы здорово.

Ее зеленые глаза сверкают в свете ламп в коридоре. — Единственный раз, когда мне довелось обучать людей, — это на кухни, на которые меня нанимают, но это все высококлассные работы. Я думаю, было бы забавно научить кого-нибудь основам. Ну, кого-то другого, кроме Макса.

Она заканчивает это с тихим смехом.

Миллер сияет. Я имею в виду, она сияет, как чертова елка, от такой перспективы.

Я поглаживаю пальцами ее затылок, напоминая нам обоим, что я все еще прикасаюсь к ней. Другая моя рука поднимается, чтобы погладить ее подбородок, мой большой палец касается мягкой подушечки ее нижней губы, когда мое тело слегка наклоняется к ее телу.

— Кай, — шепчет она.

— Хммм?

— Ты хочешь меня поцеловать?

— Думаю об этом.

— Что случилось с твоим правилом больше не целоваться?