Правильный ход

Все, что я могу сделать, это посмотреть на себя в зеркало и попытаться понять, кто, черт возьми, смотрит на меня в ответ. Потому что прямо сейчас я не вижу никаких признаков девушки, которая появилась в Чикаго пять недель назад.

— Вот и мой парень!

Я слышу, как Кай говорит по другую сторону двери.

— Папа!

— Тебе было весело с твоим дядей?

— Ммм, да, — говорит Макс, используя новое слово, которое он выучил на прошлой неделе.

— О боже.

Кай громко выдыхает, и я не вижу их, но могу представить, как он крепко прижимает сына к груди. — Я так сильно скучал по тебе, ММак.

Я снова смотрю на свое отражение, но все, что я вижу, — это девушку, которая совершенно не безразлична к маленькому мальчику и его отцу.

Исайя смеется. — Тебе было так скучно без него, да?

Кай продолжает молчать.

— Почему ты так выглядишь? — спрашивает его брат.

— Я выгляжу обычно

— Я почти забыл, что у тебя есть зубы, я так давно не видел, чтобы ты так улыбался.

— Остановись.

— О Боже мой, неужели ты… — Исайя замолкает. — Горячая няня! Почему мой брат улыбается как идиот?

Я слышу его шаги, направляющиеся к моей двери, поэтому я ускоряю шаг и мчусь к ней. Я запираю дверь как раз вовремя, чтобы он не успел повернуть ручку. — Миллер Монтгомери, вы несете за это ответственность?

Я прикрываю рот ладонью, не желая, чтобы Исайя знал, что я здесь.

Он снова дергает дверь.

— Исайя, прекрати, — смеется Кай.

— Ты смеешься. Почему ты смеешься? Почему у тебя такое хорошее настроение?

— Я не… Я просто рад, что Макс вернулся.

— Ты ведь потрахался, не так ли?

Кай не подтверждает и не опровергает этого.

— Ты сделал это! Черт возьми, я так и знал!

В голосе Исайи столько волнения. Он стучит в дверь. — Эй, отличная работа, Миллер!

— Ладно, тебе нужно убираться отсюда.

Судя по звукам, Кай выталкивает своего брата из его комнаты. — Спасибо, что присмотрел за ним прошлой ночью.

— Если бы я знал, что мне нужно просто посидеть с ним, чтобы ты мог потрахаться, я бы сделала это, блядь, несколько месяцев назад.

— Язык.

— Да, язык, — невозмутимо отвечает Исайя. — Потому что мой язык — это самое неподобающее, что произошло в этой комнате за последние двенадцать часов.

Раздается звук поцелуя, скорее всего, в щеку Макса. Спасибо, что потусовался со мной, Баг. Кай, я так чертовски горжусь тобой.

— Пожалуйста, заткнись.

Дверь закрывается, но я все еще слышу Исайю в коридоре. — Миллер, я знаю, что ты там, и я тоже горжусь тобой, девочка!

************************

Автобус команды паркуется на частной стоянке Фенуэя. Сейчас середина дня, и игра начнется только в семь, но перед ней, у команды есть ещё много дел.

Обычно мы с Максом оставались в отеле, когда "Warriors" проводили вечернюю игру, но Кай хотел показать своему сыну один из самых знаковых парков лиги, прежде чем он отправится на площадку.

Задержавшись, я наблюдаю, как они вдвоем не спеша выходят из автобуса. Теперь, когда Макс начал ходить, он намерен все время быть на ногах.

Бейсболка Макса задом наперед совпадает с бейсболкой его отца, а на его маленькой майке написано то же имя и номер, что и будет надета сегодня на его отце.

Кай наклонился, чтобы держать сына за руку, Исайя с противоположной стороны держит другую руку Макса. Трэвис и Коди болтают и подкалывают друг друга, но при этом идут так невероятно медленно, как будто двигаться со скоростью Макса стало для них второй натурой. На самом деле, никто не ушёл вперед. Вся команда движется со скоростью шестнадцатимесячного ребенка.

В уголках моих глаз появляется незнакомый ожог. Не знаю, почему я так переживаю из-за этого, но эта команда так хорошо относится друг к другу. Они так добры к Каю и его сыну.

После того, как я провела так много времени на кухнях, где большинство людей это мужской персонал, я не решалась провести лето с другой группой парней, но эти доказали, что я ошибалась.

Я буду скучать по ним всем, когда уеду.

— С тобой все в порядке?

Мой папа обнимает меня за плечи, пока мы идём за его командой, не торопясь заходя внутрь.

— Аллергия, я думаю. Прочищая горло, я проглатываю то, что, черт возьми, со мной происходит.

Взгляд моего отца перебегает с меня на Кая и Макса. — Да, — говорит он. — Конечно.

— Как ты чувствуешь себя перед сегодняшней игрой?

— Хорошо. Я всегда чувствую себя хорошо, когда Эйс выходит в старт. Не говоря уже о том, что он, кажется, сегодня в исключительно хорошем настроении.

— Он? Я не заметила.

Мой папа хихикает, и это понимающе и раздражающе. — С другой стороны, ты, кажется, полностью в своей голове. Что у тебя на уме, Милли?

— Поверь мне, папа, тебе не захочется знать, что у меня на происходит.

— Хорошо. Ну, по крайней мере, тебе было весело прошлой ночью? Куда Кай тебя отвез?

— В пекарню в Норт-Энде. Он повел меня туда в надежде, что я получу немного вдохновения для работы, поскольку я не могу печь, пока мы в дороге.

Мой папа слегка качает головой. — Он внимательный.

Я снова нахожу Кая. На его лице горделивая улыбка, он смотрит вниз и наблюдает, как его сын идет с ним в Фенуэй. Сегодня вечером все взгляды прикованы к нему, когда он берет насыпь, но он смотрит только на Макса.

— Да, — выдыхаю я. — Так и есть.

Я чувствую, как взгляд моего отца прожигает мне затылок. — Ты понимаешь, что ты там делаешь?

— Да. Я с этим справлюсь. Не волнуйся, я не причиню ему вреда. У нас есть правила, чтобы убедиться в этом.

Он сжимает меня крепче. — А как насчет тебя? Тебе будет больно?

Я издаю смешок. — Конечно, нет.

— Конечно, нет, — сухо повторяет он. — Потому что ты, Миллер, не позволяешь себе привязываться настолько, чтобы причинить боль, верно?

— Верно.

— Что ж, ради вас обоих, просто будьте осторожны, ладно?

Неделю назад он бы исключил меня из этого заявления. Он бы сказал мне быть осторожным ради Кая. Теперь он видит это так же ясно, как и я.