Правило Диксона

Диана подходит вовремя, чтобы услышать конец истории, вздыхая, когда видит моё лицо. — Это не так психически, как кажется.

— Боже мой. Я знал, что ты дикая, — обвиняю я.

— Перестаньте пугать его историями о том, как я избиваю людей, папа. — Она кажется смущённой, но в её выражении мелькает что-то ещё. Может быть, тревога? — Мы не хотим, чтобы он получил неправильное представление. На самом деле я огромная трусиха.

Том старший обнимает дочь за плечи и целует её в висок. — Ничего трусливого в тебе нет. Он смотрит на меня с улыбкой. — Это самая крепкая девушка, которую ты когда-либо встретишь.

Диана тоже улыбается, но я замечаю, что улыбка не достигает её глаз.

Глава 34

Шейн

Старший класс, мальчики

Хоккей вернулся, друзья.

Это тот день, которого я ждал всё лето. Именно ради этого я усердно тренировался, и моя сила и выносливость определённо окупились. Я набрал вес, добавил много мышц. Чёрт, я, наверное, стал ещё более ловким благодаря тем урокам танцев. Но я никогда не признаюсь в этом Диксон.

Вернуться в Graham Center, ультрасовременные хоккейные объекты Брайар, приятно. Женская команда тоже использует этот каток, но они официально начинают тренировки только через неделю.

Я захожу в здание, вдыхая знакомый запах холла, и, задрав голову, позволяю своему взгляду блуждать по флагам и джерси, висящим на балках. В витрине на задней стене находится наш последний трофей Frozen Four и все предыдущие, которые тренер Дженсен и тренеры до него завоевали для Briar. Дженсен выиграл больше чемпионатов, чем любой другой тренер в истории этого университета. Это круто видеть и впечатляющее наследие, которое он оставит, если когда-нибудь уйдёт на пенсию.

Я шагаю по коридору, чувствуя себя на вершине мира.

Захожу в раздевалку и вижу, что несколько моих товарищей по команде тоже пришли раньше, включая Райдера. Странно больше не ездить с ним на тренировки, теперь, когда мы не живём вместе. Ещё страннее, что на прошлой неделе я танцевал на его нелепо роскошной свадьбе.

— Привет, мистер Грэхем, — говорю я формальным тоном.

Он закатывает глаза, снимая рубашку, обнажая массивную грудь с кубиками пресса, которые могут конкурировать с моими. Похоже, я не единственный, кто поддерживал форму этим летом.

Всё больше парней заходят в раздевалку. Кейси Колсон, бывший парень Джиджи и наш капитан. Наззи его напарник Патрик. Остин и Тристан, теперь уже второкурсники. Беккет заходит, загорелый и явно довольный после отпуска. Вскоре он и Уилл смеются о чём-то перед шкафчиком Уилла. Все юниоры теперь стали сеньорами, и грустно не видеть наших старых сеньоров в комнате, как Мику, Рэнда, нашего вратаря Джо.

— Я так готов к этому сезону, — говорю я друзьям. — Старший год, ребята. Всё, что нам нужно сделать, это снова взять этот трофей, а потом мы отправляемся в профессионалы.

— Ну, ты точно, — говорит Беккет, расстёгивая джинсы.

Я оглядываюсь. — Ты решил, что будешь делать после выпуска?

— Понятия не имею, приятель.

Беккет изучает экологические науки, но он никогда не говорил о том, какую работу будет искать после окончания школы. Я знаю, что Уилл хочет путешествовать. Райдер будет в Далласе. Я буду в Чикаго. Колсон в Тампе. Следующий год будет интересным.

Я снимаю свою уличную одежду и засовываю её в шкафчик. Наши чёрно-серебряные тренировочные формы свежевыстиранные. Коньки только что заточены. Не могу дождаться, чтобы выйти на лёд.

Воздух на катке свежий, с запахом недавно обновлённого льда. Флуоресцентные лампы отражаются от его полированной поверхности, когда мы собираемся вокруг тренера Дженсена в центре льда. Он высокий, внушительный мужчина с коротко стриженными волосами, проницательными глазами и неприятием длинных разговоров. Он приветствует нас коротким Добро пожаловать. И это всё.

Во время разминки я замечаю, что некоторые парни выглядят не в своей тарелке. И это становится ещё более очевидным, когда Дженсен заставляет нас делать некоторые упражнения на катание. Я не виню первокурсников за то, что они немного медленно включаются — это их первый сезон в Briar, и их нервы напряжены. Однако второкурсники и юниоры знают лучше. Они точно знают, чего ожидать.

Очевидно, увидев то же самое, что и я, тренер свистит и подходит к нам от борта. Он выделяет парня, стоящего рядом с Остином Попом. Филипп Дональдсон, который не был стартовым игроком в прошлом году.

— Что ты делаешь? — требует Дженсен. — Ты хоть раз отжимался в межсезонье?

Дональдсон что-то бормочет.

— Что ты сказал?

— Я сказал, извините, тренер.

— А ты? — Дженсен указывает страшным пальцем на Наззи. —Что-то ты выглядишь запыханным, Талис.

Стоящий рядом с Наззи Патрик не может сдержать хохот. — Да, вот что бывает, когда всё лето тусуешься на озере Милфорд.

— Я провёл лето с тобой и твоей тупой семьёй, — рычит на него Наззи. — Ты был таким же пьяным, как и я.

Дженсен рычит на них обоих. — Да, и это видно. Дональдсон, Канзасский Парень, Наззи. Бегайте круги до конца тренировки.

Я поднимаю бровь. Ничего себе. Если Дженсен считает, что они недостаточно хороши для сегодняшних упражнений, это значит, что они действительно не в форме.

— Ладно, — резко говорит тренер. — Мы будем делать упражнения на быстроту прорыва. Мне нужно видеть, кто ещё решил лениться этим летом.

Мы с Райдером обмениваемся взглядами. Прорывы — это упражнения с высокой интенсивностью, и обычно их не делают в первый день. Они должны научить игроков работать вместе в условиях экстремального давления и требуют точных передач, быстрых переходов и молниеносных решений.

Дженсен грубо объясняет суть упражнения, пока мы все внимательно слушаем, и наш дыхание видно в прохладном воздухе.

— Скорость — это ключ, — заканчивает он, окидывая своим острым взглядом десятки тел на льду. Как будто пытается определить, кто из нас может быть немного толстым под тренировочной формой. — Я хочу видеть шайбу в зоне нападения до того, как защита поймёт, что их настигло. Вперёд.

Волнение ощутимо, когда мы разходимся по льду. Я киваю Колсону и Попу, моим партнёрам по этой тренировке. Знакомый прилив адреналина, который всегда предшествует сложному упражнению, впрыскивается прямо в кровь. Когда шайба падает, каток оживает звуками скрежета коньков по льду.